Катя, опустившись на стул и указав мне на соседний. — Я, как всегда, готова тебя выслушать и поддержать. Как у вас там с Розой? Чувства прошли? Или усилились? Ты ей признался?

— Всё плохо, — поджимаю губы, кинув на неё расстроенный и ничего не скрывающий взгляд. Опускаюсь на стул и закрываю лицо руками. — Я правда думал, что это пройдёт, Кать. Но не проходит. Она как заноза в моей голове. Сидит и сидит! Уже сотню женщин поменял! Похожих на неё! Непохожих! Но ни одна не может мне помочь ни забыть её, ни заменить!

— Может, тогда стоит сказать ей о своих чувствах? — буднично повторяет, дотронувшись до меня и передав мне своё спокойствие и умиротворение. — Ты ведь не сможешь скрывать свои чувства к ней всегда. А вдруг у Розы кто-то появится? Другой мужчина решит её закадрить? И ты просто профукаешь свой шанс. Сам же жалеть будешь, мальчик мой. Себя корить будешь, что любишь её ты, а она любит другого.

— Розе не до мужчин, — ни капли не юлю и не оправдываю себя. — Она ребёнок, который по-прежнему думает о том, как развлечься и получить порцию адреналина. О парнях и мальчиках вообще мыслей в её прекрасной головке нет. И это хорошо. Даже на меня не ведётся

— Но когда-то же такие мысли появятся, — улыбается одним уголком губ. — Тебе нужно хоть что-то сделать. Влюбить её в себя и заставить думать об отношениях с тобой.

— Как?

— Не знаю я, — жена друга отца пожимает плечами. — Ты мужчина! Ты её знаешь лучше всех! Поэтому рычаги ищи ты! Я лишь могу советом помочь и только. Выслушать и подсказать верную дорогу.

— Отец убьёт меня, если узнает, что я на Розу запал, — произношу, оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого рядом нет. — Он просто скрутит меня в бараний рог и отправит в Венгрию.

— Соглашусь, — хмыкает, но на её лице появляется выражение «Я на твоей стороне, но ты ошибаешься, глупец». — Он суровый и действительно серьёзный мужчина у вас. А вот ты слабак, который даже за свои чувства и любовь побороться не хочет. Разве так поступают настоящие мужчины, Виктор? Разве так бы поступил твой отец? Оставил дело незавершённым?

Отец бы завоевал свою женщину, как сделал с мамой. Я читал её дневник и знаю каждую деталь их знакомства. То, какие чувства папа вызвал в маме вначале, какие в середине и какие в конце.

Я бы хотел, чтобы Роза посмотрела на меня как-то иначе, чем на брата или друга. Но как бы я ни старался, она ребёнок! Ей не интересны отношения и парни. Споры, игры, приключения и что-то запрещённое — вот всё, что в её маленькой голове.

— Она поцеловала меня, — рассказываю Кате.

— Ого!

— Да, — соглашаюсь. — Ого, только вот для неё это ничего не значило, а я из дому после этого сбежал. Не мог больше на неё смотреть. И с каждым днём всё хуже и хуже, — разминаю руки, громко хрустнув костяшками. — Кать, что делать? Как забыть её? Я пробовал уезжать. Не помогло.

— Я уже сказала. Признаваться. Брать её в охапку и бежать подальше отсюда! А как отец Розы успокоится, я тебе напишу, и вы вернётесь! — предлагает безумный вариант. Но я уже и на него согласен. Потому что крыша едет. От девчонки, которая младше меня. Которая на глазах моих росла. Которую не должен любить. Которой братом должен быть, который всех парней от неё отпугивать должен, а по итогу сам покусился.

Поначалу я ненавидел себя за эти чувства. Ругал. Злился. А потом появилась Катя, которая меня раскусила, и тогда я решил ей довериться. И вот уже год, как у меня появился советник. Человек, который хоть немного меня понимает, помогает принять свои чувства и осознать, что нет ничего ужасного в том, что я могу любить Розу. Она мне чужой человек по крови, а значит, никакого запрета нет.

— Я подумаю над этим вариантом, — безразлично кидаю, представляя, как похищаю свою ненормальную девочку и увожу туда, где никто нас не найдёт. Но…

Не могу я быть с Розой. Рядом со мной ей быть опасно. Любой мой соперник может выкупить у меня победу путём шантажа и угрозой Розе. А любой мой проигрыш значит то, что Роза увидит мои раны и будет переживать. Мне хватило прошлого раза, когда она спалила меня и заметила мои увечья.

Ей в следователи надо идти с таким чутьём и наблюдательностью. Точно бы все дела раскрыла одной своей женской логикой. Но не факт, что на первом же задании цветочка бы не убили с её характером, вечными фокусами и жаждой приключений. А всегда подставлять себя я точно не смогу. В один раз точно не успел бы.

— Кать, мне ещё твоя помощь нужна, — заговариваю, придя, наконец, к тому, зачем увёл женщину с праздника.

— Да, Виктор! Что угодно проси.

— Мне нужно, чтобы ты мне на диктофон кое-что сказала, — прошу её, и она, пожав плечами, соглашается. — Никто, кроме меня и Розы, этого не услышит, — сразу же предупреждаю, чтобы не испугалась и не послала меня сразу же.

— Л-ладно, — пожимает плечами, но по глазам вижу, что напрягается и начинает что-то подозревать. — Что нужно сказать?

— То, что я тебе нравлюсь, и ты не прочь провести со мной время, — произношу, нацепив улыбку.

— Ты дурак? — спрашивает она, округлив глаза. — Мне муж после такого путёвку в жизнь подарит. В свободную и холостую жизнь!

— Он не услышит это! Обещаю!

— Виктор! — восклицает.

— Кать, я удалю это сразу же! Обещаю! — молю, потому что сразу же продуть этой малявке не могу. Она ни разу с парнями дел не имела, кроме как с Матвеем.

Знаю, что схитрит, чтобы получить своё доказательство победы, но и я отставать не должен.

— Я в такие игры не играю, друг мой! — недовольствует Катя. — Не буду я такого говорить! Зачем мне вообще это говорить?

— Ради Розы. Мы играем, — признаюсь, хотя это против правил, которые я сам и назначил. — Больше ничего сказать не могу. Прошу тебя помочь мне.

— Помогу, если в конце вашей игры ты признаешься ей в своих чувствах. И я смогу предупредить мужа, что сыграла в твою игру, — выставляет свои условия, скрестив руки на груди и нацепив высокомерный взгляд.

— Хорошо! Я это сделаю по окончании игры! Но для начала мне её выиграть надо!

— Ладно! Включай свою шарманку, — сдаётся, и с первой же попытки мы записываем то, что мне нужно. Женщина даже интонацию нужную задаёт.

Благодарю жену