измена будет раскрыта. Алкивиад не успел приготовиться и ворвался в город только с тридцатью пелтастами. Оказавшись в безвыходном положении, он громко провозгласил, чтобы селимбрийцы не подымали оружия против афинян. Это произвело впечатление, и, пока перепуганные граждане обсуждали свое дальнейшее поведение, на помощь Алкивиаду подошло остальное афинское войско. Затем Алкивиад услал из города прибывших с ним фракийцев (см.: Диодор, XIII, 66, 3 — цитировано к § 14), чтобы они не предали Селимбрию разграблению, и удалился сам, взыскав контрибуцию и оставив в городе гарнизон. Договор, заключенный Алкивиадом с селимбрийцами, содержал, между прочим, пункт, по которому «селимбрийцы признаются автономными и могут ввести у себя такой строй, какой сочтут наилучшим». Впоследствии этот договор был санкционирован афинским народом по предложению Алкивиада: «Алкивиад сказал: договор афинян с селимбрийцами пусть вступит в законную силу. Клятвы и формулы договора под наблюдением секретаря совета должны быть начертаны на их счет на каменной стеле и поставлены в городе» (Inscriptiones Graecae, I, № 61а, suppl., р. 18).

66 Вероятно, клятвами гостеприимства, см. выше, коммент, к гл. 2, § 10.

67 См. выше, гл. I, § 27.

68 О взятии Византия рассказывает значительно подробнее Диодор (XIII, 66,3 —67): «Войско Ферамена ушло из Калхедона к Византию и осаждало город, прилагая большие усилия, чтобы обнести его осадными укреплениями. Собрав форос, Алкивиад убедил принять участие в его походе большое число фракийцев и, захватив с собой также всенародное ополчение жителей Херсонеса… поспешно двинулся в Византий на помощь Ферамену. Когда все силы собрались вместе, стали приготовлять все необходимое для осады, так как им предстояло победить значительный город, в котором находилось множество защитников: кроме многочисленных византийцев, здесь находился лакедемонский гармост Клеарх с большим количеством пелопоннесцев и наемников. Некоторое время они совершали приступы, не причинив осажденным никакого сколько-нибудь значительного ущерба. Когда же начальник города отправился к Фарнабазу за деньгами, несколько человек византийцев, тяготясь его суровым управлением (он действительно был человеком крутого нрава), предали город войску Алкивиада (67). Афиняне, сделав вид, что они желают прекратить осаду и увезти войско в Ионию, выплыли в сумерки на всех своих кораблях, а также отвели на некоторое расстояние от города сухопутное войско. С наступлением ночи они повернули назад и приблизительно в полночь подошли к городу. Оставшимся на триэрах было приказано… поднять такой крик, чтобы казалось, что все войско находится на кораблях; в действительности же морские воины вместе с сухопутным войском находились у стен города, ожидая, пока предатели подадут условный сигнал. Оставшиеся на триэрах поступили так, как им было приказано. Пелопоннесцы и все прочие, находившиеся в городе, не зная об обмане, выступили против врага в гавань. В это время предатели подняли на стене сигнальный знак и впустили войско Алкивиада по лестницам в город; они были при этом в полной безопасности, так как весь народ сбежался в гавань. Узнав о случившемся, пелопоннесцы первоначально оставили половину войска в гавани, а с остальной половиной поспешно выступили против врага, завладевшего стенами. Несмотря на то, что уже почти все афинское войско успело ворваться в город, пелопоннесцы не устрашились и долгое время мужественно противостояли афинянам, отражая их нападения при содействии византийцев. И вряд ли бы афиняне овладели городом с боя, если бы Алкивиад не проявил удивительной находчивости и не объявил, что против византийцев не будет принято никаких карательных мер. Тогда горожане, переменив фронт, стали сражаться с пелопоннесцами. После этого большая часть последних пала в честном бою, а около пятисот (по Плутарху — триста. — С. 77.) человек оставшихся в живых бежали к священным алтарям. Афиняне передали город византийцам, заключив с ними союз, с теми же, которые бежали к алтарям, как просители богов, афиняне заключили соглашение на условии, чтобы они выдали оружие, а сами были отвезены в Афины и преданы суду Народного собрания».

Об этих событиях рассказывают также Плутарх (Алкивиад, 31) и Полиэн (I, 40, 2; Фронтин, III, 11, 3; I, 47, 2), не прибавляя ничего нового к повествованию Ксенофонта и Диодора.

69 См. коммент, к кн. III, гл. 3, § 6.

70 См. коммент, к гл. 2, § 18.

71 См. коммент, к кн. III, гл. 5, § 1.

72 Фракийское поле — большая открытая площадь внутри стен Византия. Ср. указание нашего автора в «Анабасисе» (VII, 1,24): «Так называемое Фракийское поле — прекрасное место для маневров войска, ровное и незастроенное домами».

73 Агора — главная городская площадь, на которой греки проводили большую часть дня. Здесь был рынок; здесь же находились храмы богов, портики, всевозможные общественные сооружения, здесь заключались всякого рода сделки; здесь устраивались народные собрания и сюда же сходились просто поболтать. Таким образом агора играла одновременно роль клуба и рынка.

74 408/407 г. до н. э.

75 Царская печать служила доказательством подлинности документа. Античный комментатор к Фукидиду (1,129) так описывает эту печать: «Печать персидского царя, по одним источникам, представляла собой царский портрет, по другим — портрет первого персидского царя Кира, по третьим — изображение лошади Дария, благодаря которой он достиг царской власти».

76 Приморская полоса. — Точнее перечисляет входящие в нее области наш автор в «Анабасисе» (I, 9, 7): «(Кир) был отправлен своим отцом к месту службы, будучи назначен сатрапом Лидии, Великой Фригии, Каппадокии и военачальником всех тех войск, которым надлежит собираться (на военный смотр) в Кастольскую равнину». Кастол — город в Лидии; сюда должны были ежегодно собираться на военный смотр все обязанные военной службой жители Передней Азии, лежащей к западу от Галиса (Киропедия, VI, 2, 11; Домострой, 4, 6).

77 На военный смотр.

78 Диодор (XIII, 64) сообщает об этом уже под 409 г. до н. э.: «Фрасибул, посланный во Фракию, подчинил расположенные в этих местах города», о покорении же Фасоса (ср. выше, коммент, к I, 32) он говорит отдельно (XIII, 72) под 408 г. до н. э.: «Афинский стратег Фрасибул поплыл с эскадрой в пятнадцать кораблей на Фасос, победил в бою выступивших навстречу ему граждан, перебив около двухсот человек, заставил их вернуться в город, повел осаду и в конце концов добился от них разрешения вернуться в город изгнанным сторонникам афинян; они должны были принять гарнизон и вступить в союз с афинянами».

79 Это указание не вполне соответствует истине, так как постановление об изгнании Алкивиада было отменено уже в 411 г. до н. э. (Фукидид, VIII, 97; Плутарх, Алкивиад, 33).

80 Плинтерии праздновались в Афинах, начиная с 19 фаргелия (июня). При этом