Во время вечерних посиделок в Башне мы с друзьями обсуждали такую возможность. Земная Россия зря опасалась, что китайцы захватят Сибирь… Китай исторически силен бытовой вечностью, неизменностью образа жизни. Пусть это будет прозаично, без всякой романтики, однако границы ареала, позволяющего жителям Поднебесной сохранить устои, оконтурены зоной уверенного произрастания риса. Конечно, и на других землях китайцы сберегут родной язык, в том нет никаких сомнений. А вот обычаи… С ними будет гораздо сложнее. Это уже будут не китайцы, а какой-то другой народ. Более индивидуальный, менее стадный.

— Не понимаю я проблемы со снабжением мясом, — сказал Сомов с недоумением. — В округе полно дикого зверя!

— Проблема не с тем, что в лесах мало зверя, Майкл, хотя поблизости от Китая дичь уже вывели. Проблема в транспорте и в оружии, имеющемся у граждан!

Нехорошая фраза заставила нас напрячься.

Вообще-то в пригородах мы несколько раз обращали внимание на новенькие помповые «моссберги», установленные в штативах тук-туков рядом с водителем. Здесь разрешено свободное владение оружием. Ну, другого и не ожидалось, это вам не Земля.

— Поясни, — попросил Мишка.

— Рядовому населению власти Пекина продают дробовики, гораздо реже — винтовки. Они все еще боятся межнациональных конфликтов.

— Страшно оторваны от народа?

— Отличная фраза, мистер Гоблин, поздравляю! Надо будет запомнить… Патроны стоят недешево, за дичью приходится отправляться далеко — как доставить в город без колес? Зачастую в охоте просто нет коммерческого смысла, люди берут дичь только для себя. Рыбный промысел гораздо выгодней… А ведь многие вообще никогда не покидают пределов городской черты. — Он склонился к Сомову. — Мне для того и нужен второй снегоход! Да, я уже имею одну развалину на гусеницах, только в одиночку на нем ездить нельзя. Буду зимой вывозить мясо, с фермерами договорюсь. Какая тут зимой охота, вы не представляете! Кругом столько следов!

— Вообще-то представляем, — вставил Мишка. — Не забывай, Харди, ведь мы русские.

— Точно! — Хозяин хлопнул себя по лбу. — Медведи, водка…

— Балалайка, — подсказал ему собеседник.

— У вас была? Треугольная? — с неподдельным интересом осведомился новозеландец.

— А как же! — подтвердил Мишган. — Ее уничтожили пули береговых пиратов.

— Бог мой, вот это да…

Я в разговор не вмешивался, роли поменялись, теперь настала очередь Сомова поддерживать беседу. Мое дело — фиксировать важные моменты, надежно запоминать, раскладывая данные по полочкам, быстро определять, что нужно уточнить прямо сейчас, а что можно оставить и на потом. Целый список вопросов вываливать нельзя — собеседник либо устанет, либо, что гораздо хуже, насторожится.

Сваливая на уши благодарных слушателей развесистую китайскую лапшу, распалившийся Харди время от времени проговаривался и о действительно существенном, и каждая порция такой информации кардинально меняла представляемую им же картину. Стремление Спайсера сделать упор на своеобразной экзотике места вполне объяснимо. Тут тебе и вымышленная, как мне кажется, нехватка пищи, и малая степень механизации работ, и боязнь технического прогресса, якобы наблюдаемая им у нативов, — типичные проявления понтов белого человека, вечно несущего свое, бляха, тяжкое бремя прогрессорства. Бытовой шовинизм.

В Новом Китае много детворы, за последние два года прирост населения резко увеличился. Даже поздним вечером на улицах хохочут почему-то не спящие дети. Женщины их периодически отлавливают, хватают под мышку и уносят в хату. Власти наконец-то открыли центральную больницу, есть и частные лекари, работающие как в обычной, так и в народной медицине. Что бы там ни говорил новозеландец, а люди, несмотря на все трудности, стали жить лучше. Не унывают. Он и сам с неохотой признает: белых до сих пор удивляет позитивное отношение китайцев к жизни.

Так что там с оружием?

— У вас нет райфлов? — Сомов округлил глаза — уж как сумел.

— О-хо! В анклаве есть хваткие парни, у которых имеются не только винтовки! — ответил наш собеседник и многозначительно подмигнул Мишке.

Гоблин усмехнулся, поставил левый локоть на стол, подпер подбородок и с пониманием сказал:

— И ты один из них, я сразу понял!

— Харди Спайсер не последний человек в секторе, — охотно согласился тот.

— Уважаю таких людей! — Одобряя, Мишка громко щелкнул пальцами.

Но дальше про оружие речь не повел: пока не стоит.

Можно сказать точно: снегоход он купит, сделка будет обоюдовыгодной. И даже не шибко наколет при расчете. А я и торговаться особенно не буду, мне нужен первый якорь. Имея твердое задание вернуться в Замок, мы профессионально не забываем о попутной свободной охоте. Работает старое правило сталкеров: оказался надолго в новом месте — быстро обрастай нужными связями, а в идеале и «именами-паролями-явками». Невозможно предугадать, когда и в каком качестве пригодятся эти наработки.

Мы же к тебе не просто так пришли, дорогой мистер Спайсер, или как тебя там… Добрые уличные люди подсказали.

— Нарезное оружие здесь почти всегда связано с криминалом…

— Отчего-то не удивлен, — спокойно молвил Сомов. — Почти везде так.

Пусть базарят.

Многое уже понятно, говорливый Харди успел выложить главные расклады анклава.

И они очень, очень интересны!

Селективный кластер: базис — КНР, сборная региональная солянка, за исключением ряда субъектов. Титульная нация.

Монокластеры:

1. Гонконг

2. Макао

3. Тайвань

4. Тибет

5. Уйгуры

6. Монголия — пока не совсем понятно, идет ли речь о Внутренней Монголии или же о Монголии вообще?

7. Северная Корея

8. Южная Корея

9. Вьетнам

Кроме китайцев в составе селективного кластера оказался англичанин, поляк, украинец, по паре американцев и новозеландцев и один немец. Со временем представителей этих народов стало больше.

Последний монокластер, вставший в регионе при первичной закладке Смотрящих, следует выделить отдельно, он того стоит.

Итак:

10. Японцы — в городе жить не захотели, поначалу остались на острове, что стоит неподалеку от стрелки рек Янцзы и Хуанхэ, позже переселились на берег.

А теперь подробности — немного, большего пока не знаю.

Река, на берегу которой мы оказались, называется Хуанхэ, что переводится как «Желтая река». Не слишком оригинально, да? Зато вполне ожидаемо. В земном Китае вторая по величине река страны действительно имеет желтый цвет воды из-за обилия лесса. Здесь же он черный, мрачный, местная Хуанхэ вообще напоминает Рейн в верховьях. Ох, и намаялись же мы с Гобом во время памятного разведрейда выше места дислокации еврейского анклава… Как-нибудь расскажу.