2012 год был отмечен еще одним из определяющих событий в истории Ирландии: Макгиннесс, бывший террорист, главарь ячейки ИРА, преуспевший на поприще политики, наконец, пожал руку Королеве. Многие из тех, кто был удостоен быть представленным Королеве, держат на почетном месте фотографию этого момента. А на письменном столе сэра Джулиана Кинга стоит фотография, на которой запечатлена встреча Королевы с Мартином Макгиннессом.

На острове, густо пропитавшемся символикой, носившей временами братоубийственный характер, именно рукопожатие Королевы с Макгиннессом стало убедительной иллюстрацией новой нормальности. И все благодаря государственному визиту годом ранее. Такая гармония в отношениях, конечно, не могла на политическом уровне длиться вечно. Имело место еще немало сложных вопросов, причем для обеих сторон, и не последним стоял вопрос о том, какой будет граница Великобритании с Ирландией в эпоху после Brexit. Тем не менее визит Королевы навсегда изменил характер взаимоотношений. Разногласия и споры не прекратились, однако теперь они всегда проходили в другой тональности.

– Полагаю, это была самая преобразующая реальность дипломатия их всех, что я видел. Это было потрясающе, – говорит Дэвид Кэмерон.

Что немаловажно, он добавляет, что Королеву определенно смущали похвалы.

– Она, как это часто бывает, удивлялась, чем вызвана вся эту шумиха.

Кэмерон вспоминает, как заговорил с Королевой о ее историческом рукопожатии с лидером организации, которая когда-то была одержима идеей истребить всю ее семью. Премьер-министр отметил, что ее встреча с Макгиннессом стала очень важной вехой в современной дипломатии.

Ответ Королевы подытожил ее скромный, но основательный подход к работе, которую она выполняет дольше, чем помнит большинство живущих ныне людей.

– А что мне было делать? – спросила она. – Конечно, я пожала ему руку. Не сделать этого было бы неловко.

Этот момент был подготовлен годами тонкой дипломатии и насыщенного графика работы. Все встречи, приемы и обеды, которые принц Уэльский провел с тысячами политиков и десятками тысяч чиновников в десятках стран за полвека, вот-вот должны были подвергнуться испытанию. Все «прогулки», бесконечные речи, путешествия, долгие перелеты, утомительные фотосессии, забавные головные уборы, неприятные блюда в меню и крайне опасные случаи (включая инциденты как со слоном[319], так и с буйволом[320]) – все они в конечном счете были нацелены на встречу в первой половине этого дня. Никто ничего не принимает как должное, и потому лидеры пятидесяти трех наций Содружества собрались в Виндзорском замке на выездную встречу. Дело было на следующий день после откровенного, искреннего обращения Королевы к главам правительств с просьбой утвердить кандидатуру ее сына и наследника в должности следующего Главы Содружества. Она дала политикам возможность побывать в Букингемском дворце и Виндзорском замке для проведения саммита. Однако по долгому опыту ей было известно, что, имея дело с несговорчивой организацией с непрозрачными и неточными правилами, ни в чем нельзя быть уверенной заранее.

Через несколько часов вопрос был на удивление спокойно решен без всякого пафоса. Не было ни облака белого дыма[321], ни торжественного вскрытия конверта с именем, как на церемонии вручения Оскара. Вместо этого СМИ распространили двустороннее «Заявление лидеров». Параграф третий просто гласит: «Следующим Главой Содружества будет Его Королевское Высочество принц Уэльский». Едва ли его имя удивило кого-то. Другого кандидата никогда и не было. Однако ключевое слово в этой формулировке – «будет». Тут нет никакой двусмысленности. Организация, которая обычно с гораздо большим удовольствием изрекает туманные надежды, а не конкретные результаты, не могла бы более ясно высказаться по этому вопросу. Тема была настолько деликатной, что королевские чиновники многие десятилетия отказывались обсуждать ее публично. Теперь же вопрос был решен одной фразой. Когда придет время, король Чарльз III станет первым монархом, автоматически провозглашенным Главой Содружества. Это очень важный этап – веха в современной королевской истории. Тем не менее официальное коммюнике по итогам саммита Содружества 2018 года более пространно сообщало о скромной новой инициативе финансирования экономики малых островных государств, чем о будущем Главе.

Практически любая другая международная организация – будь то спортивная, политическая или экономическая – сталкивается с внутренними разногласиями всякий раз, когда приходит время смены руководства, особенно если вот уже более шестидесяти пяти лет на самом верху не происходит никаких изменений. Тем не менее кандидатура будущего руководителя организации, включающей 2,4 миллиарда человек, была, по-видимому, одобрена всеми 100 процентами голосовавших – подобное единодушие можно было бы ожидать от народного собрания в Северной Корее. На последовавшей за этим пресс-конференции премьер-министра СМИ интересовал только один вопрос: ведь наверняка же при обсуждении состоялся какой-то спор? В конце концов, это же Содружество. Но нет. Тереза Мэй назвала это решение «единогласным».

На сегодняшний день в постепенной эволюции принца от престолонаследника к будущему королю это, безусловно, самый значительный шаг. Решение свидетельствовало также о том, какое всеобщее одобрение заслужила Королева всем, что делала для этой организации на протяжении многих лет. В последние годы чиновники Дворца говорят о стратегии «Виндзорской команды», о желании Королевы обеспечить согласованную работу всех поколений королевской семьи. Монархия не работала так слаженно со времен правления королевы Виктории. Монархия всегда существовала как двухуровневая организация, в которой суверен отвечал за парадные мероприятия и зрелища, а престолонаследник выполнял роль самодостаточного звена поддержки[322]. В последние годы монархия превратилась в трехуровневую структуру, в которой Королева постепенно передает принцу Уэльскому некоторые обязанности – хотя и не полномочия. Обозреватели неизбежно стараются найти различия между соответствующими действиями матери и сына. У них, несомненно, разные вкусы, разные стили и разные взгляды, сформированные разным детством. Королева предпочитает меню на французском, любит гладкие скачки[323] и просит подавать документы в «красных коробках». Принц предпочитает меню на английском, скачки с препятствиями и документы в коробках зеленого цвета. Однако рассматривать их как вариант «или-или» значит упускать самую суть. В то время как Королева без труда несет звание самого долгоживущего монарха в британской истории, принц столь же легко считается наследником престола, дольше всех дожидающимся своей очереди взойти на трон. Он является полноправной фигурой на сцене общественной жизни с тех пор, как в 1976 году покинул Королевский ВМФ – дольше, чем почти все британские политики. Совместный опыт Королевы и ее сына превышает столетие, и он служит им опорой. Огромное влияние, которое Королева оказывает на мир, в немалой степени связано с герцогом Эдинбургским, их детьми, а теперь и внуками, а также матерью, сестрой и двоюродной родней. Тот факт, что Королева считает Содружество своей «семьей наций», объясняется тем, что она взаимодействует с ним – да и со всей планетой – через свою собственную семью.