– Надо же… – задумчиво тряхнул головой бог бардов.

Процесс сочинительства балансировал на грани между реальным осознанием и фазой бессознательных ассоциаций. Как ни уважала богиня великий талант родственника, все-таки приготовилась снова потоптаться на его ногах для приведения в чувство и замерла в некотором недоумении. Один из ее каблучков начал уходить в милую плиточку тротуара, еще секунду назад имевшую вполне стандартную плотность. Поспешно выдернув обувь из жидкой каменной трясины, Элия переступила на другой участок покрытия, сохранявший прежнюю твердость. А секунду спустя жидкий камень вновь стал плотным. Принцесса хотела было сообщить о неестественном для урбомиров поведении материала, но в конце улицы раздались басовитый лай, звон порванного ошейника и надрывный мужской крик: «Стой, Берс! Стоять!»

Хлопая ушами по ветру, загребая воздух мощными лапами, к богам припустил здоровенный, габаритами не уступающий пони, лохматый пес. Черный монстр, оскалив широченную пасть в собачьем эквиваленте улыбки, в доли секунды домчался до Кэлера, подпрыгнул и, навалившись на грудь принца, принялся облизывать его с радостным щенячьим повизгиванием.

«Ну-ну, не балуй», – потрепав лобастую голову, добродушно усмехнулся бог – любимец зверей и детей, впрочем, мужчины и женщины любых возрастов обычно также питали к нему неизъяснимую симпатию.

Запыхавшийся владелец гигантского зверя, добравшись до богов, испустил вздох неимоверного облегчения, сдобренный столь же непреодолимым изумлением. Его оголтелый злобный питомец – гроза района – никого не сожрал, не загрыз и даже не покусал.

– Вы извините, не удержал, – захлебываясь словами, выпалил лысенький, хлипкий мужчина и сложился едва ли не пополам, переводя дух.

«И почему такие плюгавые мужичонки вечно обзаводятся самыми большими собаками, лошадями и мечами? Неужто считают, что от этого та мелочь, что болтается между ног, станет крупнее?» – задалась философским вопросом Элия.

– Ошейник ему покрепче нужен, пока шалопай не повзрослеет чуток и шутковать не перестанет, – прогудел Кэлер, прихватил пса за шкирку и загнул пальцами выбившиеся из цепи зубчатые звенья, восстанавливая испорченный строгач. Присмиревший пес покорно вынес все ремонтные процедуры. Пробежав пальцами по цепочке, принц укрепил еще три звена и вручил поводок разинувшему рот человеку с наставлением: – Ты песика гладь почаще, он ласку любит!

– А-а-г-га… – захлопнул рот собаковод и энергично кивнул, машинально сжав поданный Кэлером поводок, а Элия, смотревшая концерт, не выдержала и тихо прыснула в ладошку.

Укрощенный богом пес покорно пошел за хозяином, только все оборачивался на принца, будто ждал, чтобы тот позвал и предложил стать его собакой. Вот только Кэлер не позвал, наверное, понимал: притащи он к Лейму в дом здоровенного зверя, и ночевать им обоим на коврике за дверью.

– Воспитание собак завершено, сейчас у нас есть другая забота, – с улыбкой напомнила брату принцесса, отложив рассказ о жидких плиточках до того момента, как переговорит с кузеном. Вдруг именно с Сейт-Амри такие преображения в порядке вещей?

– Точно, пошли в гости к малышу Лейму, – энергично согласился Кэлер.

Придя к консенсусу, лоулендцы направились в первый подъезд пятиэтажного дома, окруженного симпатичным палисадом с уже знакомыми граммофончиками за маленьким, ниже колена, голубеньким заборчиком.

– Нам на пятый, – вслух подсчитала Элия, выполнив простейшее действие умножения с этажами и численностью дверей на одной площадке.

