– Что вы натворили, Джо? – спросила она, и ее глаза заблестели, как два изумруда.

– Натворил? Что вы имеете в виду? – спросил он удивленно. – Я ничего не натворил.

– Если так, то все в порядке. Я скажу им, что вы здесь, и вы сможете поговорить с ними.

Джо почувствовал толчок в сердце.

– Они? Кто это они?

– А кто бы вы думали? Полиция только что спрашивала про вас.

– Меня?.. – Джо стало плохо, и он был вынужден опуститься на край ванны. – Полиция?

– Перестаньте повторять одно и то же, – нетерпеливо сказала мадам Броссет. Она сама ничуть не боялась полиции, и ее всегда раздражали люди, боявшиеся ее. – Я сказала полиции, что у меня нет такого месье Керра, потому что решила, что вы что-то натворили вчера ночью. – В ее взгляде был упрек. – Вы вернулись вчера довольно поздно.

Джо провел рукой по своим редким, песочного цвета волосам и открыл рот, чтобы сказать что-то, но передумал.

– Это были люди из отдела по расследованию убийств, – продолжала мадам Броссет, пристально глядя на него. – Они сказали, чтобы я позвонила им, если вы появитесь. Они не знают, что вы остановились здесь. Так что же вы натворили?

Джо внезапно понял всю сложность своего положения. Наверное, этот чертов сыщик сообщил полиции, что видел его в коридоре в тот момент, когда умерла девушка. А ночной портье сообщил, в котором часу он оставил отель. Джо почувствовал еще один толчок в сердце. Полиция еще может вообразить, будто это он убил девушку.

Мадам Броссет увидела, что лицо Джо позеленело.

«Значит, что-то все-таки натворил», – подумала она и забеспокоилась, так как ей нравился этот человек и она нуждалась в любовнике. Когда Джо не было в Каннах, она, конечно, находила ему замену, но Джо был неповторим. Он один был нежен с ней, а это многое значило для одинокой женщины.

– Расскажите мне все, Джо, – мягко попросила она. – Облегчите свою совесть. Вы же знаете, что мне можно довериться. Что же вы сделали, что вами заинтересовалась полиция?

– Ничего, – запротестовал Джо. – И не смотрите на меня так. Клянусь, я ничего не сделал.

Она подняла массивные плечи.

– Хорошо, хорошо, не волнуйтесь так. Значит, я могу позвонить в полицию и сказать, что вы здесь?

Джо поморщился. Нет, это было ни к чему. Если вызовут полицию и этот хладнокровный тип Диверо начнет допрашивать его, то ему придется сказать всю правду (тогда прощай надежда получить деньги от Дилени) или он солжет, а значит, станет соучастником убийства.

Он должен встретиться с Дилени до допроса в полиции. Если Дилени откажется заплатить, что Джо предполагал, то он с чистой совестью пойдет в полицию и все расскажет. Если же Дилени заплатит, то Джо рискнет солгать полиции: такие деньги стоят риска. Он рассчитывал, что сам справится с этим делом. Он понимал, что стоит только подключить к этому делу мадам Броссет, как она тут же перехватит инициативу, а следовательно, наложит лапу на деньги, полученные от Дилени. В то же время Джо знал, что в силу своих способностей и опыта мадам Броссет имеет больше шансов получить от Дилени деньги, чем он.

– Ничего страшного не произошло, – сказал он, наклонясь вперед и понижая голос, – только… – И он рассказал ей все.

Мадам Броссет сидела, вся обратясь в слух. Ее зеленые глаза поблескивали, в самых волнующих моментах ее грудь высоко поднималась. Пока Джо не закончил, она не прервала его ни единым словом, а потом протянула руку и сказала:

– Дайте взглянуть.

Джо передал ей еще мокрые снимки, и она стала рассматривать их.

Вернув фотографии, она попросила:

– Дайте мне сигарету, Джо.

Он дал ей сигарету и закурил сам.

– Что вы думаете об этом? – спросил он.

– Что я думаю? – ответила она, улыбаясь. – Я думаю, что мы натолкнулись на золотую жилу. Сколько вы намереваетесь запросить за негативы? Миллионов пятьдесят франков?

– Приблизительно. Он ведь может дать столько.

– Значит, вы собираетесь обратиться к Дилени?

– Конечно. Ведь деньги у него.

– Вы весьма неудачно выбрали объект, Джо. Я видела этого Дилени. Такой человек ни в коем случае не потерпит шантажа. Не успеете вы ему сказать и пару слов, как очутитесь за решеткой. Единственный человек, к которому стоит обратиться, это мадам Дилени. Мне известно кое-что о ней. Вы знаете, где она родилась?

– Какое это имеет значение, где она родилась?

– Огромное, Джо, огромное. Она выросла в трущобах Неаполя. Она не допустит, чтобы из ее рук уплыло все, что она имеет. Следует иметь дело только с ней. Возможно, у нее и нет наличных денег, но зато есть драгоценности. Одни ее бриллианты стоят двадцать или сорок миллионов франков. Я как-то видела их на ней. Сначала мы обойдемся с ней мягко: вытянем какую-нибудь безделушку в несколько миллионов франков. Это обеспечит нас на всю жизнь.

Джо заерзал на краю ванны.

– Я предпочел бы единовременную плату, – сказал он. – Эта идея постоянного дохода слишком смахивает на шантаж.

– Лучше предоставьте это мне. Я сама справлюсь с ним. Вам следует держаться подальше. Я сниму для вас комнату в отеле моей приятельницы, в «Антибе». Так вы сможете объяснить, почему они не обнаружили вас в Каннах. Как только мы договоримся с мадам Дилени, вы тотчас же явитесь в полицию и расскажете им историю, которую мы с вами придумаем.

– Но это же сделает меня соучастником в убийстве, – слабо возразил Джо.

– Не трусьте, Джо. Нельзя приготовить омлет, не разбив скорлупы. Если они обнаружат, что вы солгали, они смогут установить, что я получила деньги от мадам Дилени. – Она улыбнулась. – Но ведь я этого не боюсь, не правда ли? Деньги, которые мы хотим получить, определенно стоят такого риска. Во всяком случае, не убьют же они нас за это, а это большее, на что может отважиться молодой Дилени. – Она встала. – Я сейчас пойду и поговорю с мадам Дилени, а вы посидите в своей комнате.

Десять минут спустя Джо услышал тяжелые шаги мадам Броссет на лестнице и подошел к двери.

Она успокаивающе улыбнулась ему.

– Все в порядке, Джо. Через полчаса она придет сюда.

– Сюда? – переспросил Джо. – Но ведь это же не лучший выход.

– Надеюсь, вы не подумали, что я буду разговаривать с ней в «Плазе»? Здесь я буду у себя дома и в случае надобности смогу пригрозить ей. Могу вас заверить, Джо, что она весьма твердый орешек. С ней придется повозиться.

– Что ж, ладно, предоставляю все вам. – Он повернулся к спальне. – Вы потом мне все расскажете.

– Ни о чем не беспокойтесь, Джо. Дайте мне эти фотографии, а остальное я беру на себя.

Джо передал ей влажные снимки. Он еще посмотрел, как мадам Броссет тяжело опустилась на стул, потом повернулся и, войдя в свою комнату, закрыл за собой дверь и достал бутылку виски.