— Могло бы отправиться в Килморскую бухту… и к красной двери.

Они переместили предметы и стали молча изучать результат. Наконец Анита спросила:

— А дальше что?

— А дальше займёмся животными, — предложил Джейсон.

— А как соединить их с чаем, кофе, молоком и лимонадом?

И хотя Джейсон был полураздетым, он вспотел.

— Тогда… короче… мне кажется, что рядом с судном викингов подойдёт чай.

— Нет, чай подойдёт Атлантиде, — поправила его Анита.

— А она у зелёной двери.

— Правило восемь говорит о том, что зелёную дверь нужно поставить слева от белой, — заметил педантичный Зефир.

Джейсон проверил, где она находится.

— А сейчас она справа.

— Тогда я перемещу, — предложила Анита.

— Только фляжку или всё остальное тоже?

— Думаю, только фляжку от Атлантиды и зелёную футболку.

— Хорошо, поставим рядом с пирогой.

Джейсон наклонился, чтобы всё переместить, но Зефир, повторил ему предпоследнее правило, и он остановился.

— Тогда это неверно. Рядом с пирогой должны находиться те, кто пьют только воду.

— А куда ты её поместила? — растерялась Анита.

— Ещё никуда, — ответил Джейсон. — Мы остановились на чае.

— Чай в Эльдорадо! — напомнил Зефир.

— А я поместил бы его в Килморскую бухту, — возразила Анита. Я хочу сказать чай — любимый английский напиток, а Килморская бухта всё-таки в Англии.

— А что же тогда Эльдорадо?

— Там больше подходит кофе.

И тут прежде, чем кто-то успел остановить его, Джейсон вскочил и пинками расшвырял все вещи по кварцевому берегу.

— Хватит! Это невозможно! Это слишком трудно! И не имеет никакого смысла. Это сумасшествие! — вскричал он в отчаянии и, схватив записную книжку Мориса Моро, с раздражением открыл её.

— Есть тут кто-нибудь в этой проклятой книге, кто помог бы нам прежде, чем мы окончательно сойдём с ума?

Кто-то там был.

Причём человек, который хуже всех умел разгадывать всевозможные загадки.

Не говоря уже о том, что ещё и очень сердитый.

Это оказался Рик.

Море тихо шелестело внизу под скалой.

Томмазо смотрел на него и не видел, потому что в глазах отражались только отблески.

Он думал об Аните.

Печальные мысли одолевали его.

Странным образом печальные, потому что никогда ещё не приходило ему в голову, что он станет ревновать Аниту. Она его подруга, всегда была подругой. И, насколько он понимал, ничего более.

Они вместе готовили уроки, иногда он помогал ей отыскать котёнка Мьоли. Они всегда отлично понимали друг друга. Одним словом, очень хорошо, нормально дружили.

Так почему же он испытывал сейчас какие-то странные чувства? Почему понадобилось выйти и глотнуть свежего воздуха?

Что же произошло?

Может быть, дело в телефонном разговоре с родителями Аниты?

Томми подумал обо всём, что сказала её мать незадолго до этого по телефону. Сейчас одна мысль особенно поразила его, хотя в тот момент он и не придал ей значения. А сказала мама Аниты примерно следующее: «Мы знаем, что ты любишь Аниту, что влюблён в неё. Но так не поступают! Немедленно возвращайся домой!»

Влюблён?

В Аниту?

Откуда её родители могли знать об этом. Он сам об этом ничего не знал. Ему никогда и в голову не приходило такое! Он понятия не имеет, что такое любовь. И вообще слишком мал ещё, чтобы думать о таких вещах.

Интересуют совсем другие вещи: большие приключения, завоевания, подвиги! Ничего такого, что привело бы… С чего бы ему вдруг влюбиться в свою лучшую подругу?

Он хотел заниматься Дверями времени и фресками Мориса Моро.

Хотел бы вместе с Улиссом Муром узнать всё, что ещё не выяснил из его книг. Все эти загадки, вопросы без ответов, которые продолжали сверлить ему голову, лишая покоя.

Какая ещё тут любовь!

И всё же что-то терзало его и…

Он вдруг обернулся.

Он был уверен, что услышал какой-то странный шум.

Несколько секунд прислушивался. Всё вроде бы спокойно, и он вернулся к своим мыслям. Обнаружил, что ходьба помогает навести в них порядок и незаметно для самого себя пошёл по тропинке, ведущей в парк. Интересно, что сказали бы его родители, если бы узнали, где он сейчас прогуливается.

И опять послышался какой-то шорох. Томмазо остановился и осмотрелся. Деревья в парке виллы «Арго» походили на строгих чёрных часовых, окружавших его. Кусты сбоку от тропинки слегка колыхались. Небо усеяно звёздами, местами затянуто длинными плоскими облаками. Море тихое и ласковое. Маяк на другой стороне залива своим белым лучом делил ночь пополам.

Так что же это было?

Томмазо решил, что он слишком привык к городскому шуму в Венеции — к грохоту моторных лодок, плеску воды в каналах, звону колоколов и не знал, какие звуки бывают в ночном лесу.

Может, какая-нибудь ночная птица?

Енот?

Но водились ли еноты в Корнуолле?

Он подумал, а может, лучше вернуться к Нестору и Джулии?

Меньше всего ему хотелось испытывать сейчас ещё одно унижение, которое могло бы задеть его гордость, — испугаться чего-то. Поэтому он сунул руки в карманы и двинулся дальше, решив не обращать внимания на такие пустяки, как странный шорох.

Он решил пройти к усыпальнице или хотя бы к тому домику с садовыми инструментами, что находился там поблизости. Это места, о которых он читал в книгах Мура, но ещё не видел собственными глазами.

Потом он вернётся.

— Как думаете, он видел нас? — шёпотом спросил старший Флинт, лёжа на асфальте.

Младший брат выглянул из-за кустов:

— Нет, не видел. Пошёл дальше.

— Да, не видел, пошёл дальше, — повторил средний Флинт.

— И куда же это он направился так поздно? — задумался младший Флинт, подходя к братьям. — Не говоря уже о том, что хотелось бы понять, откуда он вообще взялся здесь, этот тип.

— Главный вопрос — откуда он взялся, — согласился средний Флинт.

— И потом почему ходит с такой маской на лице? — добавил старший Флинт.

— Вы же слышали, что он сказал? — напомнил младший Флинт. — И эта история про то, что Кавенант и Баннер на самом деле ни на какую экскурсию не поехали, кажется мне очень даже интересной…