с того, что нас в воздухе сопровождали десяток катеров, заканчивая тем, что для посадки пришлось переставлять ВСЕ корабли что, стояли во дворе. А учитывая недавнее предательство некоторых выходцев из Преображенского полка, и нашу вооруженность — равнодушным этот визит не оставил никого. И единственное что было чуть досадно — удобных кресел прогулочной яхты на боевом судне не нашлось, так что смотреть на испуганные лица пришлось с мостика.

— Выпустить шасси. — приказал я, смещая зону защиты в верхнюю полусферу. И да, теперь наши щиты были второго порядка — объемно-плоскостными, так что за счет усилителей и действия реактора должны были выдержать даже выстрел главного калибра тяжелого крейсера. — Гнев империи идет на посадку.

— Вас поняли, посадку разрешаем. — ответил дворцовый диспетчер, а я с трудом сдержал едкую усмешку. Попробовали бы они нам что-то запретить. Я предусмотрел многое, постоянно держал включенными щиты, пушки хоть и были приведены в транспортное положение — находились на боевом дежурстве, в десантном отделении ждали своей команды полсотни до зубов вооруженных штурмовиков.

Чего я не ожидал, так то, что на внутреннее крыльцо дворца встречать нас выйдет сам регент, с императрицей и оставшимся верным Семеновским полком. С такими силами нам пока было не справится. Да что там, нам сейчас хватит и одного Петра. Хорошо еще что на самом деле мы не намеревались сражаться. А еще, то что при встрече отец Мальвины стоял не впереди, а рядом с сестрой, пусть и не признавая её главенство но и не оспаривая его. Уже хороший знак и большой прогресс.

— Сынок, я думаю вы добрались без происшествий. — улыбнулась Екатерина, и добавила, так чтобы не услышали посторонние: — В противном случае об этом уже трубил бы весь город.

— Об этом и так станут болтать на улицах. — недовольно заметил Петр, так же ступивший нам на встречу и повесивший купол, прикрывший нас ото всех. — Только не понятно сочтут это глупостью или трусостью.

— Здравствуй матушка, приветствую вас — дорогой тесть. Думаю, мы подадим это правильно и вскоре об этом станут говорить как о жесте предусмотрительности и демонстрации силы. — с улыбкой ответил я. — По крайней мере после недавних событий я предпочту всегда иметь под рукой верных людей. Действительно верных.

— Если ты сумеешь превратить этот балаган во что-то пристойное я сниму перед тобой шляпу. — хмыкнул Петр. — Пока же это выглядит скорее ребячество или подростковая придурь. В прочем ты и есть подросток, да ещё и без должного воспитания.

— Братец, следи за языком. — нахмурилась Екатерина. — То, что нас не слышат, не значит, что не смогут прочитать по губам. Лучше пройдем внутрь и обсудим все детали в более спокойной и уединенной обстановке.

— Вообще-то, я прилетел поговорить только с вами, матушка. — ответил я.

— Тогда с какой стати ты заставил моего нового секретаря сменить планы? — раздраженно проворчал Петр.

— О, не смейте беспокоится, вам тоже найдется с кем поговорить. — сказал я, подтолкнув супругу в его сторону. — Надеюсь у вас это получится легче чем у меня, и без рукоприкладства.

— Что?! Ты посмел поднять на мою дочь руку? — регент с трудом сдержался чтобы не закричать. А ведь мы сейчас стояли на виду у всего дворца, кто угодна мог выглянуть в окно и увидеть нашу перепалку.

— Вот пусть она вам все сама и расскажет, уверен, разговор выйдет интересный. — совершенно не смущаясь ответил я. — Заодно обсудите перспективы, а то она говорит, что монастырь — это прошлый век.

— Да ты… ты вообще в своем уме, зятек? Это что, объявление войны? — кажется он даже опешил от такой наглости. — Да я тебя прямо тут в лепешку могу размазать…

— Уверена, это просто рядовая семейная ссора. — одернула его Екатерина.

— Почти. — кивнул я. — Так что советую вам обсудить этот вопрос в узком семейном кругу. Как отец с дочерью. Ну и о перспективах не забывать. И мы тоже должны пообщаться в узком кругу.

— Ох, что-то не нравится мне что ты говоришь, сынок. — чуть поджав губы качнула головой Екатерина. — Идемте, в замке найдется достаточно уединенных, а главное отдаленных друг от друга мест, где можно спокойно поговорить.

— Встретимся через два часа. В малом банкетном зале. — нахмурившись проговорил Петр, снимая защитный купол. — Идем, дорогая, расскажешь, как у вас проходят будни после медового месяца.

— Конечно, папочка. —заулыбалась Мария. Хотя с буднями, особенно после медового месяца, я бы поспорил. Просто, потому что никакого медового месяца, да что там, даже недели, у нас не было. Все как-то в делах и заботах. То орден, то покушения, то еще какая-нибудь мерзость объявится на горизонте.

Но поправлять я его не стал, не время и не место. К тому же меня уже поманила за собой императрица-мать. Уже во дворце Петр с дочерью повернули в одну сторону, а мы с Екатериной, и что характерно, почти всем отрядом гвардии, в другу. Очевидно, никакая поддержка регенту была просто не нужна. Императрица же не пренебрегала не только посторонней помощью, но и элементарной демонстрацией статуса.

— Присаживайся, сынок. — улыбнувшись предложила Екатерина, когда мы оказались в уже знакомой оранжерее. Все же зеленые цветущие сады, посреди глубокой Петроградской осени, с ее постоянным мокрым снегом и дождями, настоящее чудо, заслуживающее отдельного упоминания.

— Благодарю. — я сел и подвинул стул к императрице. — Матушка, не хотите поставить полог, а лучше — ледяную скорлупу? У меня пока не очень выходит со стихийной составляющей.

— Это место многократно проверено на прослушивающие устройства. — отмахнулась императрица. — По периметру стоит гвардия, достаточно далеко, чтобы не услышать наш разговор, но достаточно близко чтобы отпугнуть посторонних. Можешь говорить свободно на любую тему.

— В таком случае, как поживает мой младший брат? — спросил я, заставив императрицу напрячься, а через секунду она передумала и вокруг нас появлялась покрытая ледяной коркой непрозрачная сфера, с трудом пропускающая свет.

—У него все хорошо. — ответила Екатерина, глядя прямо на меня. — С чего такой интерес и забота о малыше?

— На самом деле, я бы сказал, что она даже недостаточна. Все же я его видел только два раза. А на руках держал и вовсе — один. — ответил я, пожав плечами. —