– Гм?

– Не знаю, как сказать… не уверен, что сам понимаю. Это не твой ребенок.

Даже удар дубинкой исподтишка не оглушил бы сильнее Рагнарсона.

– Но… этого не может быть. Она…

– Погоди. Это как раз труднее всего объяснить.

– Говори. Я хочу услышать.

– Помнишь заговор Йо Си и каптала из Савернейка? То, в чем признался тебе каптал, прежде чем ты его казнил?

Каптал был капитаном мятежников во время войны, а покровительствовал ему Принц-Демон. Шинсан послал ему на помощь легионы, которые Рагнарсон победил здесь, под Баксендалем. Вся история началась с искусственного оплодотворения Фианы во сне, а целью ее было рождение наследника, которым бы полностью управлял Шинсан. Вдобавок ко всему заговорщики подбросили вместо новорожденного другого ребенка, вызвав тем самым сомнения в законности престолонаследия. Но Йо Си совершил серьезную ошибку: ребенок Фианы оказался девочкой. И это намного все осложнило.

Позже Йо Си и Ну Ли Си понесли заслуженную кару в замке Фангдред. О заговоре забыли, пока о нем вновь не напомнила дочь Йо Си, Мгла. Окончательное поражение мятежников означало возвращение девочки домой, к матери, – однако зимой она умерла от укуса паука.

– Ладно. Ближе к делу.

– Это тот самый ребенок, который должен был тогда родиться.

– Что? Чушь какая-то. Я не врач и не чародей, но мне прекрасно известно, что беременность не длится пятнадцать лет…

– Признаюсь, я тоже сбит с толку. Если это потомок Йо Си – тогда, естественно, Каролан была твоей дочерью.

Фиана металась уже значительно слабее – снадобье Вахтеля действовало.

– Чародей, я готов поверить почти во что угодно, – сказал Рагнарсон. – Но никто не сможет меня убедить, что женщина родила моего ребенка за пять лет до того, как я с ней встретился.

– Не важно, во что ты веришь. Сам увидишь, когда она родит. Доктор, согласен, что придется резать?

– Да. Я целый месяц этого опасался, но медлил с решением, надеясь, что… Ей следовало сделать аборт.

– Когда?

– Ты мне поможешь?

– Если сумею убедить маршала…

– В чем?

– Что это не твой потомок. И что ты мне позволишь это сделать.

Рагнарсон с подозрением прищурился.

– Я знаю, о чем ты думаешь. Ты мне не доверяешь – не знаю почему. Но давай попробуем. Достанем ребенка. Если захочешь признать его своим – твой выбор. Если нет – я его забираю. Договорились?

«Зачем Вартлоккуру лгать?» – подумал Рагнарсон. Тот был намного умнее его…

– Ладно, делайте, дьявол с вами. Пусть уж поскорее все закончится.

– Нам потребуется какое-нибудь…

– Я уже присутствовал при родах. Аж девять раз. – (Трое детей Эланы умерли вскоре после рождения.) – Вахтель, скажи этой… как ее там звать… пусть займется. Потом объяснишь мне, почему ничего не готово.

– Все готово, господин. – Вахтель разозлился.

Никто не имел права оспаривать его опыт или преданность делу.

– Хорошо. Начинаем. – Рагнарсон уселся на сундук с бельем. – Буду сидеть и смотреть. – Он положил меч на колени. – Если что-то пойдет не так – буду крайне недоволен.

– Господин, я ничего не могу обещать. Ты сам прекрасно знаешь. Матери редко переживают операцию…

– Доктор, я тебе доверяю. Режь.

Вахтель начал резать. Несмотря на снадобье, Фиана закричала. Ее привязали к кровати и позвали солдат, чтобы помогли ее держать, но она все равно вырывалась и кричала…

Вахтель и Вартлоккур делали все, что было в их силах. Рагнарсон им не мешал, понимая, что не в силах помочь. Взяв ее за руку, он заплакал, но и слезы тоже не могли ничего изменить, как и самые могущественные заклинания жизненной магии Вартлоккура.

– Судьбу не победить.

– Судьбу? К дьяволу судьбу! Сохраните ей жизнь! – Рагнарсон схватился за меч.

– Может, ты и маршал! – крикнул Вахтель. – Может, у тебя и есть власть, чтобы меня зарубить! Но, дьявол тебя побери, это моя работа! Так что сядь, заткнись и не вмешивайся. Мы делаем все, что можем. Для нее уже слишком поздно – мы пытаемся спасти ребенка.

Существовали границы, за которые Вахтель никому не позволил бы перейти, и солдаты были с ним согласны. Гьердрум, адъютант маршала, и еще двое солдат встали между ним и Рагнарсоном.

Пока Вахтель оперировал, Вартлоккур совершал быстрые магические пассы. Они закончили одновременно. Ребенок покинул утробу мертвой женщины и повис над постелью, окруженный созданной чародеем сферой. Он смотрел на них жестоким, полным разума взглядом. Впрочем, внешне он выглядел как обычный младенец-переросток.

– Это не мой сын, – сдавленно простонал Рагнарсон.

– Я тебе говорил, – огрызнулся Вартлоккур.

– Убей его!

– Нет. Ты сам сказал…

Гьердрум смотрел то на одного, то на другого. Вахтель подтвердил слова Вартлоккура.

– Дитя зла, – проговорил Рагнарсон. – Убийца… я тебя уничтожу… – Он поднял меч.

Существо в магическом пузыре смотрело на него без тени страха. Вартлоккур обошел постель:

– Поверь мне, друг мой. Пусть будет так. Это дитя Шинсана… Оно не знает, кем является. Те, кто его создал, не знают о его существовании. Отдай его мне. Оно станет нашим орудием – об этом уже позабочусь я сам. А ты займись своими обязанностями. У Кавелина больше нет королевы.

Кавелин, Кавелин, Кавелин. Четверть жизни посвятил Браги этой стране, хотя то не была его родная земля. Кавелин. Земля… кого? Женщин, которые его любили? Но Элана – из Итаскии. Фиана же приехала сюда из Октилии еще ребенком, став невестой старого короля, отчаянно пытавшегося спасти свою родину от безумия войны за престол. Кавелин. Чем же стало для него это маленькое захолустное государство? Землей скорби. Землей, которая поглотила всех, кого он любил. Землей, которая столь долго занимала его время и душу, что он лишился на ней любви женщины, ставшей половиной его души. Что еще мог он пожертвовать этой земле, чтобы ее удовлетворить? Или это лишь голодный зверь, пожиравший все, что любимо и дорого для него, Браги?

Он поднял меч, полученный от отца еще в те времена, когда они с Хаакеном были безусыми мальчишками. Меч, который он носил уже двадцать пять лет, пережив с ним множество мрачных приключений, побывав на почетной и не очень службе, а иногда будучи ничем не лучше тех, кто убил его детей. Этот меч стал продолжением души, половиной человека по имени Браги Рагнарсон.

Подняв меч, он раскрутил его над головой, как обычно делал отец Бешеный Рагнар. Все попятились. Он накинулся на кровать, в которой умерла его королева, в которой он лежал вместе с ней, утешая ее в последнюю ночь на этом свете. Словно обезумев, он рубил стойки балдахина, спинки, занавеси, и никто не пытался его остановить.