Да, сегодня еще существуют группировки с устоявшимися «бандитскими брендами», и локальный передел собственности между ними происходит постоянно, однако он уже не принимает прежние экстремальные масштабы. К тому же нынешний передел собственности в криминальном мире – это война прежде всего бумаг, а потому нынешние переделы между влиятельными группировками происходят, в первую очередь, на политическом уровне, а уже потом проецируются на конкретные экономические объекты. Как в свое время сетовал знаменитый и легендарный американский мафиозо Лаки Лучано: «Я слишком поздно понял – чтобы заработать миллион честно, нужно столько же извилин, как и для того, чтобы заработать его нечестно».

На первый взгляд, эта тенденция, безусловно, несет в себе положительный заряд, однако все ж таки не стоит слишком переоценивать «миролюбие» нынешних экс-авторитетов. Во многих случаях они не являются специалистами в тех сферах бизнеса, в которые вкладывают деньги, а потому нередко начинают проигрывать на поле здоровой конкуренции. Это происходит примерно так, как если бы мастер спорта по боксу сел играть партию с мастером спорта по шахматам. Шансов на то, что боксер ее выиграет, прямо скажем, маловато, если, конечно, боксер действует по тем правилам, которые приняты в шахматах… Но у экс-бандитов всегда может возникнуть соблазн ввести правила бокса в правила шахматной игры. На мой взгляд, многие убийства бизнесменов, произошедшие в последние годы, как раз являются следствием навязывания некоторыми «цивилизованными» бандитами собственных правил ведения бизнеса. Когда эти правила категорически не принимаются, из металлического сейфа достается то самое заряженное ружье – ребята отрабатывают вложенные в них деньги.

И все же «цивилизованные» бандиты очень стараются (если это слово в данном контексте вообще уместно). Они уже, в принципе, немного другие люди, которые получают те же деньги, что и раньше, но при этом вежливы и отчасти даже культурны. Плюс у них есть нужные связи. А еще они могут дать в долг, пожертвовать на благотворительность. Построить храм. Или, скажем, памятник.{ Один из устойчивых бандитских мифов повествует, что скульптурный Гоголь, установленный на Малой Конюшенной улице, лицом в профиль очень напоминает Владимира Кумарина. Говорят, что сие есть эдакий реверанс в сторону своего шефа от братьев Шевченко, пожертвовавших немалую сумму на установку памятника.} То есть, помимо прочего, они пытаются быть полезными. Однако у них по-прежнему очень острые зубы. Но это, так сказать, осознанная необходимость. Поскольку рядом рыщет голодная молодая уголовная шпана и сколачиваются в бандитские группировки обиженные братки из числа тех, кого в свое время отцепили от легального паровоза. Плюс ко всему продолжают шакалить те ОПГ, которые в силу ряда причин не смогли или не захотели двигаться в направлении легализации и прочно заняли отведенную для них общеуголовную нишу. Такие группировки не столь влиятельны и более подвержены прессингу со стороны силовых структур и конкурентов, однако, участвуя в них, на кусок хлеба с икрой при определенной доле фарта заработать можно.

О том, что уличная преступность захлестнула все крупные города страны, мы с вами, уважаемый читатель, знаем не понаслышке. И Санкт-Петербург в этом плане отнюдь не исключение – скорее, наоборот.

Летом 2002 года высокая инспекторская проверка из МВД объявила Питер чуть ли не российским лидером по уровню уличной преступности, устроив по этому поводу жуткий разнос местным стражам порядка. Правда, всего лишь год спустя тогдашний министр внутренних дел Борис Грызлов, нанесший визит в Северную столицу, вдруг неожиданно благосклонно отнесся к оценке деятельности петербургских коллег и, пребывая под впечатлением «эйфории-300», заявил, что с 14 июля распорядился снять ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области с особого контроля со стороны МВД РФ. На котором, если кто не знает, Главк состоял около пяти лет.{ Кстати, вот вам еще один весьма показательный пример политического пиара – заявление Грызлова было сделано сразу после того, как Владимир Яковлев покинул пост губернатора Санкт-Петербурга. Получается, что тут-то криминогенная обстановка в городе и улучшилась в порядки раз… Быть может, отправившийся работать в правительство РФ экс-губернатор прихватил с собой в Москву наиболее одиозных представителей местного уголовного мира?} Но министр – он как приехал, так и уехал. А нам с вами здесь жить…

Между тем в последнее время обстановка в общественных местах города, говоря скупым милицейским языком, продолжает оставаться напряженной. Что это означает на практике? А то, что в Санкт-Петербурге участились случаи уличных грабежей и разбойных нападений. Более того, отдельные виды преступлений носят серийный характер, что косвенно может свидетельствовать о наличии в городе преступных групп узконаправленной криминальной специализации. Например, нападения на пенсионеров, получающих пенсии в филиалах Сбербанка; кражи сотовых телефонов; нападения на владельцев дорогих иномарок – причем, если раньше жертву-водителя просто выбрасывали из салона машины, то теперь случаются и убийства. Юные последователи подзабытого было Леньки Пантелеева нападают на инкассаторов и обменные пункты валют, не задумываясь, открывают огонь при любой попытке оказать сопротивление, грабят магазинчики, небольшие кафе… Настоящий вал разбойных нападений прокатился по городским игорным заведениям – только за неполный 2003 год было совершено не менее семи налетов на залы игровых автоматов, несколько из них обернулись людскими жертвами.

Да, можно говорить о том, что вся эта активизировавшаяся ныне криминальная шушера в основной массе своей уже относится к неорганизованной преступности. Стало ли нам всем от этого легче? Вопрос сложный. Лично мне представляется, что именно эти криминальные группы, а также «анархисты-индивидуалисты», воинствующие наркоманы, бритоголовые и проч. сегодня опасны не только для рядовых горожан, но отчасти и для самих «цивилизованных» бандитов.{ Меня иногда спрашивают, а чем все-таки отличаются «цивилизованные» бандиты от «нецивилизованных». Тогда я привожу следующий пример: допустим, у некоей группировки есть интерес в одном ликеро-водочном заводике. И тут появляются конкуренты и создают свой винно-водочный цех. Что будет делать «цивилизованная» группировка? Им может прийти в голову следующая идея: немного отравить водку конкурентов, но так, чтобы люди, естественно, не умерли. Затем через СМИ инициируется скандал. Подключается санэпидемстанция. Наконец, в Законодательном собрании «свои» депутаты поднимают вопрос о качестве спиртных напитков… Так будут действовать бандиты «цивилизованные». А если у группировки подобных рычагов нет – нет ни карманных депутатов, ни журналистов, – то придется действовать по старинке: остановить машину с водкой конкурентов, выкинуть водителя, отогнать фуру, переклеить этикетки…} Конечно, этих клоунов на серьезном уровне организованной преступности никто вообще не воспринимает. Однако не следует забывать, что подавляющее большинство из них озлоблены, обижены жизнью, безбашенны, жестоки и не признают никаких авторитетов – ни с большой, ни с маленькой буквы. Добавьте ко всему этому непомерные амбиции, где «каждый „перец местного значения“ считает себя, как минимум, Перцем де Куэльяром»{ Эта фраза принадлежит перу флотского писателя Виктора Юрьевича Белько, живущего в г. Полярном.}, и вы получите портрет питерского бандита-отморозка образца начала третьего тысячелетия.