— А сейчас?

— Живи, наслаждайся.

— Что ты, ба, загадочная такая?

— Просто я многое повидала, не хочу думать о плохом. Тем более что действительно он… — Бабушка задумалась.

— Бабушка, мне кажется, он такой… такой, в общем, золотой! — в восторге от своего выбора воскликнула Оля.

— Золото, детка, тоже разное бывает, и не всем оно приносит радость.

— Что ты, ба? Ты как в детских сказках: «От золота все несчастья», — страшным голосом прогудела Оля. — Однако все хотят «жить, поживать да добра наживать»!

— Так-то оно так, но…

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, но он не такой. Он не то золото, что поражает блеском. В нем ни капельки показухи!

— А какой он, детка?

— Он самый-самый, в общем — высшей пробы!

— Значит, мужчина высшей пробы?

Оля, зажмурившись, обняла бабушку.

Свадьбу назначили на май.

— Везет же тебе, Олька, — по-хорошему завидовала ей Лелька. — А у меня…

— Где же твой олигарх? — подтрунивала над подругой счастливая невеста.

— Не говори, — махнула рукой Лелька, — сама не знаю, куда меня несет!

На дне рождения Дениса Лелька познакомилась с белокурым голубоглазым мальчиком, приятелем именинника. В тот день они до умопомрачения накупались в бассейне, а потом толпой поехали на ночную дискотеку. Светловолосый ангелочек покорил сердце Лельки. Звали его Ванечка. Лелька рассказала подруге, как, затянув его в ресторан, поплатилась за свою корысть. История выглядела так:

«— Что будете пить? — спросил официант.

— Что желает дама? — поинтересовался голубоглазый ангел.

— Дама желает бутылку вина, — беспечно произнесла Лелька.

— Какого?

— Самого вкусного, — пожелала Лелька.

Официант перестарался. Когда по окончании пиршества им принесли счет, ангел захлопал глазами…»

— Как же так? — возмутилась Оля. — Ты же сама меня учила смотреть в меню. Вино за сто баксов!

— Я думала, он богатый. Я его в Турцию пригласила с компанией, как тебя. А он сказал, что не может, видите ли, ему в Париж нужно. Представляешь, в Париж? Я и размечталась! Когда спросила зачем, он ответил, что по делу. Ну, я решила, деловой, и шмотки на нем дорогие, как у Дениса.

— Понятно.

— Позже выясняется, что он вообще детдомовский. Его просто так Ванечкой назвали, похож на образ. Ванечку одна женщина усыновила, а потом умерла. Спасибо, квартирку скромную оставила, и отец Дениса его содержание в вузе оплачивает. Он вообще меценат. Директор детдома его в качестве спонсора нашла. Иначе Ванечка бы после школы пропал. Денис с ним через отца и познакомился. Он же ему и все шмотки свои отдает.

— А как же Париж?

— Ой, с Парижем вообще трагическая история. В детдоме у Ванечки маленькая подружка была по имени Мадлен. Отец у нее темнокожий француз, мать вообще неизвестна. Так вот француз этот несколько раз в детдом приезжал, хотел ее с собой на свою родину забрать. Но там, в детдоме, волокита, документов кучу нужно было собрать, не удалось ему, в общем, а может, и не очень старался. Девочку эту чернокожую какие-то подонки вечером в подворотне до полусмерти избили. Мой голубоглазый ангел к ней в больницу приезжал и поклялся, что обязательно в Париж выберется и отца ее найдет.

— Когда?

— Как только, так сразу.

— Как только чего?

— Как только деньги появятся.

— А-а! Еще не появились?

— Нет.

— А девочка?

— Девочка, слава Богу, поправилась. Ванечка ее навещать в детдом ходит. Иногда на воскресенье к себе берет. Теперь вместо ресторана они у меня обедают. Девочка эта с Дашкой и Машкой мне весь дом вверх дном переворачивают. А мой голубоглазый «олигарх» на них любуется. Говорит: «Давай для компании еще одного мальчика им родим. Веселее будет».

— Ой, — застонала Оля, — тебе на всех денег, наверное, не хватает?

— Конечно, мои родители подкидывают. Девчонку эту, Мадлен, очень любят и жалеют.

— А «олигарха»?

— А «олигарха» я сама…

— Что?

— Кажется, я в него влюбилась. Он, знаешь, какой парень добрый. Стипендию получит и тут же бежит Машке с Дашкой конфеты покупать. Ему скоро диплом защищать. Работать пойдет. Знаешь, Олька, иногда мне кажется, что мы должны были с ним встретиться, будто судьба или предсказание какое-то нас свело.

— Конечно, ты ведь именно о таком мечтала!

— Я про олигарха просто так говорила.

— Догадываюсь.

— Вот он защитится, и мы тоже заявление подадим, как ты.

В лицее все текло своим чередом. На майские праздники выпускники получили приглашение от своих сверстников с далекого Севера посетить их край.

Кирилл Петрович, историк по специальности, много рассказывал ребятам о деревянном зодчестве, кружевных церквях, построенных руками русских умельцев.

Дружба столичных ребят с северянами поддерживалась через Интернет.

Оля, занятая приготовлениями к свадьбе, отпустила Кирилла с ребятами одного. Он собирался пробыть с ними неделю и прилететь за день до свадьбы, а на оставшиеся четыре дня его должна была подменить та самая немолодая и заслуженная учительница истории, которая «уличила» Олю во взяточничестве. Она сама вызвалась приехать директору на смену.

— На десять дней мне многовато, за сердце опасаюсь, а вот на несколько дней… На северные красоты посмотреть очень хочется. Ведь так и умру, не увидев воочию, только на картинках.

Кирилл звонил Оле каждый день.

— К расставаниям не привык, — гудел его бас в трубку. — Скучаю по тебе, Светлячок. — Так он называл светловолосую Ольку с синими, как озера, глазами.

— Я свадебное платье без тебя купила. Не могу ждать до последнего.

— Слышал, отец рассказывал. Он мне уже все уши прожужжал, чтобы я пораньше приехал. Не хотел тебя огорчать, но в связи с изменением расписания рейс на один день отложили, так что я прямо накануне ночью прибуду.

— Не выспишься, — огорчалась Ольга, — пока из аэропорта доберешься, пока себя в порядок приведешь.

— Я в полном порядке.

— Кто так считает?

— Девочки мои, старшеклассницы, — подтрунивал Кирилл.

— Как там твоя пассия?

— Кто? Они все мои пассии.

— Катя Земцова. Не очень докучает?

— Если тебя интересует, не пристает ли ко мне, то отвечу, что ведет себя идеально, даже лучше, чем при тебе.

— Смирилась со мной?