– Был чудесный солнечный день, и вдруг раздался взрыв вроде тех, что то и дело звучали в Северной Ирландии, – вспоминает командовавший церемонией в тот день бригадный генерал (тогда подполковник) Эндрю Паркер-Боулз[312]. – Одно из заграждений отодвинули, и кто-то сказал: «Взрыв при смене караула». И мы все кинулись наружу, включая и кузнецов, проверявших подковы, и побежали туда, где поднимался дым. Первым я увидел коня по имени Сефтон. Он был сильно ранен, у него в боку зияла огромная дыра, и я тут же подумал, что никогда больше не увижу Сефтона. Но ему удалось выкарабкаться.

Позже в тот же день Паркер-Боулз был принят Королевой, и она не стеснялась в выражениях. Она сказала ему, что это был «самый ужасный день в моей жизни».

Все изменило Белфастское соглашение 1998 года, называемое также Соглашением Страстной пятницы. Объединив британское и ирландское правительства и все основные политические партии Северной Ирландии, оно заложило основы мирного будущего и обеспечило прекращение наихудших проявлений насилия. И все же минуло еще десять лет, прежде чем все стороны почувствовали уверенность в том, что смогут вести так называемую нормальную жизнь. Если остров Ирландия действительно собирался подвести черту под своим прошлым, ничто не свидетельствовало об этом с тем же эффектом, как государственный визит Королевы.

Подготовка к визиту прошла длинный ряд ступеней, начиная с 1993 года, когда президент Ирландской республики Мэри Робинсон встретилась с монархом во время своего официального визита в Лондон. Не было ничего особенного в посещении Великобритании главой ирландского государства. Тем не менее представить себе обратное казалось немыслимым. В 1998 году Королева и новый президент Ирландии Мэри Макэлис встретились недалеко от Ипра в Бельгии для открытия мемориала почти в честь 50 000 ирландцев, погибших во Фландрии, где они сражались за короля и страну в Первой мировой войне.

Другие члены королевской семьи наносили визиты в связи с работой различных благотворительных организаций и программ, в работе которых они участвуют. Пока что Королева по-прежнему была в самом конце очереди гостей. Но она ясно дала понять своим министрам, что готова и желает поехать. В отличие от первого визита в Германию, во Дворце по поводу этой идеи не было никакой нервозности. После того как в 2009 году в Дублин в качестве нового посла Великобритании отправился Джулиан Кинг[313], его проинформировали, что Дворец и британское правительство желают договориться о государственном визите. Выбор времени был за ирландской стороной.

– Были также одна-две очень общие идеи относительно программы визита, – говорит Кинг, – но не было никакой гарантии, что он состоится.

Британия изо всех сил старалась быть хорошим соседом. В конце 2010 года, когда Ирландия пыталась оправиться от финансового краха, Дублину становилось все труднее получить ссуды от обычных кредиторов, и тогда лорд-канцлер Великобритании Джордж Осборн предложил Ирландии заем 3,2 миллиарда фунтов. Предложение было тут же принято. Несмотря на это, в начале 2011 года ирландское правительство еще медлило с приглашением. Неустойчивое правительство Брайана Коуэна от либеральной партии «Солдаты Судьбы» высказывало опасения по поводу Королевского визита до завершения в Северной Ирландии некоторых судебных реформ. К счастью для Королевы, у нее была важная союзница в Ирландской республике – президент Макэлис. До окончания второго президентского срока бывшего профессора в университете оставалось всего несколько месяцев, и миссис Макэлис по возможности не хотела бы оставлять своему преемнику удовольствие принимать Королеву. Этого оказалось достаточно. Приглашение было в конце концов выдано и принято всего за несколько дней до смены ирландского правительства и вступления Энды Кенни в должность нового премьер-министра.

Теперь можно было всерьез начинать планировать визит, и стало ясно, что у Королевы есть собственные пожелания.

– До этого момента мои идеи были сосредоточены на кратком визите в Дублин, который мог бы продлиться около полутора дней, – говорит сэр Джулиан Кинг.

Конечно, Королева имела в виду совсем не это. Большую часть времени в те дни чиновники Дворца старались составить расписание дней визита для Королевы и ограничить требования к ее времени. По такому случаю, говорит бывший посол, Королева стремилась продлить визит.

– Мне очень рано стало ясно, что Дворец заинтересован в более длинном и насыщенном визите, если только ирландцы были готовы к этому. Не все на ирландской стороне мыслили столь же масштабно!

В жарких дебатах, последовавших за объявлением о визите, некоторые обозреватели утверждали, что говорить о государственном визите – значит слишком рано заходить слишком далеко. Лучше всего, по их мнению, Королеве сначала отправиться с частным визитом, чтобы разведать обстановку. Дворец, однако, ясно выражал желание поскорее решить проблему и сделать это должным образом. Это означало, что одним из первых мероприятий в программе визита станет для Королевы возложение венков в Саду памяти – мемориале всех погибших в героической борьбе против британской Короны. Возложение венков туда было неотъемлемой частью программы любого государственного гостя Ирландии. Некоторых закоренелых националистов шокировала мысль о том, что старый враг может выказать уважение, но, несомненно, чувства республиканцев оказались бы уязвлены в куда большей степени, если бы Королева этого не сделала. Это было бы все равно, как если бы государственный гость в Лондоне решил бойкотировать Могилу Неизвестного солдата в Вестминстерском аббатстве. Обе стороны были согласны, что это очень важно.

Затем в ходе обсуждения возникло более оригинальное предложение: посещение Королевой стадиона «Кроук Парк». Штаб-квартира Гаэльской атлетической ассоциации в свое время стала местом Кровавого воскресенья в ноябре 1920 года, когда после убийства четырнадцати британских агентов в Дублине последовал жестокий акт возмездия – расстрел толпы болельщиков на матче по гэльскому футболу на стадионе «Кроук Парк». Британские полицейские подразделения открыли огонь по толпе, застрелив четырнадцать мирных жителей и ранив гораздо больше. Хотя для ирландского национализма есть еще несколько более почитаемых святынь, ирландцы настаивали на визите Королевы в «Кроук Парк».