Ящер: «Отдай его людям, они такого ищут…»

Щедрое предложение: «Работа нужна?.. Пять тысяч, и не спрашивай чего…»

Перепуганный депутат: «Настоящий волкодав… Фабричные ему деньги, тачку…»

Господин Максенций: «Учитывая вашу оперативную хватку…»

— Значит, провокация… — Слова у Павла как-то вдруг кончились. Так его еще ни разу не кидали. Даже родная страна.

— Извини, — проговорил шеф. — Семен с самого начала был против использования слепой марионетки, но я настоял на таком варианте. Ты вправе обижаться. Все доставленные неприятности мы компенсируем…

Да, родная страна его еще так не кидала. Но страна и не играла по таким ставкам, с тех пор как имперские амбиции как-то разом канули в Лету, уступив место заботам о прибавочной стоимости. И стране своей Павел Головин по-прежнему был не нужен, как будто не осталось для него в ней достойного дела. А если бы и нашлось таковое… Одна-единственная схватка с атлантом, пожалуй, стоила целого разведрейда в горы. И то ли еще будет?

— …Машину можешь оставить — документы на нее чистые. Месячную зарплату получишь в бухгалтерии… Квартирку, правда, запалили, но ничего, и ее подчистим. Только карту из телефона верни. Там информация, которая все равно тебе не пригодится. И до фабрики подкинь напоследок, если нетрудно, а то мы, видишь, без машины остались…

Эти профи уже списали его со счетов как лоха, неспособного понять и оценить красивую оперативную комбинацию. Как ударившегося в обиду дешевого фраера…

— Я против того, чтобы прерывать операцию, — сказал Павел, и шеф замолк на полуслове. — Вариант депутата еще не отработан до конца. Резидент теперь наверняка запаникует, потому что не знает, о чем Павлюк успел проговориться.

Молчание было недолгим. Филиппыч вздохнул в своей манере и произнес в сторону:

— На редкость удачная провокация. Просто на редкость. Даже Максенций поверил…

Шеф кинул на него хмурый взгляд.

— А кто про ящера с гипербореем вспоминал?

— Так это… — Пронин потупился.

— Если уж вы меня так подставили, — заявил Павел, — то в покое меня все равно не оставят.

— О! — Филиппыч поднял указательный перст к потолку.

Шеф кашлянул, как показалось, смущенно.

— Ну, и… твои предложения?

— По-моему, очевидно. Нужно постараться не испортить то, что уже достигнуто, и ждать результатов. Может быть, организовать маленькую утечку о сегодняшнем инциденте вместе со вчерашними «моими» подвигами, это взволнует кого угодно.

— Примерно так мы это себе и представляли, — сообщил Филиппыч, — другого способа поднять со дна стукача я не вижу.

— Так, — шеф наморщил лоб. — Без бойцов будет трудно, но, если привлечь Мишу, появится хотя бы видимость прикрытия. Кроме того… поскребем по сусекам, соберем что-то из спецсредств… Да и сам ты не смирный ягненок на заклании. Ладно, попробуем продержаться, сдается мне, что надолго ситуация не затянется… Только вот здесь на Сущевку повернуть не забудь!

Павел чертыхнулся и через два правых ряда бросил джип к съезду к туннельной развязке под проспектом Мира. Зазор между машинами был достаточен, чтобы его резкий маневр не вызвал затруднений, и Павел в первое мгновение очень удивился, когда сзади послышались раздраженные сигналы. Впрочем, недоразумение быстро разъяснилось: вслед за «Лендкрузером» сквозь ряды автомобилей продиралась «БМВ»-»пятерка», подрезая и почти тараня зазевавшихся.

— Ваши прикомандированные на права сами сдавали? — осведомился Павел. — Или Ассамблея покупала корочки оптом?

— Что? — Филиппыч оглянулся назад. — Это не наши! Дави на газ, Паша!..

Боднув напоследок в угол бампера зазевавшегося «жигуленка», «БМВ» съехала на развязку.

— Не на фабрику! — уточнил шеф. — Перед тоннелем направо!

— Зачем? — Павел задал вопрос, хотя руки уже повернули руль, выполняя директиву. — Там разворот на эстакаду или в центр! Завязнем!

— Чтобы половину Сущевки с собой не прихватить, когда шарахнут, — спокойно пояснил шеф. — На валу пробка небось до самой Шереметьевской…

— А жилой квартал можно?.. — начал Филиппыч, но тут Павел преодолел светофор на красный свет и утопил педаль.

Адаптированный к России японец шлефанул колесами асфальт, заставив пассажиров умолкнуть и прижаться к спинкам сиденьев. Впрочем, конкурент не уступал «Лендкрузеру» в мощности, а в пригодности к динамичной езде даже превосходил. «БМВ» мгновенно проглотила трехсотметровый участок перед поворотом и почти юзом встроилась в поперечный поток, вынужденно пропустив вперед лишь длинную фуру.

— Приказа на отзыв бойцов еще не было, — намекнул Филиппыч.

— Уже вызываю, — отозвался шеф. — Только, боюсь, не успеют. Спасибо Головину — отправил их в Торопово.

— Куда?! — возмутился Павел. Естественное препятствие между «Лендкрузером» и преследователями давало шанс если не оторваться, то протянуть время, и он отчаянно давил на газ, молясь, чтобы встречное движение не прервалось.

— На свалку за твоим телефоном уехали, — пояснил Филиппыч. — Вместо того, чтобы тебя прикрывать.

— Не успеют, самим придется… — проворчал шеф. — Семен, что у тебя из игрушек с собой?

— Ничего. Только «глиняные» пули.

— Отдай пистолет Головину — он у нас стрелок.

Филиппыч без разговоров полез за пазуху и вытащил из кобуры под мышкой видавшую виды «гюрзу».

— Держи. Защита атлантов — сильное электрическое поле, простые пули в нем сгорают. В рукопашной тоже помогает, но на керамику не действует… Давай твой «макаров» — хоть пошумлю, когда начнется…

— Если только это атланты, — вставил шеф.

— А если братва, то и свинец подойдет.

Во встречном ряду все же образовался просвет, и Павел уловил в зеркале, как «БМВ» акулой вынырнула из-за прилично отставшего грузовика. Впереди замаячила эстакада третьего кольца. Слева от дороги тянулась насыпь с редкими постройками, отделяющая шоссе от железнодорожных путей. Справа…

— Не уйти, — подвел Филиппыч очевидный итог.

— Тормози! — крикнул шеф и подался вперед, когда Павел рефлекторно ударил по педали. — Налево! В гору!

— Куда?! — переспросил тот, но уже и сам видел, в какую гору.

Прямо под эстакадой насыпь сменялась железобетонным забором, но за десяток метров перед этим она становилась пологой, легко преодолимой для внедорожника. Двигаясь наискосок, тяжелая машина взлетела на вал и, и удачно миновав край платформы «Ржевская», спустилась по отлогому склону на рельсы. Десяток маневровых и сортировочных путей — целое железнодорожное поле — собирались в этом месте в единый жгут, уходящий к центру города — трем известным московским вокзалам.

— Не те-ряй тем-па! — прокаркал Филиппыч в такт прыжкам джипа через рельсы и шпалы.