– Ох, а я и впрямь решила, что вы ларцы похитили, чтобы Ловариса припугнуть! – воскликнула Сабета.

– Вот-вот, мы очень надеялись, что ты к такому выводу и придешь, – улыбнулся Локк. – Если б мы сами все к Ловарису приволокли, то кто-нибудь тебе бы обязательно донес. Может, даже кто из его слуг.

– Ага, почти все его слуги на меня работали, – кивнула Сабета. – Значит, вам надо было Ловарису сокровища доставить, поэтому вы о барке… О боги, и давно вы узнали, что Никорос мне о ваших замыслах сообщает?

– Ну как тебе сказать… – замялся Локк. – Мы слишком поздно спохватились. Вот только с баркой и успели подсуетиться.

– Гм… Значит, только с баркой… – Она задумчиво потерла виски. – А, знаю! Склад алхимических смесей в бакалейной лавке… Ну, в Вел-Веспале? Никорос мне о нем доложил. Вы, наверное, всем подозреваемым по секрету рассказали о разных тайниках.

– Точно! – ухмыльнулся Локк. – Твои люди обнаружили схрон, о котором тебе Никорос рассказал, а мы узнали, кто предатель.

– Сволочи вы! Гады! – Сабета вскочила, подбежала к Локку и Жану и с хохотом обняла их обоих. – Эх, засранцы, как же вы все здорово придумываете!

– Да ты и сама не промах, – улыбнулся Жан. – Если б не милость богов, мы бы до сих пор по морям путешествовали.

– А все-таки, чего же мы с вами добились? – с неподдельным любопытством спросила Сабета. – Победа на выборах досталась мне… ну, на полминуты… Можно ли считать это победой?

– Вот и я не знаю, можно ли считать победой то, что нам удалось превратить поражение в ничью, – задумчиво произнес Локк. – Нет, такой глубокий философический вопрос можно обсуждать только на пьяную голову.

– Интересно, а что об этом маги подумают?

– Да ну, пусть они над этим размышляют, пока солнце в ледышку не превратится, – отмахнулся Локк. – Мы свое задание выполнили, состязались честно, запутали все до невозможности… По-моему, мы развлекли их на славу.

– А по-моему, мы очень скоро узнаем, что именно они думают, – вздохнул Жан.

– Слушайте, а… Терпение вам не объясняла, что нас после выборов ожидает? – спросила Сабета.

– Не-а, – помотал головой Локк.

– Тогда давайте-ка уйдем отсюда, пусть наши работодатели сами нас ищут. – Сабета одним глотком опустошила свой бокал. – Я на всякий случай особняк сняла, рядом с Двором Праха. Там и еда, и вино найдется. Отдохнем, а там решим, что делать дальше… – Она ласково коснулась руки Локка.

– И как нам отсюда выбраться незамеченными? – спросил Жан. – В драку ввязываться не хочется.

– Я все предусмотрела. – Сабета вытащила из рукава тоненький кинжал, вспорола обертку одного из трех свертков, сложенных на полке под фреской. – Жаль с богатым нарядом расставаться, но лучше будет, если мы на время превратимся… в наших злейших врагов.

4

В десять часов вечера из ворот Картения вышли три констебля: худенький стражник и грузный стражник под предводительством женщины с сержантскими лычками на отворотах. Констебли, разогнав зевак пинками и угрозами, прошли ярдов пятьдесят на запад и свернули в закоулок, где их дожидалась карета.

Локк распахнул дверцу и краем глаза заметил в ночной мгле яркую вспышку на южной окраине города. В небо взметнулись языки пламени.

– Пожар там, что ли? – удивился он.

Зловещее зарево разгоралось. Судя по всему, огонь охватил бо́льшую часть квартала Паланта.

– Да, похоже, полыхает вовсю, – сказал Жан. – Надеюсь, это не из-за выборов. Хотя кто их знает, картенцев этих…

– Эй, ну чего вы там возитесь! – поторопила их Сабета. – Не хватало еще кому-нибудь на глаза попасться.

Все расселись по местам, кучер тронул лошадей, и карета покатила по булыжной мостовой прочь от Картения. Очередная пятилетняя игра подошла к концу. Горожанам еще предстояло привыкнуть к неожиданным итогам выборов, а пока во дворец устремлялись все новые и новые отряды констеблей с дубинками и щитами наперевес.

Первый магистрат огласила результаты выборов в последнем округе, – невнятно, как во сне, произносит юноша с затуманенным взглядом.

Хладнокровие по опыту знает, каких усилий требуют тайные мысленные переговоры, ведь обычную мысленную беседу может подслушать любой маг. Сейчас заговорщики, собравшиеся в особняке Хладнокровия, стоящем на окраине Паланты, изо всех сил стараются держать свои мысли в секрете, не привлекая излишнего внимания.

– Последний округ… консельером избран представитель партии Черного Ириса, – шепчет юный маг.

– Победа досталась партии Черного Ириса, – добавляет еще кто-то. – С перевесом в один голос.

– Терпение возлагала такие надежды на своих хваленых каморрцев, но с нашим ставленником им не совладать, – язвительно замечает архидонна Предвидение; она, как и все маги в гостиной второго этажа, одета для битвы – в кольчужные доспехи и кожаный плащ с капюшоном; лицо ее прячется под маской темного холста. – Ничего, мы с ними разберемся, после того как с прочими удовольствиями будет покончено.

– Не столько с удовольствиями, сколько с необходимостью… – Хладнокровие заходится в приступе кашля, дышит глубоко, ровно, пытаясь справиться с волнением.

В гостиной душно, от магов пахнет железом и дубленой кожей, вином и потом, ароматными маслами и притираниями.

– Что ж, мы одним махом покончим и с тем и с другим, – заявляет архидонна.

– В Картении что-то происходит… – шепчет юноша, которому поручено наблюдать за ходом выборов. – Ловарис… из округа Бурсади… похоже, хочет переметнуться на сторону партии Глубинных Корней.

– Очень некстати, – замечает Предвидение. – А может, оно и к лучшему. Это отвлечет наших противников. Они сейчас упиваются победой…

– Вот именно, – кивает Хладнокровие. – Что ж… Ваши люди готовы? Все на месте?

– Да, – отвечает Предвидение.

– За необходимость! За наше будущее, – пересохшими губами шепчет Хладнокровие, а потом изрекает слово.

Слово превращается в пламя.

Еще месяц назад под полом гостиной спрятали сотни глиняных сосудов, наполовину заполненных горючим маслом. В одном из них вспыхивает искра, смешивается с воздухом. Масло воспламеняется. Ослепительный взрыв уничтожает все вокруг, ревущая волна огня сметает все на своем пути.

Против этого даже маги бессильны. Каменные плиты рассыпаются в пыль под ногами, Хладнокровие мгновенно окатывает невыносимым, темным жаром, и он не успевает ощутить ни сожаления, ни удовлетворения. Все кончено. Тринадцать магов и архидонна Предвидение погибают вместе с Хладнокровием.

Вся битва занимает девять минут. Нападение стремительно и неожиданно – иначе маги не смогли бы одержать полную победу над своими собратьями, равными по мощи и умениям.