Все замолчали.

* * *

– Смотрите, что покажу.

Янка решила разрядить атмосферу. Вернее, зарядить. А то атмосфера стремительно прокисала. Она бухнулась на колени, подползла к кровати и вытащила из-под неё шкурку пингвина.

– Ты что, ночью выходила?

Степан живо представил, как Янка ночью вышла на зов оживших игрушек, и для игрушек это плохо кончилось. Он даже глянул на стены – нет ли там охотничьи трофеев: голов плюшевых котят, щенков и лошадок.

– Ой, ну нет, конечно не выходила, – махнула рукой Янка, – это его. Как, по-вашему, он сюда пробрался? – Янка показала на Демьяна.

– Что, вот так, что ли? В игрушке? Да ладно! Здорово! Шикарно!

Янкины друзья восхищённо уставились на нового знакомого.

– Ну, там есть старая мышиная нора, – ещё больше засмущался Демьян, – мы немного расширили, и вот, э, проходим. Точнее, проползаем.

– И не страшно? Ночью?

Фёдор понимал, что страшно, но хотел узнать, страшнее ли, чем ему представляется.

– Днём страшнее. Ночью королева спит.

– А как ты мимо этих? – зачем-то шёпотом спросила Машка, показывая глазами на шкуру пингвина, – проходишь?

– Ну, – Демьян пожал плечами, – делаешь так.

Он встал и прошёлся по комнате, не сгибая ноги в коленях и переваливаясь с боку на бок.

– Главное, ни с кем из игрушек не говорить.

– А они друг с другом разговаривают? – заинтересовалась Янка.

– Некоторые говорят. Но так, немного. Зовут поиграть и показывают на чей-нибудь домик. Говорят: «Туда». Скажешь что-то по-нормальному, начнут с тобой играть. А вы знаете, чем это кончается.

– Ага, знаем, – кивнула Янка, знавшая меньше всех. – Слушай, Демьян, вот скажи, раз ты состоял в свите королевы, и всё знаешь, а чего Клавдия эта ваша с ними что-нибудь не сделает? С игрушками? Ну, можно же улицы ночью патрулировать, привязывать их на ночь, сражаться с ними как-нибудь? Быдыщ, быдыщ!

Янка изобразила стрельбу из пистолета.

– Ты думаешь, королеву не устраивает то, что происходит? – развёл руками подъездный фей.

– А? Как это? – не поняла Янка.

Демьян помассировал виски.

– Посуди сама. Все её подданные, чуть стемнеет, сидят по домам, в гости не ходят, друг с другом не разговаривают, а значит и заговор против королевы не смогут сплести.

– Как это сплести?

– Организовать. Ей кто-то сказал, полагаю, Марк, что против монархов обязательно бывают заговоры, она теперь их везде ищет. Хочет, чтобы всё было как у настоящей королевы. Так ищет, что находит. Сама поверила, что её хотят свергнуть. Бояться начала, подозревать. Чуть что, сразу: это заговор! А я всего-то на ногу ей наступил.

Демьян вздохнул. Если бы вздохи продавались, он стал бы миллионером.

* * *

– Янка, – Степан задумчиво ковырял дырку в кружевной скатерти, – мне показалось, или ты не хочешь, чтобы там, в Москве, у тебя жили феи?

– Не хочу, – помотала она головой.

– То есть, мы тебе не понравились? – помрачнел он ещё больше.

– Да почему, понравились! Правда понравились, – погладила Янка Степана по плечу. – Вы очень хорошие.

– Но нас тебе не надо, – буркнула Машка.

– Ой, ну это сложно! – отвернулась Янка.

– Конечно, куда нам понять, глупым феям.

– Ну что вы сразу обижаетесь! – Янка сама начала сердиться. – Смотрите. Вы здесь когда поселились?

– Да мы всегда здесь жили. – Фёдор погонял крошки от сушки по тарелке. – Ещё когда большие город не построили. Мы, может, вообще сюда первые пришли. Раньше больших.

– И что потом?

– Потом?

Фёдор посмотрел на потолок, словно вспоминая.

– Потом пришли большие, построили дома. Такие ещё, из брёвен, одноэтажные. Как их… А, избы! Мы в них поселились.

– Вот так просто поселились?

– Ну как просто? – Фёдор съел крошку. – Не просто. Мы им помогали. Они нас за это кормили. В каждом доме ставили блюдечко с молоком. Под стол. Хлебушек за печку клали. Они нас тогда ещё видели, иногда.

– Вот, сам говоришь – помогали.

– Ну да! Так мы и сейчас помогаем, гораздо больше! Раньше на одну избу один фей, а сейчас вон нас сколько, – Фёдор показал руками сколько их.

– Да не помогаете вы, – махнула Янка.

– Да как не помогаем? – взвился Фёдор.

– Да никак! – отрезала Янка. – Фёдор, – она встала, – кто решает, что должно быть в холодильнике?

– Так это кто, – растерялся Фёдор, – список есть.

– Какой ещё список?

– Продуктов. – Он пошарил в кармане и вытащил мятую бумажку. – Вот. Список.

Янка взяла бумажку, повертела в руках. С обеих сторон она была исписана названиями продуктов и циферками.

– Что это? – Янка показала на цифры.

– Это сколько чего им надо купить, – объяснил Фёдор, – и как часто. Вот, например, – ткнул он пальцем, – творог, двести граммов, раз в два дня.

– И откуда у тебя этот список? – Янка вздёрнула брови.

– Королева составила. Чтобы большие ни в чём не нуждались. Чтобы всегда всё было в наличии. И свежее. И полезное. И я слежу, чтобы было. Да.

Фёдор оттарабанил то, что явно заучивал специально и гордо расправил плечи. Его работа считалась очень ответственной.

– Значит, в холодильнике всё время одно и то же? – наклонила голову Янка.

– Зачем одно? Сыр может быть трёх сортов, в произвольном порядке, масло двух, йогурт одного сорта, но с разными вкусами. Четырьмя вкусами. Тут всё написано, – Фёдор бережно сложил бумажку и засунул обратно карман.

– А кроме списка? Они едят что-то, чего нет в списке?

– Янка, а зачем кроме списка? – искренне удивился Фёдор. – Там всё есть. И только полезное. И самое лучшее. И со сроком годности, который…

– Ты не понял, – прервала Янка его доклад. – А если они захотят что-то вредное купить? Что тогда будет?

– Не, не, – Фёдор слегка испуганно выставил перед собой ладони. – Зачем?

– А просто так. Потому что захотелось. Острое, солёное. Копчёное. Конфеты. Мороженое. Газировку. То, что хочется, но вредно? – прищурилась Янка.

– Не купят, – уверенно сказал Фёдор.

– А что так? – вкрадчиво спросила Янка.

– Ну… Это…

– Что это? Ты не дашь? Да? Палочкой махнёшь, и всё?

– Махну, – с вызовом сказал Фёдор. – Конечно, махну. Я хорошо работаю. На меня ещё никогда не жаловались. У меня всё по списку. Там это… Свежее только. Полезное. Витамины. И срок годности…