– Ведь ничего, если мы проиграем?

Я вздохнула.

– Даже думать об этом не хочу.

– Я тоже, – поспешила добавить Мэдди. – Но я все думаю о твоих недавних словах, о «победе малой кровью».

– Да?

– Вот раньше, даже когда мы занимали второе или третье место, мы говорили: «Ну и ладно, с кем не бывает? Главное – пробиться на Чемпионат страны». Это даже ты говорила, хотя и ненавидишь проигрывать.

– Правда.

Да, я говорила: «Ну и пусть, не беда. Главное – Чемпионат страны».

– Мы же не для того сюда приехали, чтобы обойтись малой кровью?

Я затаила дыхание, глядя в потолок.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы сделали ставку на Чемпионат.

Я молчала. И Мэдди заговорила снова:

– Странный это был год. Я… – Она шумно вздохнула. – Мне кажется, я много чем занимаюсь лишь потому, что у меня получается. Играю в театре, хожу на свидания – не только потому что хочу, а потому что знаю, это мне по силам. Понимаешь? И только в этом году я стала по-настоящему чего-то хотеть. Ставить большие цели, даже если они пока что не для меня.

Я поверила, хоть и удивилась. Я понимала, для чего победа нужна мне, но не ожидала, что Мэдди станет таким же фанатом. И тут я вспомнила, как на прошлой тренировке она расхаживала с курткой на голове. И как позвала меня на вечеринку, хоть я и не напрашивалась. Мы с ней заодно.

– Да, я заметила, – подтвердила я.

– Правда?

Я прикусила язык. Правильно ли я ее поняла? Не ляпнуть бы глупость.

– Ты всегда надо мной посмеивалась, из-за того что я столько сил вкладываю в дебаты. При том что у тебя у самой здорово получается. А теперь и ты «заболела» дебатами, как я.

Мэдди засмеялась своим обычным, чуть кудахтающим смехом, и я подхватила, а когда смеешься лежа на спине, то почему-то долго не можешь остановиться, даже когда уже не смешно. Как будто тяжелый груз сваливается с плеч.

Когда мы угомонились, снова стало тихо-тихо. Слышно было, как снуют лифты.

– Мне правда нужна победа. Не потому что я хочу быть лучше всех. И на соперников мне наплевать. Победа мне нужна для себя. Понимаешь?

– Да, – отозвалась Мэдди. – Я тоже хочу победить.

Вскоре она уснула. Мне чудится, будто все, над чем мы смеялись, парит в воздухе, кружит над нами, просачивается сквозь стены, и я, кажется, тоже засыпаю.

ПЕРВЫЙ РАУНД

Мадлен Синклер и Саманта Маккой,

Гановерская старшая школа, Гановер, Нью-Гэмпшир

против

Тьюто Тайпа и Гаррета Розуэлла,

Старшая школа Стювесант, Нью-Йорк

Гановерская школа: 19 баллов

Школа Стювесант: 17 баллов

Ура! Так держать! Празднуем победу в морском ресторане.

ВТОРОЙ РАУНД

Мадлен Синклер и Саманта Маккой,

Гановерская старшая школа, Гановер, Нью-Гэмпшир

против

Энтони Трэна и Александра Хелмке,

Старшая школа Сент-Луис-Парк, Сент-Луис-Парк, Миннесота

Гановерская школа: 18 баллов

Школа Сент-Луис-Парк: 16 баллов

Две победы. Накануне вечером у меня разболелась голова, мы перепугались, но к началу раунда все прошло. Мэдди вышла в коридор ответить на звонок Стасии. В другое время я была бы недовольна, но сейчас почему-то не могу на нее сердиться. Что бы мы ни делали, все идет как надо.

В лифт зашли двое парней из выбывшей команды, от них разило одеколоном; меня они будто не заметили.

– Слыхал о парочке из Гановера? – спросил один.

– Девица с ирокезом? И вторая, та, что с большой задницей? Ага.

– Они в финале.

– Ставлю на Хартфорд.

Двери открылись.

А когда закрывались, я крикнула вдогонку:

– А вот и ошибаетесь! – и показала средний палец.

