— Доброе утро.

— Я… Детектив Флетчер?

Бойд потер глаза.

— Кажется, да.

— Прошу прощения. Я не знала, что вы здесь. — Дебора спешно запахнула халатик и смущеннокашлянула. Бросив взгляд на лестницу, она понизила голос — Силла даже в лучшие времена спала очень чутко — и спросила: — Почему вы здесь?

От ночи, которую он провел скрючившись на диване, все тело страшно затекло. Бойд покрутил шеей.

— Я же сказал, что буду присматривать за Силлой.

— Да, вы говорили. — Дебора чуть сузила глаза, изучая его. — Вы серьезно относитесь к своей работе.

— Да.

— Отлично. — Она удовлетворенно улыбнулась. В свои девятнадцать лет Дебора быстро составляла мнение о людях. — Я собиралась варить кофе. У меня сегодня ранние занятия. Сваритьна вашу долю?

Если она хоть немного похожа на свою сестру, то заснуть больше не удастся, подумал Бойд. Она не отстанет, пока не получит ответы на все свои вопросы.

— Да, конечно. Спасибо.

— Наверное, вам захочется принять горячий душ. Вы дюймов на шесть длиннее этого дивана. Сомневаюсь, что вы провели приятную ночь.

— На восемь, — сказал Бойд, растирая плечо. — Скорее на восемь.

— Ванная в вашем полном распоряжении. Пойду займусь кофе. — Дебора направилась вкухню.

Зазвонил телефон. Машинально она потянулась, чтобы ответить, хотя знала, что Силла снимет трубку максимум после второго звонка. Бойд отрицательно покачал головой и снял трубку сам.

Вцепившись в воротник своего халатика, Дебора не отрываясь смотрела на Бойда. Выражение его лица не изменилось, но она заметила, как на мгновение вспыхнули гневом его глаза. Этого было достаточно, чтобы понять, кто именно побеспокоил их в столь ранний час.

Бойд отсоединился и быстро набрал другой номер.

— Ну? — На этот раз он даже не выругался. — Ясно. Положив трубку, он взглянул на Дебору. Очень бледная, она стояла возле дивана, прижав руки к груди. — Я пойду наверх, — сообщил он. — Кофе выпью попозже.

— Она расстроена. Я хочу поговорить с ней.

Бойд откинул одеяло и встал. Из одежды на нем были только джинсы.

— Позволь мне самому с ней поговорить.

Дебора хотела было возразить, но передумала и согласно кивнула:

— Хорошо. Но только будьте с ней поаккуратнее. Она не такая уж несгибаемая, какой хочет казаться.

— Я знаю.

Бойд поднялся на второй этаж, миновал открытую дверь в комнату, где стояла аккуратно заправленная кровать. Отметив мимоходом подушки с оборочками и нежно-розовую расцветку обоев, он подумал, что спальня, должно быть, принадлежит Деборе. Дверь в следующую комнату была закрыта. Бойд постучал и, не дожидаясь ответа, вошел.

Силла сидела на кровати, подтянув колени к подбородку и уткнувшись в них лицом. Простыни были смяты, одеяло скомкано — свидетельство того, как провела она эту ночь.

В комнате не было ни оборочек, ни кружев, ни нежных пастельных тонов. Она предпочитала простоту, четкие линии и минимализм. Цветовая гамма при этом была необычайно яркой, неспокойной. На фоне всех этих пронзительно-синих и зеленых оттенков Силла смотрелась еще более беззащитной и несчастной.

Бойд присел на край кровати и погладил ее по волосам. Очень медленно, будто с усилием, Силла подняла голову. Она не плакала. В глазах ее Бойд не увидел страха, как ожидал. В них была лишь безмерная усталость и тоска, и это напугало его гораздо больше.

— Он звонил, — мертвым голосом сказала Силла.

— Я знаю. Я взял трубку параллельного телефона.

— Тогда ты сам все слышал. — Она посмотрела в окно. Первые лучи солнца пытались пробиться сквозь толщу облаков. — Это он был тут ночью. Он сказал, что видел меня. Видел нас. Он… то, что он сказал, — отвратительно.

— Силла…

— Он смотрел на нас! — Она уже почти кричала. — Что бы я ни сказала, как бы ни поступила, это его не остановит! И если он доберется до меня, то сделает все, о чем говорит!

— Он не доберется до тебя.

— Как долго? — Силла впилась в него взглядом, Ее руки судорожно комкали простыню. — Как долго ты сможешь охранять меня? Он просто подождет. Он будет ждать и продолжать звонить, продолжать следить за мной! — В ней словно лопнула какая-то пружина. Она схватила телефон с ночного столика и со всего размаху швырнула его об стену. По всей комнате разлетелись обломки. — Ты его не остановишь. Ты же все слышал. Он сказал, ничто его не остановит.

— Именно этого он и добивается. — Бойд взял ее за плечи и встряхнул. — Он хочет, чтобы ты сломалась. Сейчас ты ему только помогаешь.

— Я не знаю, что делать, — выговорила Силла. — Я не знаю, что мне делать.

— Доверься мне. Посмотри на меня, Силла, — тихо сказал Бойд. Их взгляды встретились. — Я хочу, чтобы ты внимательно меня послушала. С тобой ничего не случится. Я этого не допущу. Ты меня поняла?

— Ты не сможешь быть рядом всегда.

Он еле заметно улыбнулся и потер ее плечи.

— Конечно, смогу.

— Я хочу… — Силла зажмурила глаза. Как это ужасно — просить. Нуждаться в ком-то.

— Что?

Ее губы задрожали. Последний бастион пал.

— Пожалуйста, обними меня. Мне это… очень нужно. — Она прерывисто вздохнула. — Пожалуйста.

Бойд, ничего не говоря, притянул ее к себе и обнял. Силла опустила голову ему на плечо и обхватила его руками. Кулаки ее были сжаты. Она дрожала, словно в лихорадке, и чувствовалось, что она изо всех сил борется со слезами.

— Расслабься, О'Роарки, — пробормотал Бойд. — Дай пять.

— Не могу. — Не открывая глаз, она обняла его еще крепче. Он был такой твердый, теплый, сильный. Надежный. — Если я расслаблюсь, то больше не соберусь. Никогда.

— Хорошо, давай попробуем так. — Он приподнял ее голову и легонько поцеловал в губы. — Подумай обо мне. Прямо сейчас, прямо здесь. — Он еще раз поцеловал ее и нежно погладил по напряженной спине. — Только обо мне.

Силла не знала раньше, что поцелуй может выражать сострадание. Более чем просто нежный, более чем просто ласковый, он успокаивал измученные нервы, прогонял ледяной ужас и отчаяние. Ее тело постепенно расслаблялось. Кулаки разжались. Бойд осторожными поцелуями покрывал ее лоб, щеки, глаза. В них не было желания, только понимание и стремление утешить.

Как оказалось, выполнить то, о чем говорил Бойд, было очень легко. Силла думала о нем, и только о нем.

Неуверенным движением она коснулась его щеки, колючей от выросшей за ночь щетины. Ледяной ком в желудке начал таять, тяжелый молот в голове утих. Силла вздохнула и прильнула к нему по-настоящему.