В палату вошёл помощник.

— Вы прочитали? — спросил он, держа руку у коммуникатора за ухом. — Про Гану?

— Да, — кивнул Иоанн. — Кто там из наших?

— Полномочный посол в Гане. Мы получили информацию от него одновременно с тем, как узнала Сеть.

— Маарфур уже собирает Комитет?

— Заседание через сорок минут.

— Я хочу поговорить с секретарём по безопасности, а потом с Маарфуром, — сказал Иоанн. — Напишите мне предварительный вариант заявления для прессы.

— Вы выступите сегодня?

— Да, — кивнул Иоанн. — Освободи мне первую половину дня.

— Конечно, — помощник сверился с коммуникатором. — Господин секретарь по безопасности на прямой линии.

— Отлично, — он знаком попросил того выйти.

Через час он занял место за трибуной в комнате для брифингов на втором этаже «Ракушки» и выступил с короткой речью:

— Я чрезвычайно обеспокоен происходящим сейчас в Тамале. Захват заложников и использование детей в качестве живых щитов — чудовищное преступление, немыслимое в середине двадцать первого века. Сейчас предпринимаются все усилия для их освобождения, и я молю Бога, чтобы террористы вняли голосу разума и совести и сдались. В таком случае я лично могу гарантировать им справедливый суд, снисхождение и рассмотрение их требований на соответствующем уровне. Повторяю, если Африканский патриотический фронт сложит оружие и сдастся, то я лично готов вступить с ними в диалог и выслушать их требования.

Но никому не позволено разговаривать с Объединёнными Нациями с позиции силы. Мы не примем ничьих ультиматумов. Каждый пострадавший ребёнок, каждая невинная жертва будут отомщены по закону военного времени. Террористы находятся за пределами человеческих представлений о морали. В случае продолжения борьбы подобными методами им останется рассчитывать только на снисхождение Господа, потому что от нас они его не дождутся. Я поручил Комитету по контролю оказать любую необходимую поддержку правительству Ганы, а миротворческие силы Объединённых Наций приведены в боевую готовность для обеспечения безопасности граждан Ганы. Я провёл консультации с президентом Европейского союза и с ответственными секретарём Азиатского союза. Мы согласны в том, что в эти горькие дни, когда кровоточащая рана на теле Африки вновь открылась и ещё раз показала, какую опасность в себе таит радикализм, мы должны выступить вместе на стороне правительства Ганы и предоставить всю необходимую помощь. Председатель Содружества стран Южной Америки выступил с осуждением теракта, и в эти тревожные минуты я радуюсь одному: мир един как никогда перед лицом прямой и явной угрозы. В самое ближайшее время я представлю Генеральной Ассамблее план по комплексу мер, которые должны быть приняты для обеспечения порядка на всём африканском континенте для защиты прав человека и пресечения терактов. Я ещё раз призываю так называемых «патриотов» Африки сложить оружие и посмотреть на себя в зеркало: из «патриотов» вы превращаетесь в трусов, прикрывающихся детьми. Школа в Тамале — это последний рубеж. Я обещаю: больше такое не повторится. А пока наши сердца и души — с народом Ганы и великим народом Африки, страдающим за благополучие и процветание. Мы неизбежно победим.

Иоанн кивнул, дал себя сфотографировать ещё пару раз и покинул зал. За ним на трибуну поднялась его пресс-секретарь Эстелла. Иоанн пару минут постоял за перегородкой, слушая, какие звучат вопросы.

— Генеральный секретарь обвинил в теракте АПФ, однако, насколько известно, они пока не взяли на себя ответственность?.. Или Генеральный секретарь опирается на данные разведки?

— Как вы сами сказали, — отвечала Эстелла, — АПФ пока что не взял на себя вину за этот теракт, однако это их почерк. Ситуация в регионе такова, что именно «патриоты» в последние несколько лет брали заложников на территории Африки. Всё прояснится, как только они предъявят свои требования.

— Значит, пока требований никто не предъявлял?

— Нет.

— По какой же причине?

— Следующий вопрос.

Кто-то с дальних рядов:

— Генеральный секретарь с середины лета, после внезапного возвращения из Сибири, ни разу не покидал Нью-Йоркскую агломерацию. По какой причине его прежде столь частые визиты вдруг прекратились?

— Мы сейчас обсуждаем другой вопрос, — парировала Эстелла. — В любом случае подчеркну, что он не покидал Нью-Йоркскую агломерацию с публичными визитами.

— Были непубличные?

— Следующий вопрос.

— Но здоровье Генерального секретаря — вопрос общемировой безопасности! Особенно это актуально в ситуации террористической угрозы, когда Генеральный секретарь должен принимать решения…

— Генеральный секретарь Организации здоров, — заявила Эстелла, — хорошо себя чувствует, занимается спортом, принимает прописанные врачом профилактические лекарства и, как вы слышали в заявлении, готов вести Объединённые Нации в решающий момент.

Ей робко аплодировали. Иоанн вышел из комнаты для брифингов. «Она ведь не врёт… Она и правда считает, что я здоров и не уезжаю только потому, что готовлюсь к бою с Генассамблеей. Стоило сказать ей? Нет. Кому угодно, но только не ей. Она должна быть моим щитом, а не моей рукой, и тогда удар по ней не обернётся переломом моей кости».

— Есть новости, — окликнул Иоанна помощник. — Вам это будет интересно.

— Я слушаю?

— Они пока молчат, — сообщил тот. — Но наш агент в «Голд Корпорейшн» сообщает, что вице-президент Элизабет Арлетт только что вылетела в Гану.

— Арлетт? — переспросил Иоанн, мгновенно прокручивая в голове всю известную информацию. «Хай Яо» нанята «Голд Корпорейшн» для охраны школы: значит, скорее всего, школа участвует в какой-то из образовательных программ, а её может курировать Элизабет; но зачем ей лететь туда самой?..

— Да. Почему именно она, мы пока не знаем.

— Выясните. — Иоанн вдруг остановился. — И собери Совбез в ситуационной комнате.

— Тамале? — спросил помощник.

— Да, — кивнул Иоанн. — Я полечу туда. Пусть подготовят план развёртывания армии в Гане для обеспечения моей безопасности. Красный протокол — прикрытие с моря, суши и воздуха.

— Вы хотите усилить группировку войск без согласия Генассамблеи?

— Только на время моего визита, — сказал Иоанн, — а потом могут возникнуть проблемы с выводом войск.

— Понял.

— Пока визит сохраняем в тайне. А военные пусть поторопятся: не дай бог эти террористы сложат оружие быстрее, чем я там появлюсь.

— Понял, — помощник уже отдавал команды по коммуникатору. — Тут на прямой линии Пуатье.

— Где он?

— Летит сюда.

— Пусть разворачивает самолёт и летит в Тамале.

Иоанн быстрым шагом пошёл в свой кабинет.