Сижу в номере, смотрю по телику спортивную комедию «Гольфклуб» без звука, полощу горло соленой водой. Делаю разминку для языка. Нервы натянуты, но не до предела. Мысли разбегаются, но не путаются.

Третий раунд завтра в десять утра. Если мы победим, то окажемся в шаге от чемпионства.

Помни это, Сэм-из-будущего, потому что я молю Бога и всех святых, чтобы это никогда не повторилось. Сегодня утром я первым делом глянула на часы ровно в 7:56. Мэдди, как обычно, взбила волосы, а я пригладила свои кудри и собрала тугим узлом на затылке. Мы спустились в вестибюль, съели напополам бублик из континентального завтрака. Выбежали на улицу сфотографироваться на фоне плаката «ПРИВЕТ УЧАСТНИКАМ ДЕБАТОВ!» Помню бордовую «Короллу» у самого входа в «Шератон», прямо возле раздвижных дверей. Помню человека в куртке «Кархарт», с сигаретой. Понимаешь, для чего я все это рассказываю? Я в здравом уме. Мой мозг в полном порядке. Бублик был с маком и сливочным сыром, я помню! И точно помню, что устланные коврами коридоры пахли свежестью, будто их только что вымыли, а солнце светило в большие окна вестибюля так ярко, что люди заслонялись ладонями. Мы вкатили свои тележки с книгами в аудиторию имени Пола Ревира. Команда Хартфорда состояла из востроносенькой девочки-нигерийки и пухлого белого мальчишки, звали их Грейс Кьюти и Скайлер Темпл. На трибунах сидели выбывшие участники и их родня, одни оглядывали нас снизу вверх, другие смеялись и дурачились – конец мучениям! Свет в просторном зале приглушили, зажгли слепящие огни на сцене, и когда женщина с короткой стрижкой, в строгих брюках и льняной блузке произнесла приветственное слово, ей аплодировали СЕМЬ СЕКУНД. Арбитра звали СОЛ ГРЕГОРИ. И он был ЛЫСЫЙ, с ЧАСАМИ «РОЛЕКС». ПИШУ ЗАГЛАВНЫМИ БУКВАМИ, ЧТОБЫ ПОДЧЕРКНУТЬ, НАСКОЛЬКО ОТЧЕТЛИВО Я ВСЕ ПОМНЮ. МЭДДИ ОТКАШЛЯЛАСЬ, ВЗОШЛА НА ТРИБУНУ, СНОВА ОТКАШЛЯЛАСЬ. ПОСМОТРЕЛА ВВЕРХ, ПОТОМ ВНИЗ И НАЧАЛА: «ДАМЫ И ГОСПОДА, СОГЛАСНО НЕДАВНЕМУ АНАЛИЗУ, ПРОВЕДЕННОМУ ЦЕНТРОМ ЭКОНОМИЧЕСКИХ И ПОЛИТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ, 37 % АМЕРИКАНЦЕВ, ЧЕЙ ЕДИНСТВЕННЫЙ ИСТОЧНИК ДОХОДОВ – РАБОТА С МИНИМАЛЬНОЙ ЗАРПЛАТОЙ, – ЭТО ЛЮДИ ОТ 35 ДО 64 ЛЕТ. НИЗКАЯ ЗАРПЛАТА – НЕ УДЕЛ ПОДРОСТКОВ, КОТОРЫМ НУЖНЫ КАРМАННЫЕ ДЕНЬГИ. ЭТИ ЛЮДИ – ОТЦЫ, МАТЕРИ…»

Помню, как я закончила вторую ответную речь. Мэдди встала, пропуская меня, хлопнула меня по спине, и я села на свое место. Помню, как сощурилась от яркого света, как почесала ногу. Все было гладко. Рядом кто-то разговаривал. Все катилось как по маслу. А потом переменилось. Не вдруг, не в один миг, а просто пошло не так. Я как будто проснулась, только глаза были уже открыты, и пыталась вспомнить сон. Мэдди смотрела на меня, и я, ничего не соображая, рассмеялась: надо же, утро, я только что проснулась, а мы уже здесь! Первая моя мысль была: а Мэдди что здесь делает?