Я изумленно опустила глаза вниз. Прикосновение было настоящим, вот только рука была холодной. Но этот холод не вызвал во мне отторжения — ведь это была Лили-Белла. Она никогда не пугала меня.

— Все так чудно, — прошептала я, прохаживаясь по подвалу. — Так вот он какой, твой мир?

— Та Сторона гораздо интереснее, чем ты себе можешь представить. Здесь нет границ и нет запретов, ты сама все увидишь… со временем.

Я посмотрела на моего славного Рича — серый, на стежки от давней «операции», до сих пор украшающие лапу — белые. Его глаза — черные, хотя на самом деле были коричневыми. Лили-Белла наблюдала за мной, улыбаясь.

Я взяла в руки книгу, которую читала до того, как Лили-Белла предложила мне «прогуляться» в ее мир. Я на самом деле ее взяла! Перелистывала страницы, скользила пальцами по бумаге. Обернулась на Лили-Беллу, загадочно на меня глядящую.

— Почему я могу касаться ее? Я думала, я здесь призрак, как и ты.

— Все так, — ответила она. — Здесь для живых — странников — действуют те же законы, что и для мертвых. Ты — призрак, и не можешь влиять на реальный, живой мир.

— Тогда почему…

— У мира, который тебе знаком, два слоя, две копии, одна из которых принадлежит живым, вторая — мертвым. Все призраки могут взаимодействовать с предметами из реального мира, но во внешнем мире при этом ничего не меняется. Книга, которую ты сейчас держишь в руках, в реальном мире продолжает спокойно лежать на своем прежнем месте. Я это вижу — очень зыбко, но все же, — и ты скоро научишься. Есть призраки, которые могут влиять на мир живых — передвигать предметы, создавать шум или кое-что… посерьезнее, но они — другие. Таких немного, и я не из их числа, — грустно закончила Лили-Белла.

— А мне всегда говорили, что это беснуются слуги Сатаны, — тихо пробормотала я.

Лили-Белла пожала худыми плечиками и ответила просто:

— Теперь ты знаешь, что это не так.

Кажется, я повернулась слишком резко, потому что комната вдруг заплясала в глазах и стала стремительно размываться. Предметы сливались в одно неразборчивое пятно, становясь похожими на небрежную кляксу. Я почувствовала дурноту и присела, коснувшись пальцами ковра, и быстро заморгала.

— Ой, тебе, кажется, пора обратно, — с беспокойством проговорила Лили-Белла. — У меня нет опыта общения со странницами, но выглядишь ты не очень. Давай возвращаться.

— Давай, — согласилась я. — А как?

Лили-Белла вздохнула и подвела глаза к потолку. И, словно повторяя за мной, заморгала. Но лицо ее выглядело растерянным и я поняла: она не знает.

Неизвестно, чем бы закончилась моя первая вылазка на Ту Сторону, если бы я не увидела… себя, преспокойно лежащую на кровати. Медленно поднялась и нетвердыми шагами приблизилась к своему телу. Смотреть на себя было жутко и странно. К тому же, я выглядела как и все в этом чудном месте — серой, обезличенной. Я шагнула к кровати и повторила наш с Лили-Беллой недавний фокус — постаралась прикоснуться к себе и отчаянно пожелала вернуться.

Вернулось знакомое ощущение — меня будто качали на невидимых волнах. Когда все прекратилось, я открыла глаза.

Я снова оказалась в мире живых. Красочном, цветном и ужасно обыденном.

Настоящее

Визит к миссис Грешом пришлось отложить до завтрашнего дня — в Дейстер прилетела Франческа.

Она ничуть не изменилась — все такая же сияющая и жизнерадостная. Медно-красные волосы блестели, как и голубые глаза, худенькая фигурка, облаченная в узкие джинсы и свободный топ, открывающий загорелую полоску живота, почти бежала мне навстречу на пятнадцатисантиметровых шпильках. Франческа крепко меня обняла и шумно поцеловала в щеку. Прилипший блеск пришлось оттирать взятой со стола салфеткой.

По телефону она сообщила мне, что прилетела в Анвур — соседний город, и не могла не воспользоваться случаем, чтобы встретиться со мной. С моей единственной подругой виделись мы нечасто.

Ближайшее кафе, в которое мы завернули, порадовало ненавязчивой музыкой и приятной атмосферой. Я заказала кусочек пирога и неизменный кофе, Франческа, всегда отличающаяся здоровым аппетитом — полноценный ужин из двух блюд и десерта. Глядя на ее точеную фигурку, я пыталась понять, куда все это вмещается.

— Как ты? — уплетая сочный стейк, спросила подруга.

Я пожала плечами.

— Нормально.

— А выглядишь не очень, — «обрадовала» Фран. — Понимаю, тебе нелегко сейчас приходится… Тебе бы развлечься немного, развеяться. Хочешь, приезжайте с Лори ко мне на выходные?

— Уехать сейчас точно не смогу. Дел невпроворот. — Я бы не стала говорить Франческе о Феликсе, но раз уж она сама начала этот разговор… — У меня намечается одна встреча…

— Да ладно! — Глаза подруги возбужденно засверкали. — С молодым человеком? Карми, так это же замечательно! Это отличная идея — тебе уже давно пора выбраться хоть куда-нибудь. Когда тебя в последний раз куда-то приглашали? Неправильно выразилась — когда ты в последний раз принимала подобные приглашения?

— Фран, перестань. Это не свидание. Просто я должна познакомить нового напарника с ребятами.

— Подожди. — Подруга медленно отложила вилку. — Новый напарник? Выжигатель?

— Бывший Выжигатель, — поправила я Франческу.

— Кармаль, бывших Выжигателей не бывает.

Помолчав, она выпалила:

— Беру свои слова назад. Это черт знает что такое!

— Фран, успокойся, это не свидание, — раздраженно бросила я. — Я дала слово капитану. Кто же тогда знал, кем окажется мой напарник?

— Смотри сама. Но, Кармаль, прошу тебя — будь с ним осторожнее. Помни — он когда-то ставил клеймо на таких, как мы.

На некоторое время за нашим столиком повисла напряженная тишина. Вздохнув, нарушила ее Франческа:

— Жаль, я не успею увидеть Лори. Но, обещаю, в следующий раз остановлюсь у тебя на несколько дней!

Я чуть не поперхнулась кофе. Вот уж отличная новость! Особенно если учесть, что от меня приглашения не поступало.

Фрэн, конечно, милая, и я обожаю ее за прямоту и некую бесшабашность, но уж больно она шумная, а я привыкла к тишине и спокойствию родного дома. Но Лори любила Франческу, а этого мне было достаточно, чтобы на время смириться с изменившимися порядками в доме.

К тому же я еще успею возненавидеть лелеемое мной одиночество — когда Лори повзрослеет и уедет в колледж. Я вздрогнула и поставила чашку на блюдце — вышло чуть громче, чем ожидала. Даже сейчас, когда до этого события оставалось несколько лет, думать об этом было невыносимо…

— Как она вообще реагирует на кошмары? — тихо спросила Франческа.

— Слава богу, что она практически их не помнит. Только пару раз сказала мне, что видела чье-то лицо. Вот только я боюсь, что так не будет продолжаться вечно.