Теперь уже было бы трудно восстановить былое преклонение японцев перед императором, ибо императорский двор лишился окружавшего его мифа о божественном происхождении императора. В том, что представляет собой императорский трон, уже не осталось никакой тайны. Мы сидели и приглушенными голосами вели светскую беседу с бывшим императором-богом. Я был разочарован. Меня интересовало, что думал о своем императоре сидевший рядом с ним за обедом Сато, который принадлежал к поколению, которое почитало его как бога.

Чу и мне приходилось посещать императора и императрицу по различным поводам еще не раз. Одним из последних моих визитов в должности премьер-министра было присутствие на его похоронах в феврале 1989 года. Официальные лица и руководители многих стран мира прибыли в Токио, чтобы отдать дань уважения главе возрожденной индустриальной державы. Это была традиционная японская торжественная церемония. В императорском саду Синдзюку специально для этих похорон был построен без единого гвоздя великолепный синтоистский храм из прекрасной белой сосны. Все присутствовавшие были в темных костюмах и пальто, кашне и перчатках или в традиционной одежде. Мы сидели в открытой палатке, лицом к храму, дрожа от ветра, дувшего из Сибири. На протяжении двух с половиной часов мы страдали от пронизывающего, жестокого холода. Японцы продумали все до мелочей. Неподалеку располагалось закрытое помещение, в которое можно было зайти, – там было тепло и подавались горячие напитки и закуски, а сиденья в туалетах были подогреты. Каждому присутствовавшему на церемонии были выданы теплые коврики и большие специальные и маленькие пакеты, которые – стоило только разорвать полиэтиленовую упаковку, чтобы обеспечить доступ кислорода к находившемуся внутри химическому веществу, – действовали в качестве грелок. Я положил маленькие пакеты в свои туфли, а большие – в каждый карман пиджака, брюк и пальто. Бедняга Чу была в китайском платье, в котором не было карманов. Я видел, как мой сосед подложил несколько пакетов на сиденье, чтобы держать спину в тепле. Это было более суровым испытанием, чем кланяться императору с крыши Cathay Building в Сингапуре. Тогда я не мог даже вообразить себе, что я буду представлять Сингапур на похоронах японского императора, чтобы воздать ему дань уважения вместе с президентом США Джорджем Бушем и принцем Великобритании Филиппом, представлявшими две великие державы, одна из которых без предупреждения была атакована императорской армией 7 декабря 1941 года. Все крупные державы и многие государства – получатели помощи были представлены президентами или премьер-министрами, а в некоторых случаях – еще и монархами. Лидеры со всего мира собрались для того, чтобы выразить свое уважение к японцам, которые добились выдающихся успехов.

На протяжении последних 35 лет я лучше познакомился с Японией и ее лидерами. Мы нуждались в их помощи в проведении индустриализации. В свою очередь, японцы рассматривали Сингапур в качестве стратегического пункта в Юго-Восточной Азии, который они могли использовать для своей экономической экспансии в регионе. Сингапур также находился на критически важном для японских нефтяных танкеров морском пути из стран Персидского залива в Японию. В ходе переговоров с японскими премьер-министрами регулярно обсуждались вопросы свободного прохода судов через Малаккский пролив, проблемы японских инвесторов в Сингапуре и странах Юго-Восточной Азии, проблемы безопасности в регионе, включая роль Китая, различные аспекты развития экономического сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Право свободного прохода судов через Малаккский пролив было наиболее важной проблемой для всех японских руководителей, с которыми я встречался в 60–70-х годах. В 1967 году Сато впервые выразил беспокойство по поводу того, что большие танкеры могли оказаться неспособными пройти через Малаккский пролив, потому что в некоторых местах он был для них мелким. Я сказал, что это было не так опасно, поскольку эти части пролива могли быть надлежащим образом обозначены маяками и светящимися буями. Используя передовую технологию, можно было углубить пролив и обозначить маршруты с помощью светящихся буев. Сато был воодушевлен моим конструктивным подходом. Он был озабочен проблемами доступа Японии к рынкам сырья, особенно нефти, и к рынкам сбыта японских товаров. Именно из-за этого Япония была втянута во Вторую мировую войну. Тогда они располагали военными средствами для нанесения ударов, но после войны – уже нет. Следующий премьер-министр, Какуэй Танака, также поднял эти вопросы в мае 1973 года, когда я посетил Токио. Я явно обнадежил его, когда сказал, что мы могли бы совместно работать над тем, чтобы противодействовать любым предложениям других стран региона о взимании платы за проход судов через проливы.

