Но удивительно, в женской части Сеоха оказалось невероятно красиво и уютно: похоже, здесь любили всевозможные цветочные и травяные орнаменты, они украшали всё вокруг. Замысловатые переплетения стеблей и листьев угадывались в резьбе деревянных панелей, которыми были отделаны стены, и в росписи сводов. Даже витражи в окнах изображали какие-то совершенно неведомые мне растения.

Я и сама не заметила, как начала с любопытством озираться по сторонам, пока шла по длинным переходам замка вслед за служанкой в песочно-зелёном платье. Лелия, как и всегда, что-то говорила мне, но я почти не вникала. Словно оказалась вдруг в каком-то зачарованном королевстве самих туатов. Незаметном обычным людям и открывающемся во всей красе тем, кто был способен видеть скрытое.

— Ваше высочество, — вдруг отозвалась идущая впереди девушка. 

Она плавно остановилась и почтительно присела в реверансе.

Признаться, у меня даже сердце подпрыгнуло. Что, вот так? Я прямо сейчас, едва переведя дух с дороги, натолкнусь на принца Атайра? Что бы ему делать в женской половине замка? Неужели поджидал?

Но все эти путаные, рваные мысли тут же стихли в голове, как только я перевела взгляд на небольшую, но весьма важную процессию, что приближалась навстречу. Несколько строгих матрон в серо-голубых платьях и замысловато повязанных платках, одна девица помоложе, чуть испуганная и любопытно вперившая в меня взгляд, а между ними — светловолосая девочка, которую они все, видно, и сопровождали. Она посмотрела на меня тоже — и я даже отшатнулась, хорошенько наступив на ногу примостившейся за мной Лелии. Та сдавленно простонала, едва удержав вскрик.

И я не сразу убрала каблук с её ступни, потому что этим маленьким, в кудряшках, высочеством оказалась та самая девочка из моего видения. Совершенно точно! Её я даже через полсотни лет, в старческом беспамятстве не забыла бы.

В лицо мне вновь пахнуло пронизанной запахом влажной листвы свежестью. И по спине пробежала зябь, потому что в глазах принцессы я словно бы увидела отражение той клубящейся темноты, что скрывала лицо всадника из моего видения. Кто она такая? Надо бы расспросить слуг. Здесь, в Глиинхайне, обиталище Старых богов, любой может скрывать в себе позабытую в других королевствах магию.

— Ваше высочество. — Я кивнула, провожая девочку взглядом.

А надменная малявка одарила меня лишь коротким проблеском внимания — искоса. Однако она всё же наклонила голову в приветствии и прошествовала дальше как ни в чём не бывало.

И только через несколько мгновений я пришла в себя. Конечно, а чего ждала? Ведь эта девочка меня не знает. Но это поразительное открытие — о том, что именно младшая дочь короля Каллума тогда явилась мне, — всё же надолго выбило меня из колеи.

Я всё размышляла и размышляла над этой встречей, над ощущениями, что коснулись меня изнутри: что бы это всё могло значить? Бездумно, с немалой помощью Лелии, я подготовилась к встрече с его величеством королём Глиннхайна: о том, что она совсем скоро состоится, меня уже предупредили.

— Вы какая-то рассеянная сегодня, — ворчала на меня помощница, нещадно дёргая гребнем мои чуть спутавшиеся после мытья волосы.

— Устала просто, — бросила я ровно.

Хороший ответ, подходящий на все случаи жизни.

— И вы ничуть не волнуетесь? — поинтересовалась Лелия с лёгким придыханием в голосе. — Ведь сегодня встретитесь с принцем Атайром. Знаете, я уже наслушалась, пока бегала туда-сюда. Служанки подтверждают, что он просто…

— Хватит, — оборвала я пустую болтовню помощницы.

И Лелия обиженно засопела. Ещё не хватало, чтобы она расхваливала его передо мной. Ещё неизвестно, что он из себя представляет!

Но её старания не прошли даром, как ни мало я обращала внимание на то, что она со мной творит. Ей блестяще удалось соорудить из меня нечто приличествующее появлению перед взором монарших особ. Не помню, чтобы я брала с собой это насыщенно-жёлтое платье. Тогда, во время сборов в дорогу, подумала, что оно окажется не слишком уместным при дворе Каллума, посреди этой суровой мрачности. Но вот посмотрела на себя в зеркало и поняла, что кое в чём Лелия всё же смыслила лучше меня. Платье словно было создано для этого момента. Я уже и забыла, как замечательно оно облегает фигуру, как волнами струится вокруг бёдер тяжёлый шёлк, отделанный по лифу редким маринийским кружевом. Искусное плетение его — это ещё одно из бесценнейших умений моей помощницы. Неведомо сколько дней она потратила, чтобы создать украшение для этого наряда. Пожалуй, оно даже слишком хорошо для появления перед руэльцами, наверняка не способными оценить такую тонкую работу.

— Ты нарочно, — с укором я покосилась на Лелию.

Но та состроила загадочный вид, словно и сама не знала, как это платье попало в мой сундук.

— Как бы то ни было, вас запомнят… — Она возвела взгляд к потоку, явно намекая на одного ещё пока незнакомого мне принца.

И я, раздражённая её явным сводничеством, хотела уже было затеять переодевание во что-то более сдержанное, но стук в дверь — и в покои вошла служанка гораздо старше тех, что провожали нас сюда чуть раньше. Она почтительно поклонилась.

— Ниннах де ла Исла, — её голос оказался чуть простуженным. Это и неудивительно в такую-то скверную погоду. — Прошу вас пройти со мной. Его величество желает с вами познакомиться.

(ниннах — обращение к незамужней девушке)

Я переглянулась с Лелией напоследок, жалея, что она не может пойти со мной, и отправилась за терпеливо дожидающейся меня женщиной. Как бы ни мало мне хотелось встречаться с монаршим семейством, а непочтение в первую очередь скверно скажется на отце. 

Я успела только краем глаза заметить, как помощница за спиной осенила меня знаком покровительницы всех женщин — Мелиасы. Как на сражение меня отправляет, честное слово!

Служанка проводила меня в малую приёмную короля Каллума, предназначенную для встречи с самыми важными гостями. Это, наверное, должно было польстить, но я слишком хорошо знала нравы наделённых властью людей, чтобы верить такому открытому жесту расположения. Обычная дань вежливости. Может быть, даже пыль в глаза.

Отец дожидался меня снаружи. Внутри же, за высокими резными дверями, слышались приглушённые мужские голоса.

— Пойдём, его величество готов с нами встретиться.

Отец  с явным удовлетворением окинул меня взглядом: что ж, Лелия смогла угодить хотя бы ему. Что же до горцев, то на их счёт я испытывала большие сомнения.

Створки распахнулись перед нами, словно бы по чьему-то безмолвному приказу, и мы вошли в комнату, залитую мутноватым светом слякотного дня. Его величество король Каллум восседал в высоком кресле, выполненном, кажется, нарочито сдержанно и угловато. И, надо признать, он производил довольно сильное впечатление. Высокий, статный и крепкий для своих лет. Он как будто только что закончил битву и спрыгнул с лошади, едва успев оттереть кровь с лица, — настолько внушительный и чуть диковатый вид у него был. В нём словно бы чувствовались простор и суровость долины Ста холмов. Наверное, именно так я себе его и представила бы, возьмись однажды представить.