Захватив почти весь юг Центрального, Фрайтаг начинает готовиться к атаке на сектора 44 и 455 сп. Вместе с ним начнет действовать и командир 14/I.R.133 д-р Вацек. Назначенный по его собственной просьбе руководителем штурмовой группы, Вацек теперь настроен чрезвычайно решительно — немедленно овладеть Центральным островом. Враг кажется полностью ошеломленным и деморализованным — при атаке вряд ли будут большие потери.

Для уничтожения русских огневых точек на Цитадели планируется подвод орудий роты истребителей танков I.R.133 — решено использовать 5-см орудия взвода лейтенанта Шейдербауэра. Поскольку на огневую позицию взвод продвигался через зону боев на Южном острове, Шейдербауэр смог заметить многое, предвещающее впереди серьезные испытания: «Весь путь показывал ожесточенную борьбу, шедшую здесь первые несколько дней. Здания были в основном разрушены, и дороги покрывал битый кирпич, мертвые русские и их лошади. Тягостное зловоние от пожаров и трупов было всепроникающим»[1066].

Зловоние… Его все сильнее чувствовали уже и на улицах города — сначала лишь при порывах ветра от цитадели, затем — его волны, казалось, зависли в раскаленном летнем воздухе. Жутью веяло на Брест от его цитадели…

…И Йон на Северном перешел к решительным действиям — по словам перебежчиков, защитники крепости находятся под впечатлением сильной эффективности огня. Надо атаковать — полку приказано занять часть Северного острова, до сих пор блокированную.

Второй батальон (Парак), наступая на восток вдоль Мухавца, остановился в 50 м перед Трехарочным мостом[1067]. Ожесточенный фланговый обстрел дает понять, что прорыв через мост будет таким же кровопролитным, как и 22 июня — придется обождать, пока цитадель падет сама. В итоге Параку вновь пришлось удовольствоваться казематами, лишь к северу от Трехарочного «захваченными» в очередной раз.

Первый (Кене), наступая от Северных ворот вдоль дороги, идущей западнее цели 609, на юг, достиг соединения с Параком. И вот новость часа — Кене взял Восточный форт (цель 609)![1068]

«На подземелья большевики, конечно, особенно рассчитывали. Они надеялись, что там смогут продолжать партизанскую войну. Однако применением испытанных боевых средств нашим солдатам скоро удавалось вынимать их из убежищ». На немцах нет штурмового походного снаряжения (Marschgepäck). На стоящем у стены — нет и каски. Испытанные боевые средства — скорее всего, М-24, без колебаний метавшиеся в любые подозрительные места

«Тяжелый обстрел сделал свое действие. Сначала только отдельные, затем небольшими группами и, наконец, все большими толпами советские солдаты выходят из своих позиций с поднятыми руками и проверяются на предмет хранения оружия. Среди них встречаются и политические комиссары. Изображение слева показывает вход в каземат крепости Брест-Литовск». Немцы в штурмовом снаряжении. Допрашивает советского командира, вероятно, командир отделения или взвода (судя по планшетке). Второй советский военнопленный — в шинели, промерзший, вероятно, в ночной сырости казематов. На руке одного из немцев нечто похожее на белую повязку. Возможно, он участвовал в ночном бою или прочесывал темные коридоры подземелий — в этом случае повязка служила опознавательным знаком

Сообщение тем более примечательное, что именно Восточный форт полк пытался взять вплоть до 30 июня…

Опять «Умм-Каср»? Но шесть дней — многовато и в этом случае…

Что же на самом деле взял батальон Карла Кене? Неоднократно подправленные воспоминания защитников Восточного форта, содержащиеся в «Героической обороне» да и других источниках, вряд ли помогут с ответом. Однако — это касается опубликованных воспоминаний, фактически, как уже говорилось, выжимок из имеющихся.

Вероятно, как раз именно из тех, что еще не появлялись в открытой печати, Суворов (автор «Брестской крепости на ветрах истории») и взял интересный факт, датировав его 24 июня: «Майор Гаврилов… отдал приказ — не оставляя позиций во внутренней казарме форта… перейти в помещения конюшни на внешней стороне вала»[1069].

Советский командир не выглядит испуганным, растерянным или сломленным. Вероятно, так же выглядели и Акимочкин с Шабловским в свои последние минуты

Основываясь на этом и других источниках, можно сделать вывод о захвате немцами вершины внутреннего вала — ключевой позиции, позволяющей подавлять любое передвижение как по внутреннему двору Восточного форта, так и в проходе между его внутренним и внешним валами. Открывалась и хорошая возможность вести огонь по окнам и амбразурам внутренней и внешней казармы — Восточный форт мгновенно утратил свою неуязвимость. Кроме того, теперь можно было, прикрываясь огнем с внутреннего, зайти и на внешний вал, фактически на крышу казематов — например, чтобы попытаться вырыть шурфы и заложить взрывчатку[1070]. После чего, оставаясь неуязвимыми, можно было спокойно рвать один за другим находящиеся внутри вала казематы.