В глазах Великобритании контроль над Черным морем всегда представлял собой архиважную ценность. Это объяснялось двумя основными причинами: во-первых, Великобритания всегда рассматривала Россию как конкурента, потому что Россия развивалась и на север, и на запад, и на восток, а во-вторых, Черное море имеет выход в Средиземное море, то есть – в Мировой океан.

Рис. 14. Меморандум российского правительства об отклонении английского проекта торгового договора. 18 ноября 1841 года.

Помета императора Николая I на документе: «Быть по сему».

19 ноября 1841 года вице-канцлер К.В. Нессельроде передал меморандум послу Великобритании в России Ч. Стюарту де Ротсею. Копия меморандума была также направлена послу России в Великобритании Ф.И. Бруннову

Рассекреченные недавно донесения британских послов раскрывают поистине грандиозный масштаб всей антироссийской игры, затеянной Британией. Далее мы проследим, какими способами и инструментами в разные годы действовали против нас англичане и как накалялось противостояние.

Когда британцы решили забрать себе Крым?

Англичане считали эту землю ничьей. Путешественник и капитан Джон Смит, живший еще в XVII веке и ставший одним из первых колонистов Джеймстауна, первого британского поселения на территории современных США, писал про Крымское ханство и Причерноморье, что истинных хозяев у этой территории нет. Когда англичане считали какую-то землю ничьей, это означало, что она автоматически переходила в разряд легкодоступной – если не просто своей. Однако все пошло не по плану англичан – Крым присоединился к России. 21 июля 1774 года завершилась Первая турецкая война и был подписан Кючук-Кайнарджийский мирный договор. По нему Крымское ханство, находившееся в зоне влияния турок с XV века, объявлялось независимым.

В 1783 году при Екатерине II статьи договора, касающиеся независимости Крыма, были аннулированы и полуостров вошел в состав Российской империи. У британцев сразу же появились там более насущные интересы.

Тогда англичане не решились открыто посягать на Крым и организовали новую прокси-войну своих союзников-турок с Россией. Место было выбрано не случайно. Крепость Очаков была одним из главных опорных пунктов Турции в Причерноморье. Именно благодаря ему турки могли контролировать выход из Днепровско-Бугского лимана в Черное море, в котором базировалась русская эскадра. Она же позволяла выйти к Херсону, где находились судостроительные верфи российского флота. Поэтому в 1788 году после десанта турок в Таврии русские войска подошли к стенам Очакова и начали осаду, которая продолжалась до конца года. Именно этот факт позволил России закрепить за собой северное Причерноморье и обеспечить безопасность Крыма. Британцы испугались. Ведь после разгрома Османской империи русские солдаты получили доступ к Персии, а оттуда могли двинуться на Индию – главный сырьевой придаток Англии.

В марте 1791 года премьер-министр Британии Уильям Питт-младший совместно с правительством Пруссии составил ультиматум Российской империи, чтобы не допустить успешного для нас окончания русско-турецкой войны и перехода к России стратегически важной крепости Очаков. Питт предлагал установить границу России с турецкой Портой по Днестру. Своими планами по поводу России и своим отношением к ней Питт поделился во время речи в парламенте: «Мы не только превратим Петербург в жалкие развалины, но сожжем и верфи Архангельска. Наши эскадры настигнут русские корабли даже в укрытиях Севастополя, и пусть русские плавают потом на плотах, как первобытные дикари».

Кто и как на самом деле развязал Крымскую войну

Принято считать, Крымская война началась из-за разгрома флота турок, союзников Британии, Павлом Нахимовым в Синопской бухте 18 ноября 1853 года, после которого Джордж Уильям Фредерик Вильерс, 4-й граф Кларендон, британский статс-секретарь по иностранным делам, заявил: «Пора начать битву цивилизации против варварства».

Такая версия преподавалась в советских школах. Именно ее более 160 лет придерживались как западные, так и российские историки. Но мало кто знает, что настоящей причиной стало другое событие, произошедшее за несколько месяцев до этого, в июне 1853 года. А именно – визит персидских послов к кавказскому наместнику графу Воронцову с предложением от шаха Насер ад-Дина заключить союз против Турции. 20 ноября по приказу Николая I на границу с Персией отправилась русская миссия: статский советник Н.В. Ханыков в качестве переводчика, генерал-майор Корпуса инженеров путей сообщения А.С. Санковский и еще несколько офицеров. Британский посол в Персии Чарльз Огастес Мюррей послал будущему премьер-министру Великобритании лорду Палмерстону письмо-сообщение: «Русские прислали в Персию переводчика, знающего индийский язык, и военных для обучения персидской армии». Этот факт тут же был воспринят как прямая угроза британской короне.

Чего же испугалась Британия? Того, что русские войска в содружестве с Персией захватят ее колонию Индию, на которую, по мнению англичан, Россия посягала еще за полстолетия до этого. Но, как и тогда, никакого посягательства России на Индию не случилось. Мало того, 6 января 1854 года Николай I отозвал российскую армию из Персии. О причинах этого поступка архивы молчат. Однако хорошо информированный военный дипломат барон Торнау свидетельствует в своих записках: «В отношении Индии стратегические цели Николая I, несмотря на все его разочарование в политике Лондона, оставались прежними. Он неизменно отклонял или оставлял без внимания проекты не только завоевания, но даже ослабления власти англичан на полуострове Индостан».

Несмотря на происки великих держав, царь оставался в то время верен своему заявлению, сделанному еще в начале царствования: действовать в любой кризисной ситуации в согласии с Великобританией и Францией. Наконец, чтобы успокоить Лондон, Николай I предпринимает беспрецедентный шаг. Удивительно, но об этом историческом событии народный комиссар иностранных дел СССР М.М. Литвинов будет писать Сталину в своей длинной записке о планах послевоенного сотрудничества с Англией почти сто лет спустя. Видимо, это упоминание было продиктовано желанием автора предупредить вождя о наследственной подозрительности и предвзятости англосаксов.

Но обо всем по порядку. Вот что писал в циркулярном письме министр иностранных дел России Нессельроде в 1838 году: «В продолжении разногласий, которые нам приходилось в течение последних лет иметь с Англией, не было ни одного, которое в наших глазах представлялось бы более серьезным, чем только народившееся. Странная болезнь, заставляющая английское министерство приписывать нам враждебные замыслы против британского владычества над Индией». Пришлось наконец вмешаться самому Николаю I. По его распоряжению Карл Осипович Поццо-ди-Борго, возглавлявший посольство России в Лондоне, сделал следующее заявление: «Мысль о посягательстве на безопасность и спокойствие великобританских владений в Индии никогда не возникала и не возникает в уме нашего августейшего монарха».

Ну и наконец, почти два столетия спустя, в 2011 году бывший министр иностранных