Минуя лифт (надо же осмотреть все вокруг, да и ненадежны эти железные технические коробки, особенно на первых порах контакта богов с урбанизированными мирами), лоулендцы зашагали вверх по лестнице вдоль окрашенных в тот же нежно-голубой цвет стен. На четвертом этаже сразу после того, как гости начали подниматься на пятый, приоткрылась дверь квартиры номер шестнадцать, и оттуда высунулся любопытный острый нос, а потом и целая голова в мелких бигудях.

Проводив подозрительных пришельцев внимательным взглядом, голова нырнула обратно. Буквально через десяток секунд звякнула цепочка, дверь распахнулась шире, и из квартиры выплыла толстая тетка в ярком розовом с фиолетовыми цветами халате и столь же радикально окрашенных шлепанцах-зайчиках на босу ногу. Бдительная женщина с удивительным для своего веса проворством заспешила по лестнице вслед за лоулендцами. Однако же бог был быстрее. Когда бабенка взобралась на пятый этаж, Кэлер уже аккуратно вскрыл дверь в квартиру кузена своими универсальными ключами. Они с сестрой как раз собирались заходить.

– Доброго денечка! – громко и сурово рявкнула тетка, уперев руки в бока и притопнув тапочкой-зайчиком так энергично, что зверек тряхнул ушами, будто живой. Соседка внимательно изучала чужаков и с особенно большим неодобрением косилась на короткую юбку и обтягивающую кофточку Элии. Тетка готова была поклясться, что эта распутница не надела под «кофту» лифчик!

– И вам доброго денечка, девушка! – лучезарно улыбнувшись, громыхнул в ответ Кэлер. Голос бога взрывной волной пронесся вниз по лестнице, спугнул всех голубей с крыши и карнизов пяти этажей, громким эхом отдался в ушах тетки, которая икнула от неожиданности. Ее уже лет сорок никто не называл девушкой. Тем более такой симпатичный, представительный молодой мужчина. Глупая улыбка начала было расплываться на узких губах, собранных в куриную гузку, но чувство долга взяло верх, тетка подозрительно прищурилась и заявила:

– Что-то я раньше вас здесь не видела.

– Это потому, что раньше нас здесь не было, – вежливо пояснила Элия.

Только те, кто очень хорошо знали богиню, могли почувствовать смертельную дозу яда в словах и безукоризненно любезном тоне. Ее высочество начинали слегка сердиться.

– Ага! – с добродушной жизнерадостностью сенбернара продолжил Кэлер, входя в роль. – Вот, приехали навестить братишку Лейма. Он нам каждую неделю писал, как скучает по всем домашним, по ферме. Вот мы сорвались с места и приехали. Свалились как снег на голову. То-то малыш обрадуется! И гостинцев ему привезли! – Кэлер тряхнул перед носом тетки своей объемистой сумкой. Женщина явственно ощутила запах сала, копченой свинины и почему-то молока. А принц продолжал громыхать, не давая тетке опомниться: – Меня звать Кэлер Лим, а это моя сестренка – Элия. Лейм Моу – наш кузен по батюшке. Его матушка, урожденная Лиа, вышла замуж за мистера Моу, ну а наш батюшка – Тим Лим, евойный брательник. Эх, соскучились по младшенькому-то! Вместе коров пасти сподручнее. Вы гляньте! Он же прирожденный скотовод, – Кэлер полез куда-то за пазуху и вытащил стопку мастерски нарисованных Источником фотографий. На первой же, которую он ткнул в нос тетке, Лейм в потертых джинсах и мятой рубашке изображался в компании Кэлера и Элии, обряженных в точно такие же одеяния. На заднем плане в типично сельском антураже маячило несколько коровьих морд, с ласковой тоской во влажных глазах глядящих на Лейма.

Словесный поток, обрушившийся на тетку, смыл все ее подозрения. Здоровенный парень с веселыми зелеными глазами сейчас мог убедить ее в чем угодно. Скажи он ей, что, чтобы не стеснять Лейма, они с сестренкой решили остановиться у нее, баба лишь кивнула бы в ответ. Тетка и сама не заметила, как глупая улыбка окончательно обосновалась на губах, щеки разрумянились, и вот она уже принялась поддакивать каждому слову Кэлера.