Два года спустя, во время моей встречи с премьер-министром Такэо Мики, он выразил свою искреннюю благодарность за помощь, оказанную Сингапуром в ходе двух инцидентов, случившихся с японскими танкерами в Сингапурском проливе и вызвавших фурор среди наших соседей. В январе того года танкер «Шава Мару» сел на мель в районе Буффало-рок, в нескольких километрах от Сингапура, в результате чего образовалось нефтяное пятно длиной 20 километров (примерно 12 миль). Существовали опасения, что это приведет к значительному загрязнению побережья Индонезии, Малайзии и Сингапура. Управление сингапурского порта немедленно направило специальные суда, которым удалось уничтожить нефтяное пятно с помощью химикатов. В апреле того же года судно «Тоса Мару» столкнулось с другим танкером у острова Святого Джона, который находится в непосредственной близости от Сингапура, и раскололось пополам. К счастью, танкер уже слил нефть, поэтому кораблекрушение не повлекло за собой какого-либо загрязнения. Тем не менее правительства Малайзии и Индонезии публично призвали ввести плату за проход судов через пролив, чтобы компенсировать ущерб, наносимый прибрежным государствам, а также призвали ограничить тоннаж судов, проходивших через Малаккский пролив. Для Японии это было настолько важным вопросом, что в ходе этого визита и заместитель премьер-министра Такэо Фукуда, и министр иностранных дел Киити Миядзава, каждый в отдельности, благодарили меня за помощь со стороны Сингапура.

Правительство Японии в большей мере, чем правительства других больших государств, оценивало развивающиеся страны по степени их важности для экономики Японии. Сингапур не располагал природными ресурсами, поэтому японцы оценивали нас невысоко. К примеру, чтобы добиться от японцев содействия в получении инвестиций для строительства нефтехимического завода, нам пришлось напомнить им, что они могли столкнуться с необходимостью уплаты сборов за проход своих судов через Малаккский пролив, в случае если бы Сингапур присоединился к другим прибрежным государствам: Индонезии и Малайзии. Озабоченность Японии проблемой прохода судов через Малаккский пролив уменьшилась только после принятия Конвенции ООН по морскому праву в 1988 году, которая провозгласила право свободного прохода судов через международные проливы.

В период моего пребывания на посту премьер-министра я поощрял японские инвестиции в Сингапуре. Когда в сентябре 1967 года премьер-министр Сато посетил Сингапур, я публично заявил, что у Сингапура не было никаких возражений против японского капитала, технологии, управляющих и опыта и что Япония была просто предназначена для того, чтобы вести остальные страны Азии по пути индустриализации. На заседании Ассоциации крупных японских промышленников я заявил, что мы будем приветствовать создание любых предприятий, использующих преимущества, создаваемые более низкой заработной платой и стоимостью перевозок в Сингапуре. Год спустя наше Управление экономического развития открыло свое представительство в Токио, но в начале 70-х годов японцы в значительной степени еще не были готовы к тому, чтобы перемещать свои фабрики за границу, они наращивали производственные мощности в самой Японии. Только в 80-х годах, оказавшись под давлением со стороны американцев из-за растущего дефицита США в торговле с Японией, японцы приступили к производству товаров в Америке. А когда Европа закрыла свои рынки для японских товаров, они стали развивать производство в Европе, особенно в Великобритании, для экспорта в страны ЕС.