Раздались странные лающие звуки справа, и люди вспомнили о других противниках, находящихся на площади. Вагр поднял саблю наизготовку, повернулся к людям-росомахам и обомлел.

Они смеялись. Иначе никак нельзя было понять этих противных звуков, льющихся из медвежьих пастей. Оружие свое они держали опущенным к земле.

— Ах вам смешно, псы Нечистого!

Взбешенный мужчина повернулся к желтому лемуту, ловко разоружившему обоих лесорубов. Пасть негодяя так же была оскалена, губы поддернуты вверх. Эта тварь не смеялась, а презрительно улыбалась! Хвост вновь задорно хлестал ее по бокам, а уши нахально шевелились. Вагр с трудом оторвал ненавидящие глаза от мелькающего кончика хвоста, решив, что высокий попросту отвлекает их, пока росомахи готовятся напасть. Желтый Ушан издал короткий лай и ногой катнул по земле выбитую легким ударом саблю Аграва.

Вагр, удостоверившись, что медведеподобные лемуты стоят на месте, посмотрел на спокойно стоящего неуязвимого мерзавца и, увидев его манипуляции с саблей, бессильно скрипнул зубами. И тут нервы второго флоридянина, лишившегося оружия, не выдержали.

— Ах ты дрянь!

С этими словами безоружный Аграв ринулся вперед, норовя ударить противника головой в живот, «черепушкой в чрево», как называли подобный прием деревенские ценители кулачной драки. Точно так же, как и в предыдущей попытке, «оружие» прошло мимо цели, оказавшись прижатым к боку резко повернувшегося лемута. Человеческие ноги сами побежали вкруг мутанта.

Когда желтый ушастый насмешник резко встал вполоборота к бодающемуся Аграву, а потом повернулся вокруг себя, Вагру показалось — мужчина сам сунул голову подмышку странному существу, и куда-то побежал, забыв о ней. Пушистый хвост ловкой твари вновь лежал на выпученных от неожиданности и боли глазах Аграва.

Справа вновь раздался звериный смех. Когда окончательно выведенный из себя Вагр метнулся вперед и попытался достать желтого клинком, тот просто отпустил зажатую под мышкой человеческую голову и резко остановился.

Побледнев от ярости, дважды униженный Аграв, на заплетающихся и непослушных ногах, ринулся на своего побратима. Вагр вновь еле успел опустить саблю, когда Рыжий со всего разгона врезался в корпус друга. А желтый лемут был уже рядом, переместившись длинным и точным прыжком к месту, где один человек поддержал падающего второго. Последовал мягкий, но меткий толчок, и оба они безобразной кучей обрушились на землю.

— Будь ты проклята, тварь! — с земли прокричал один лесоруб, пока второй пытался высвободить из под него свою руку с оружием.

Меж тем Желтый Ушан щелкнул ослепительно-белыми клыками и демонстративно повернулся к ним спиной, к чему-то прислушиваясь. Хвост его возбужденно задрожал и хлестнул по мохнатой спине.

Люди-росомахи также перестали «смеяться» и замерли. Один из мутантов поднял с земли дротик.

Когда Вагру удалось, наконец, высвободить саблю, он, шатаясь, поднялся на ноги. Взгляд росомах тут же переместился на него. Желтый же и ухом не повел, глядя куда-то в проход между строениями.

Вагр поднял клинок, и с ненавистью прокричал в адрес лемутов какую-то длинную и обидную фразу, когда росомаха схватила с земли и мощным размашистым движением метнула топор. Чернобородый успел закрыть глаза и проститься с жизнью, когда на него обрушилось чье-то тело.

Аграв, также успевший подняться на ноги, разобрал, что метательный снаряд сбил с парапета притаившегося Волосатого Ревуна.

Вагр, стряхнув с себя мертвеца, растеряно таращился вокруг, раскрывая рот, словно выброшенная на берег рыба.

Тень догадки коснулась мозга человека. Она превратилась в уверенность, когда из проходов в дальних строениях показались люди-крысы и Ревуны. Дротик оборвал бег первого крысомордого, второй оказался впечатан в стену метательным ножом, пущенным лапой Ушана. Ловкая тварь опять заложила лапы за кожаный пояс и выудила на свет еще два коротких тяжелых ножа.

«Он что, все это время мог меня убить?» — подумал Вагр. Он и Аграв в полном изумлении следили за жестокой схваткой лемутов.

Тех, что явно принадлежали к солдатам Мертвой Балки, казалось больше, но они были изранены и испуганы. Метательные ножи, пущенные с близкой дистанции, буквально опрокинули двоих Ревунов.

Это на миг замедлило атаку. Невысокий поджарый Крыс, стрелой метнувшийся мимо желтого, напоролся на кулак Аграва. Сабля чернобородого развалила его череп пополам.

Росомахи и Ушан, вооружившийся выбитой у Аграва саблей, резали скученных на площади отступающих, словно скот. Ни на шаг не удалось продвинуться слугам наместника, хотя верных полтора десятка их пыталось пробиться через площадь. Флоридяне прижались к стенам, не вступая в схватку. Они все еще не могли поверить в очевидное — часть лемутов являются союзниками людей в этой войне.

Вскоре на парапетах замелькали желтые шкуры, и на оставшихся в живых солдат Мертвой Балки посыпались стрелы и копья.

— Вот это бойня! — произнес Бородач, но его приятеля интересовало нечто более практичное. Он озирался в поисках свободного прохода, по которому можно улизнуть с площади.

Меж тем прорыв закончился. Существа, являющиеся вне всякого сомнения, смертельными врагами солдат мертвого С’Муги, оттащили на середину площади единственного своего убитого в схватке воина, бросив прорывавшихся к выходу валяться на месте убийства.

На стоявших у стены людей никто не обращал ни малейшего внимания.

— Не дергайся, Вагр, замри.

Аграв начал понимать кое-что из случившегося в лабиринте. Желтый насмешник, владевший странными приемами боя, наверняка и был одним из тех, кто гнал на них Людей-Крыс по проходам. Именно он, разобравшись, что перед ним человек, пощадил беспомощного Аграва.

Теперь лесоруб не удивился, когда мимо него прошел Ушан, даже краем глаза не глянув в сторону прижавшихся к стене мужчин, и вынес на руках из прохода человека-росомаху, наткнувшегося в темноте на саблю Вагра.

Похоже, напавшие на форт существа внимательно следили за тем, чтобы не оставлять своих убитых.

Посреди площади лежали рядом мертвые воины, звериные предки которых некогда назывались росомахами. Вначале таких оказалось двое, потом из бокового лаза вынесли еще двоих. Несколько позже победители принесли на носилках лемута, как две капли воды похожего на Желтого Ушана, с перерезанным горлом.

— Ты понимаешь, что происходит, Борода?

— Совершенно ничего. Может, у них восстание? В стане Нечистого — гражданская война?

— Вообще-то, меня это мало беспокоит. Пусть хоть все они перережут друг друга. Кажется, мы укокошили одного из ихних… Но кто же знал, а? Нечего нам было сюда соваться. Очень они странные, эти желтые лемуты…

— Это точно. Как он дрался с нами, этот ушастый! Словно с детьми малыми. Хорошо еще, никто из людей такого позора не видел.

Меж тем Ушан, посмотрев в их сторону, поманил их лапой. Вагр и Аграв не сразу сообразили, что жест относится к ним. Они просто рты раскрыли, настолько по-человечески это оказалось проделано.