Тут нервы у Маши не выдержали, она крикнула:

– Снеговичка, защити мамку-лепуху!

Заснеженная елочка взмахнула кружевными рукавами, высоким, дрожащим от негодования голосом взвизгнула:

– Замету, заморожу! Чужак, дедушка, чужак!

На привениху посыпался град из шишек, сверху ухнули несколько сугробов – это снеговик пришел на помощь внучке. Словно муха в муке, привениха барахталась в снегу, крича что-то, а Маша в ужасе смотрела на нее.

– Бегом! – рванула ее за руку подружка, девушки побежали, жадно ловя губами холодный воздух. Выйдя на санную дорогу, они успокоились, отдышались, одна из дикушек спросила девочку:

– Что тебе сделала эта женщина, зачем ты натравила на нее снеговиков?

– Я не уверена… – в груди у Маши было горячо и больно, слезы срывались с ресниц, – но мне показалось, она хочет убить меня. Я ужасно ее боюсь, только вот не знаю, почему. Как вы думаете, снеговики ее не сильно побили?

– Ну не знаю, – покачала головой подружка. – Наш старик грозен, как буран, но она вроде не рвалась в убежище, может, пожалели…

– Господи, мне сейчас так стыдно, что я испугалась, – Маша попыталась улыбнуться. На самом деле она слегка покривила душой – при мысли о привенихе у нее вновь перед глазами встал старьевщик. – Может, я зря ее боюсь, но почему она не оставит меня в покое?

– Потому что не могу! – раздался спокойный мелодичный голос. Девушки обернулись. Позади них стояла привениха. Снег лежал на ее белом лбу и не таял. – Почему ты бросила меня, венцесса? – мягко спросила Рыкоса у Маши. Та только глотала воздух, появление тетки оказалось слишком неожиданным для нее, девочке казалось, что если она повернется и пойдет дальше по дороге, окажется, что никакой тетки и не было…

– Как она подошла так близко, а мы не слышали? – вполголоса спросила одна из подружек.

– На ней шкура зубохвата, гляди! Она может стать невидимой, когда пожелает…

– Так почему же ты меня бросила, как наши рысари, детка? – голос Рыкосы вдруг стал низким и звучным. – Им здорово досталось от меня. Но неужели ты думаешь, что тебе будет легко меня предать?

– Я не хотела, – выдавила из себя Маша, когда привениха сделала к ней несколько шагов.

– Ты думала, я позволю тебе?! – голос привенихи стал совсем низким, и вдруг взорвался резким визгом. Глаза засветились изнутри. Шуба полетела в снег.

Маша смотрела, как привениха упала на дорогу и вдруг поползла к девочке, запрокинув гривастую голову, ее пальцы скрючились, загребая снег, серебряное платье волочилось по дороге.

Девушки бросились врассыпную. Побежала и Маша. Она буквально затылком чуяла дыхание привенихи. Но долго так продолжаться не могло, у нее уже закололо в боку. Ничего не оставалось, как нырнуть за обочину дороги.

Падая в снег, девочка успела заметить, как над ее головой пролетела черная тень. Это привениха прыгнула, как пантера, и распласталась на дороге. Вдруг под руку Маши просунулась чья-то мокрая зубастая морда. Девочка вскрикнула – и, обернувшись, увидела Мохнатко. Он догнал ее по просьбе Мишки!

Недолго думая, Маша села на него верхом, вцепившись в косички с «зубками». Мохнатко мчался по лесу, пригибая голову к земле, перелетал через заснеженные овраги, петлял между деревьями, но привениха не отставала. Ее дыхание становилось все более громким и хриплым. Маша понимала, что это значит – Рыкоса догоняла волка. И с каждым прыжком она все меньше напоминала человека. Девочка боялась обернуться назад, она лишь крепко прижималась к спине Мохнатко, жмурилась от летящего в глаза снега, и всей спиной вздрагивала, ожидая каждый миг удара когтистой лапы…

Волк выбивался из сил. Его движения становились судорожными, язык вываливался из пасти. Вдруг он развернулся мордой к преследовательнице и глухо зарычал. Маша выпустила «зубки» и скатилась в снег, разгоряченная, задыхающаяся. В последних красных лучах солнца деревья казались черными, длинные тени лежали на снегу. Казалось, лес состоит только из теней – решетка деревьев, напряженный силуэт широко– грудого, гордого волка и сгорбленный, настороженный, странный силуэт полузверя-полуженщины – Рыкосы. Пот и тающий на лице снег заливали глаза Маши, она все время вытирала их, стараясь рассмотреть привениху, но по-прежнему видела только жуткий горбатый силуэт с гривой.

Мохнатко снова зарычал, сделал шаг вперед, заслоняя собой девочку. Маша догадывалась, что он остановился специально, чтобы из последних сил принять бой, и стала шарить по снегу в поисках палки. Рыкоса смотрела на них и не двигалась. Палки девочка не нашла, она слепила снежок поплотнее и бросила его в привениху. Та вздрогнула, но осталась стоять. Мохнатко, теряя терпение, переступил сильными лапами. Никто из зверей не желал начинать бой первым.

В это время из-за леса, позади Маши, отчетливо послышался собачий лай. Оба – и привениха, и волк – вздрогнули. Собаки залаяли ближе. Маша, скатывая новый снежок, повернулась и посмотрела назад, в сиренево-алый просвет между деревьями. Неясно желтели огни – окна, звезды или костры?

– Где деревня? – спросила девочка у фонарика колокольцев. Тот уверенно протянулся по направлению к подозрительным огням.

Собаки залаяли совсем близко. Привениха повернулась и, не издавая ни звука, стелющейся тенью помчалась обратно в лес. Мохнатко некоторое время смотрел, как она убегает, потом повернул гордую голову к Маше и виновато, совсем не по-волчьи, заглянул ей в глаза.

– Я пойду в ту деревню, – Маша махнула рукой в ту сторону, где уже не смолкал собачий лай. – Скажи Мишке, что я там, хорошо?

Волк смотрел, как девочка уходит. Чем дальше отходила Маша, тем больше он сливался с неверными, сизыми тенями леса. Фонарик колокольцев не подвел – довольно быстро показались заснеженные низкие крыши, обычные деревенские избы. Ничего общего с еловым убежищем дикушек и уж тем более с крепостью Громовая груда. Словно девочка вернулась в свой мир…

Маша шла, проваливаясь по пояс, ползла по-пластунски, выбивалась из последних сил, и вдруг нашла удобную, утоптанную тропинку. Едва не плача от радости, она зашагала по ней, радуясь ощущению твердыни под ногами, легкости и свободе движений. Тропинка вывела ее к высокому забору из потемневших досок. Девочка шла, оглядываясь в поисках калитки, и вдруг наткнулась на собак – тех самых, которых испугалась привениха. Деревенские шавки затеяли веселую потасовку, оглашая округу веселым безумолчным лаем. Впрочем, при виде гостьи из леса они оставили свои собачьи игры. Девочка в испуге остановилась. Обычно она не очень-то боялась собак. Но эти выстроились при ее появлении, как на параде, прижали уши к голове, низко склонили головы. Что-то им не нравилось, но что?

– Вы знаете, что я чужая, – ласково сказала девочка. Она присела, протянув к псам руку. – Давайте познакомимся…

Одна из собак, самая маленькая и злобная на вид, рванулась вперед, клацнув зубами. Другие глухо заворчали. Маша поняла, что дружбы не получится.