— Дэлир, в твоём ближнем круге есть тот, кто работает против нас и империи, — продолжил Алекс. — Его нужно вычислить, и как можно скорее. Ты ведь слышал доклад митора Денвиша? Люди напуганы. Про нападения на деревни не печатали в газетах и не делали репортажи для кайтивизоров, но всем рты не заткнёшь. Они боятся драконов… и боятся не зря. История ясно показывает, на что способны обезумевшие летуны.

— Не сравнивай! — бросил я, не скрывая раздражения.

— Пойми, Дэл, если мы не примем меры, начнутся волнения, агрессия населения коснётся не только драконов, но и магов, — заявил мой чрезмерно умный братец. Вот не зря дядя прозвал его Умником. — Это может привести к гражданской войне. И не стоит забывать про гарданцев, которые спят и видят, как бы нас уничтожить. Я вообще ни капли не сомневаюсь, что всё происходящее — их рук дело.

— Согласен с тобой, — сказал ему император. — Это похоже на их методы. Они любят многоходовые комбинации. Но пока у нас нет ни доказательств, ни зацепок. Нужно найти тех драконов, которые напали на Дэлира. Может, тогда что-то прояснится.

— Есть ещё девушка, — бросил я, глядя в глаза отцу.

— Та, о которой ты упоминал в отчёте? — уточнил папа. — Думаешь, не совпадение?

— Если в этом замешаны гарданцы… а они замешаны, то слово «совпадение» можно вычеркнуть, — ответил я. — Правда, мне всё равно пока не понятно, какой им от неё прок?

— Тут несколько вариантов, — спокойно проговорил Аргоил. — Вероятнее всего, главная причина в том, чтобы подобраться как можно ближе к тебе. Но они не могли знать, что твоя кровь, попавшая в её организм, сделает девочку частью твоей звезды. Думаю, расчёт был на то, что рядом с тобой её драконья сущность просто активируется… Такое ведь уже случалось, помнишь?

Конечно, я помнил. Но тогда мне было всего пятнадцать, и я с трудом контролировал собственные способности. В тот раз из-за моей несдержанности задавленный сывороткой драконий ген активировался у целой семьи. А ведь я просто вспылил, когда они проходили мимо. К счастью, Арго был рядом, и ситуацию удалось разрешить без печальных последствий. Вот только в городе стало на четыре летуна больше.

— Тот, кто заманил тебя в тот лес, знал, что ты заберёшь девочку в академию. Как раз в этом тебя можно было просчитать, — добавил князь.

— Я не могу убрать её из звезды, — проговорил я, глядя ему в глаза. — Сейчас это её убьёт.

— И не нужно, — покачал головой Арго. — Пусть всё остаётся, как есть. Если я правильно понимаю ситуацию, скоро возле этой девочки начнёт крутиться кто-то, кто в будущем должен оказать на неё влияние. Тот, кто заставит её исполнить в этой игре нужную роль.

— Значит, — я задумчиво провёл кончикам языка по острым зубам. — Мне лучше всего держаться от неё подальше?

— Ты не сможешь, — на лице Арго появилась хитрая улыбка. — Инстинкты не дадут. Она для тебя — подопечная. Твоя звериная часть чувствует ответственность за неё. И если узнаешь, что нужен ей, то всё равно будешь рядом. По крайней мере, до тех пор, пока она не окрепнет, как дракон.

— А что потом? — спросил Алекс, который хотя бы в этой области знал далеко не всё. Умник.

— Потом, если возникнет необходимость, Дэлир сможет её отпустить, — пояснил Арго и, переведя взгляд на моего отца, добавил: — А мы получим возможность узнать, как именно эту пешку собираются разыграть гарданцы.

***

Карина Амбер

Иногда в жизни бывают ситуации, когда кажется, что всё настолько плохо и хуже просто некуда. К общей апатии добавляется чувство безнадёги, грусти, одиночества… Душа рыдает, мысли переполняет жалость к себе. И в такие моменты очень важно просто найти силы оттолкнуться от дна собственной эмоциональной ямы и выплыть из такого состояния. Необходим рывок… хотя бы один. Но сделать его может не каждый.

Я смогла. Хотя, наверное, выплыла на чистом упрямстве. День за днём заставляла себя вставать с постели, отправляться на занятия с профессором Тьёри, исполнять задания Кайра и Рана. И в какой-то момент поняла, что не так уж всё это и сложно. А может, просто привыкла?

Первую неделю было тяжело и физически, и морально. Во вторую — тело начало привыкать к нагрузкам, и я даже стала получать от тренировок некое странное удовольствие. В третью — установленный наставником режим стал настолько привычным, что возникло ощущение, будто я так всегда жила. Но самое главное — мне удалось научиться самой контролировать внутренний огонь. Нет, под прямыми лучами Селимы я всё ещё чувствовала себя не очень хорошо, но теперь хотя бы могла обходиться без вмешательства наставника.

Да, я приняла изменения в собственной жизни, но от желания вернуться домой не отказалась. Мне было проще думать, что всё происходящее вокруг — этакое необычное развлечение или приключение. Временное. Которое скоро закончится. И как только перестала противиться происходящим переменам, мне стало гораздо легче их воспринимать.

На самом деле, мне очень помогла Люси, хотя её помощь выглядела своеобразно. Она не жалела меня, не пыталась подружиться, не лезла в душу. Но видя, что я в очередной раз скатываюсь в апатию, Люсильда всего парой метких фраз умудрялась возвращать меня обратно в нормальное, пусть и раздражённое состояние.

К примеру, видя, что вот-вот расплачусь, она надменно называла меня «аристократической тряпкой». Когда я уставала и, постанывая от боли в мышцах, лежала на кровати, она предлагала мне сразу отправиться в лазарет, чтобы не мозолить ей глаза своей больной тушкой. Если я отказывалась от еды, она пожимала плечами и просто выбрасывала мою порцию, если я вспоминала дом, балы, и прошлую жизнь, она просто разворачивалась и делала вид, что ей всё равно и она не собирается слушать о таких скучных вещах.

Поначалу я считала Люси недалёкой грубиянкой, но потом поняла, что именно её колкости, не дали мне окончательно утонуть в собственной печали. И, признав это, в корне изменила своё отношение к соседке. Можно сказать, что с того момента и началась наша настоящая дружба.

По мере приближения осени почти пустое женское общежитие начало наполняться жильцами. От комендантши я узнала, что во всей академии числится всего семьдесят две девушки… и это на триста пятьдесят парней. Большинство кадеток учились именно на целительском факультете, куда меньше — на остальных факультетах, а уж среди летунов я вообще была единственной.

Во многом из-за этого моя персона вызвала немалый интерес среди соседок по спальному корпусу.

Ко мне подходили знакомиться, проявляли дружелюбие, делились привезёнными из дома сладостями. А смотрели на меня и вовсе, как на диковинку. Поначалу, это даже льстило, потом начало раздражать. В итоге… я просто привыкла. Приняла происходящее как должное. Не удивительно, что к началу нового учебного года я умудрилась обзавестись огромным количеством знакомых и приятельниц.

Отдельным костяком выделялись те немногие аристократки, что тоже учились в академии. Они сразу узнали во мне «свою», я тоже была искренне рада встретить здесь людей своего круга. Саманта, Доминика и Вилена жили в конце коридора на нашем этаже. Все они прибыли из разных уголков империи, все являлись представительницами аристократических родов, а учились на факультете целительства, но на разных курсах.