Милдред Фолкнер при этих словах открыла сумочку, достала изнее сложенный лист бумаги, потом вдруг остановилась в нерешительности,попробовала незаметно убрать лист назад в сумочку, поймала на себе испытующийвзгляд Мейсона и сказала:

— Он у меня здесь — адрес Линка в Лиловом Каньоне.

— Откуда он у вас?

— От Эстер Дилмейер. Только не выдавайте ее.

— Хорошо, не выдам. Делла, бери такси, поезжай домой инемного поспи. Я позвоню вам через час или через полтора, мисс Фолкнер.

Мейсон подошел к шкафу, надел пальто и шляпу и ободряющеулыбнулся Милдред, смотревшей на него с озабоченным видом.

— Ну-ну, не волнуйтесь, — сказал он, — и не переживайте так.Все будет хорошо. Эти люди содержат игорный дом под прикрытием «Золотого рога»,поэтому в их позиции по меньшей мере полдюжины слабых мест. Одно из них —мистер Мейгард, партнер Линка. Я побывал сегодня в «Золотом роге» с лейтенантомТрэггом из отдела по расследованию убийств. Швейцар попытался нам помешать, ноТрэгг быстро поставил его на место. К тому времени, когда Мейгард вернулся, онуже знал, что в клубе побывала полиция. Теперь он из кожи вон вылезет, лишь быего оставили в покое.

— Сейчас я впервые за последние несколько часов чувствуюсебя увереннее. Все это обрушилось на меня так внезапно.

— Что ж, мы сделаем все, что в наших силах, — пообещал ейМейсон.

— Вы… ваши возможности кажутся безграничными, — сказала онас коротким смешком. — У меня такое чувство, будто все уже устроилось. Вы самирешили съездить в «Золотой рог»?

— Нет, если Линк не вернулся в клуб, я еду в Лиловый Каньон.

— Чем бы ни кончился ваш разговор — победой, поражением илипросто ничем, позвоните мне сразу же, как только… м-м, в любом случае позвонитемне до трех часов. Я буду ждать.

— Позвоню обязательно, — заверил ее Мейсон. — Закрывайконтору, Делла, и гаси свет. Я уехал.

Дорога в Лиловый Каньон извивалась и петляла, как змея. Отшоссе ответвлялись небольшие дорожки, проложенные по крутым склонам куединенным домикам. До города отсюда было рукой подать, но все постройки имеливыраженный сельский грубоватый вид.

Одно время, еще до того, как город начал невероятноразрастаться, Лиловый Каньон служил своего рода зоной отдыха. Здесь строилисьнебольшие домишки и будочки, где горожане могли в тишине и спокойствии провестисубботу и воскресенье.

Затем город стал расти. Лиловый Каньон с его крутымисклонами по-прежнему оставался слишком неухоженным, слишком деревенским, чтобыпредставлять интерес для городских строительных компаний и торговцевнедвижимостью, но сюда теперь ринулись те, кто хотел иметь дешевый участок нахолмах в относительной близости от городских кварталов.

Мейсон с трудом продвигался вперед по извилистой дороге,изучая названия тех дорожек, которые сворачивали в сторону. Наконец он нашелнужную ему Эйкорн-Драйв и повернул в проезд, огибавший плечо горы. Отсюда всядолина была видна как на ладони, и он мог различить длинные прямые ниточкиогней, отмечавшие расположение бульваров; вдалеке сверкали огнямигорода-спутники.

Мейсон замедлил ход, вглядываясь в номера домов, но онистояли далеко от дороги, сгрудившись кучками выше или ниже по склону. К тому жевезде, где только можно, их скрывали чахлые низкорослые дубы, росшие здесь снезапамятных времен.

Вдруг Мейсон заметил впереди себя красные огни стоявшей уобочины машины. Сразу за ней показалась еще одна, потом еще. Направо от дороги,вверх по склону, он увидел небольшой домик; все окна были освещены. На крыльце,которое тянулось по фасаду и, огибая угол, шло вдоль боковой стены, толпилисьлюди. Они курили, и красные точки на концах их сигарет то тут, то там ярковспыхивали, похожие на неподвижных светлячков.

Входная дверь дома была распахнута настежь. В этотпрямоугольник света, не снимая шляп, входили и выходили мужчины. Все это вполнемогло бы напоминать голливудскую вечеринку, но радостного оживления не было и впомине и из залитого электрическим светом дома не доносилось ни музыки, нисмеха, ни других признаков веселья.

Мейсон резко крутанул руль таким образом, чтобы свет фарупал на номерные знаки машин впереди. Он увидел литеру «е», вписанную в ромб, —знак полицейской машины.

Мейсон тут же сменил курс и, не останавливаясь, проехал мимоэтих автомобилей.

Метрах в трехстах впереди дорога заканчивалась небольшим асфальтированнымпятачком, где ему едва хватило места развернуться.

Двигаясь теперь в обратном направлении, он подъехал кобочине, где имелся прямой отрезок, свободный от машин, выключил все огни,заглушил мотор и преодолел два пролета крутой лестницы, начинавшейся у дороги иоканчивавшейся у крыльца.

Один из сидевших на крыльце узнал его, шагнул вперед, взялпод руку и легонько подтолкнул вбок.

— Ну как, мистер Мейсон? Есть у вас что нам рассказать?

— О чем? — спросил Мейсон.

— Об убийстве, конечно. Каким образом вы оказались в этомзамешаны? Вас кто-то нанял? Если да, то кто? И что все это значит?

— Похоже, здесь вы на очко впереди, — ответил Мейсон.

— Это вы о чем?

— Об убийстве.

— Вы о нем не знали?

— Нет.

— А что же вы тогда здесь делаете?

— Я ищу лейтенанта Трэгга, — ответил Мейсон. — Попробовалзастать его в управлении. Там мне сказали, что он здесь, но не объяснили, чтопроизошло. Вы говорите, убили человека?

— Да. Выстрелом в спину из револьвера тридцать второгокалибра.

— Вы знаете, кто это сделал?

— Нет.

— А кто убитый?

— Его зовут Харви Джей Линк.

— Линк, — задумчиво повторил Мейсон и покачал головой. —Нет, это имя мне ни о чем не говорит. Чем он занимался?

— Развлечениями всякого рода. Он один из хозяев «Золотогорога», это ночной клуб. В клубе есть второй этаж.

— Номера?

— Рулетка, кости, покер.

— А это что за место? — Мейсон кивнул в сторону дома. —Любовное гнездышко?

— Никто не знает — пока.

— Вы сказали, он был одним из владельцев клуба. А ктодругой?

— Клинт Мейгард.

— У него есть свой адвокат? Он консультировался с адвокатом?

Репортер рассмеялся:

— Его проконсультировала полиция, и каждая газета городапослала к нему своего человека с просьбой сделать заявление для печати.