– Вполне возможно, Барса так и делал, – фыркнул Каладиус.

– А как они легко открываются! – Кол шёл первым, и сам распахнул дверь, не дожидаясь, пока её откроет слуга, а затем шагнул в прохладный полумрак. – Ого! Да тут…

– Ну чего ты замер на пороге? – проворчал Варан. – Заходи давай, потом будешь любоваться!

Кол, медленно повернувшись, сделал шаг навстречу друзьям. Из угла его рта стекала тоненькая струйка крови, а в груди торчала стрела.

Кол пытался что-то произнести, но лишь кровавые пузыри вздулись на его онемевших враз губах. Совсем по-девчачьи взвизгнула Мэйлинн, когда легионер стал валиться на идущего следом Варана. Глаза Бина остекленели от ужаса почти так же, как глаза Кола.

– Засада! – крикнул очевидную всем вещь Каладиус. – Назад!

Однако Варан решил по-другому. Он понял, что сейчас нельзя отступать. Или, по крайней мере, не всем. Кто-то должен прикрыть, выиграть время. Поэтому рывком дёрнув на себя обмякшее тело друга, он почти бросил его в объятия Каладиуса, а сам, на ходу вынимая меч, рыбкой нырнул в проем дверей. И был прав – вторая стрела свистнула над его головой и расщепила дверной косяк буквально в двух шагах от мага. Не раздумывая ни секунды, вслед за мастером Теней в темноту дома ворвался Пашшан – его странноватый шест прошелестел, обретая свободу.

– Стой! – Каладиус цепко ухватил за рукав Бина, который, несмотря на смертельную бледность, решительно рванулся на помощь друзьям. – Выноси Кола! Мэйлинн! Помогите юноше!

Ещё секунду назад казалось, что Мэйлинн вот-вот упадёт в обморок, но теперь она вся вдруг как-то собралась, лицо её, уже почти размякшее от рвущихся рыданий, вновь стало сосредоточенным и жёстким. Вместе с Бином они перехватили безвольно висящее тело Кола из рук мага и, тяжело отдуваясь, поволокли его подальше от виллы.

Внутри тем временем шёл бой. Не было слышно ни единого крика – ни боли, ни ярости, но зато вдоволь было звона оружия – песни, которую пели мечи.

Каладиус, отступив назад настолько, чтобы полностью сойти с мраморной лестницы, вдруг застыл в несколько странной позе, словно гром небесный неожиданно настиг его – голова втянута в плечи, лицо опущено, судорожно напряжённые руки несколько разведены в стороны, на лбу вздулась вена, а лысый череп покрылся потом. Лишь губы его слегка шевелились, да быстро-быстро, почти с нечеловеческой быстротой мигали, открываясь и закрываясь, глаза.

Нападавшие, видно, оказались крепко скованы Вараном и Пашшаном, поэтому Мэйлинн и Бин беспрепятственно отволокли бесчувственного Кола шагов на сто, так что они оказались прикрыты от возможных взглядов врагов роскошными деревьями и кустарниками сада. Только здесь Мэйлинн наконец сделала знак опустить раненого на шелковистую, без малейших признаков увядания, траву и тут же принялась осматривать рану.

Было видно, что стрела глубоко вошла в тело центуриона – видимо, стрелявший стоял всего в нескольких шагах. Однако, к огромному сожалению лирры рана была не сквозной – наконечник находился где-то внутри грудной клетки, а это значило, что извлечь его будет очень и очень сложно. Судя по крови, тонкой струйкой, бегущей из уголка помертвевшего рта, было пробито лёгкое. Однако Кол ещё был жив – Мэйлинн различала едва заметное, хриплое дыхание.

Одним рывком – таким сильным, что голова дёрнулась на тонкой шее – лирра сорвала с себя фиал с целебным эликсиром. Однако самообладания хватило на то, чтобы не вылить его весь, без остатка, на пропитавшуюся кровью рубашку, из которой торчала чёрная стрела. Даже пальцы Мэйлинн сейчас не дрожали.

– Режь рубаху! – отрывисто скомандовала она Бину.

Нервы у парня находились в куда худшем состоянии, поэтому, распарывая ткань, он острием кинжала чиркнул по и без того залитой кровью груди центуриона. Но сейчас это было неважно. Плотная ткань хрустнула, расходясь, а дальше уже за дело взялись сильные пальцы лирры – Мэйлинн рванула разошедшиеся края, обнажив грудь Кола. Затем прямо своим широким рукавом она аккуратно, стараясь не задеть древко стрелы, оттёрла кровь, насколько это было возможно, учитывая, что та с каждым слабым толчком сердца вновь сочилась наружу. А вместе с ней из Кола по капле уходила жизнь.

Но, более или менее отерев грудь Кола так, что края раны стали отчётливо видны, Мэйлинн осторожно капнула одну каплю прямо по древку. Капля, будто живая, пробежала по крашеному дереву и буквально всосалась в рану.

– Разожми ему зубы! – бросила лирра.

Бин кое-как просунул лезвие кинжала в судорожно сведённый рот и, не боясь поранить, несколько раздвинул ряды кроваво-белых зубов. Мэйлинн тут же капнула туда две капли. Почти сразу же тело Кола вдруг выгнулось дугой, но затем расслабилось. И стало видно, что эликсир сотворил своё животворное действие – лицо Кола всё меньше напоминало лицо покойника, а дыхание стало чуть глубже и ровнее, и исчез наконец этот жуткий булькающий звук.

Тем временем Каладиус наконец-то оживился. Он с трудом поднял голову, и большая капля пота упала с кончика его носа. Белки глаз покраснели, покрывшись сеткой лопнувших капилляров.

– Быстро вон из дома! – прогремел он искажённым от напряжения голосом, и тут же сам быстрым шагом направился к тому месту, где находились Бин и Мэйлинн. Видно, что ему было довольно тяжело двигаться, так что бежать он явно не мог.

Спустя небольшое время, из распахнутых дверей буквально вылетели Варан и Пашшан. И в тот же момент дверной проем перегородила стена пламени. Пара секунд – и неестественно жаркий и мощный огонь стал вырываться из окон первого этажа, затем – второго и третьего. Со стороны казалось, что внутри дома бушевал, сдерживаемый до поры, пламень, сравнимый с пламенем звезды, и в один момент преграда вдруг пала. Также было похоже, будто где-то в доме располагались гигантские меха, нагнетавшие мощные струи воздуха и добела раскалявшие пламя.

Из внутренностей дома доносились слабые крики. Возможно, это кричали нападавшие, но скорее всего это были крики слуг, волею жестокой судьбы оказавшихся внутри гибнущей виллы.

Варан и баинин приблизились к остальным. Оба были значительно поранены – множество крупных и мелких порезов испещряло их тела. В предплечье левой руки мастера Теней торчала стрела – словно он в последний момент успел закрыться рукой от выстрела. Оба едва держались на ногах, и тут же рухнули на траву, как только добрались до друзей.

– Что с Колом? – выдохнул Варан.

– Насколько я могу судить, у него задето лёгкое, – устало и как-то опустошённо ответила Мэйлинн. – И, самое плохое – я не представляю, как извлечь стрелу.

– Да, это – саррассанские стрелы, – Варан спокойно поднял пробитое стрелой предплечье, словно оно было не его собственным, чтобы продемонстрировать её торчащее окровавленное жало. – Видите, у них наконечники такой формы, что вынуть стрелу не получится.

– И как же быть? – в голос лирры вкралось лёгкое отчаяние.