Вся аудитория, примерно пятьдесят человек, посмотрела на меня. Под их пристальными взглядами я вышла из кабинета и, не задавая никаких вопросов, последовала за секретарем.

Чем моя скромная персона заинтересовала ректора? Полиция узнала, кто был в ту ночь рядом с погибшим! Или, может быть, раскрылся мой обман? Пришло сообщение из Карлстада, что никакой Меланики не существует! У меня задрожали руки, секретарь провела меня в святая святых – кабинет ректора. Я так испугалась, что рядом появился Серебряный, хотя он никогда раньше не приходил в университет. Ирбис прижался к моей ноге и шел совсем рядом, безмолвно поддерживая и успокаивая.

– Мадмуазель Нюгрен! – Шарль Верни пожал мою руку и усадил перед собой. – Так вот из-за кого весь сыр-бор. Мсье Дюпон, размахивая вашим тестом, вытребовал у меня грант на место в «Дипломатическом корпусе». А мадам Мартин не прекращает на каждом собрании упрекать его «воровством, прямо из-под носа» ценной студентки. – Он смешно передразнил профессора. Я улыбнулась ему в ответ, но по-прежнему сидела, сдерживая нервную дрожь.

– Но я вызвал вас не за тем, чтобы взглянуть на вас. – Началось. – Скажите, Меланика, у вас проблемы со столичной полицией? Обещаю оказать всю возможную помощь, если вы ответите честно.

– Не знаю, я ничего не совершала, – за меня это сделал ирбис, – может быть, это связано с работой в аптеке? – Я взволнованно посмотрела на мсье Шарля. – Но я не получала ни одного замечания, все клиенты были довольны. Даже соседка, которая вечно брюзжит… – Ректор захохотал. Ему смешно, а мне не очень. – А что случилось?

– Глава Саомарской полиции, а теперь уже министр правопорядка, в первый день обучения запросил списки студентов первого курса «Лечебного дела», через две недели «Экономического факультета», еще через неделю «Биологии», потом, когда он проверил почти весь университет и осталась всего пара факультетов, я понял: он кого-то ищет. Вызвать недовольство такого человека опасно, хоть университет и подчиняется лично Премьеру. Я позвонил ему и уточнил, кто конкретно его интересует. Он спросил о вас, Меланика. Я решил сначала переговорить с вами.

– Я не знаю, что нужно от меня мсье Франсу, но, по странной случайности, я снимаю комнату в доме его матери. – Ректор вопросительно изогнул бровь. – Если бы он навещал мадам Франс чаще, чем два раза в год, то непременно встретил бы меня. Завтра у нее именины. Он обещал быть с невестой. Я спрошу у него сама, зачем понадобилась, и сообщу вам.

– Прошу вас, будьте осторожны. В тридцать пять лет не так просто стать главой министерства, тем более такого. Мсье Франс – сложный человек, слухи о нем не самые приятные, – как будто я сама этого не понимаю, кивнула.

– Ника, у вас нет родственников в столице? Ваше лицо кажется мне знакомым…

– Нет, мсье Верни, никого. Все мои родственники остались в Норд-Адер.

Соврала и даже не покраснела. Вот что значит опыт. Я была почти горда собой.

– До встречи, мадмуазель. – Ректор неожиданно поцеловал мне руку, будто я как минимум графиня или даже принцесса рода Нордин.

Я засмеялась неожиданной мысли. Принцесса Нордин, скрывающаяся от правосудия, вынужденная подрабатывать уборщицей в паровозах, но достигшая небывалых карьерных высот: ведь она стала помощницей аптекаря.

Когда я вернулась в аудиторию, обратила внимание на совершенно счастливую Агату. Она не спускала влюбленных глаз с Белами. Карнавал, небось, всю ночь целовались. Быстро Элиас присмотрелся к невесте, почему-то стало обидно. Он мне даже не нравится, почему я ревную?

Загадочное женское сердце.

Подарок дорогой мадам я купила пару дней назад. С выбором помогал Оливье, в его вкусе я уже убедилась. Мы остановились на элегантной вязаной накидке, которую он украсил цветочной вышивкой, и длинных кожаных перчатках к ней. У мадам появился поклонник, надо же его поразить?

Сейчас я радовалась, что приготовилась заранее.

В семь часов следующего дня мсье Мегре начал выгонять меня на праздник. Я находила тысячу причин, почему не могу уйти: не дописала ежедневный отчет, идет реакция и непременно надо за ней проследить, у нас очередь. В конце концов аптекарь спросил:

– Дорогая, ты не хочешь поздравлять Мари? – Тут мне стало очень стыдно. Из-за собственного страха я опоздала на час. Не нужно прятать голову в песок, подобно адамарскому страусу. Иди и выясни, что от тебя нужно министру. «Если бы они все узнали и хотели посадить меня в тюрьму, то давно бы это сделали, не думаю, что подозрение в убийстве скрыли бы от ректора». – Подбадривая себя таким образом, я дошла до дома.

Веселье было в разгаре. Кумушки соседки сидели с красными щеками и перемывали косточки знакомым и не очень. Мадам Мари вышла ко мне, мы обнялись, и я торжественно вручила подарок. Гости поохали и поахали, мсье Жак сыпал комплименты всем без разбору. Я тихонько посмотрела в сторону стола – и не увидела никого, хоть отдаленно напоминающего сына хозяйки. Неужели не пришел?

– Мадам, а Анатоль здесь?

– Он вышел на улицу через дверь в кухне. К нему приехали со срочным донесением. Не будет же он обсуждать это на дороге или при гостях? – ну да, в саду у клумбы это делать интереснее. – Смотри, полицейский уехал. – И действительно, я увидела отъезжающую карету.

– Анатоль, иди сюда! Я познакомлю тебя, наконец, с Никой!

– Идите к гостям, дорогая именинница, я сама его позову. – Я набрала воздуха в легкие и быстро, чтобы не передумать, вышла в сад.

Оливье лично одевал меня на эту встречу. «Он должен видеть красивую картинку, – были его слова. – Симпатичная глупышка – то, что надо». Бордовый жакет, того же цвета юбка и полупрозрачная, расшитая бисером блузка, по его мнению, подходили для случая лучше всего. Не думаю, что поражу воображение полицейского такого ранга настолько, что он не заметит нервозности, но спорить не стала. Тем более он будет с невестой, в которую, судя по статье в газете, он давно и прочно влюблен, чуть ли не со школьной скамьи.

Спрашивается, чего тогда о помолвке объявили только сейчас? А какое мне дело, главное, мне излишнее внимание в любом случае не грозит.

Было пасмурно, облака скрыли луну, фонарик на стене освещал только маленький кружок, на котором находилась я. Высокий, стройный мужчина в мундире стоял ко мне спиной. Тонкая струйка дыма тянулась к небу, новый министр курил.

– Добрый вечер, мсье, – как можно более вежливо поздоровалась я. Серебряный встал рядом и подставил голову.

– Добрый, – не поворачиваясь, тоном с налетом превосходства ответил мужчина.

– Мсье Анатоль, я знаю, вы искали меня. Скажите, что вы хотели? – произнесла на одном дыхании.

– Вы ошибаетесь, мадмуазель. Мне нет никакого дела до… – он развернулся и посмотрел на меня. – Меланика?! – От такой бурной реакции я отшатнулась. – Простите, я не хотел напугать вас. Пьер, – он обратился к полицейскому, которого я от волнения не заметила, – отмени приказ о поиске.