– Ровняйсь! – скомандовал Дымор. – Смирно!

Пираты послушно выстроились в шеренгу.

– Сейчас вы отправитесь на ответственное задание, – сказал Дымор и стал расхаживать взад-вперёд вдоль шеренги. – Но перед этим я вас подробно проинструктирую. Это ясно?

– Нет, неясно! – хором ответили пираты. Они пожимали плечами и переглядывались, толкая друг друга в бок.

– Что – неясно? – удивился злой волшебник.

– Что такое про… инстру… ктури… рую? – пытаясь повторить незнакомое слово по складам, спросили они. Вид у них был испуганный. Они всегда терялись, если слышали незнакомое слово – мало ли чем оно могло для них обернуться.

– Про-ин-струк-ти-рую, – чётко произнёс Дымор. – Болваны! Это значит растолкую, что надо делать.

– А-а, – облегчённо вздохнули пираты и закивали: мол, теперь понятно.

– Первое, – продолжал старик, – каждый из вас должен отыскать и принести самого противного, самого злого, самого вредного ребёнка. Вы будете заманивать этих детей вот в эти волшебные мешки. – И он выложил перед пиратами большую стопку мешков, которые на вид ничем не отличались от тех, в какие обычно ссыпают картофель. – Как только дети в них очутятся, они сразу заснут. Поскорее завязывайте мешки и несите сюда. Это ясно?

– Не ясно! – снова хором грянули пираты.

Дымор постепенно стал выходить из себя. Он привык, что подчинённые обычно понимают его с полуслова.

– Что опять не ясно? – зловеще прошипел он.

– Как заманить детей в мешки, – веселясь ответили пираты.

– Очень просто, балбесы! – с трудом сдерживаясь, стал объяснять Дымор. – Обманите, скажите, что на дне мешков они найдут горы шоколада, жвачек, роликовых коньков, щенков, велосипедов или чего они там ещё пожелают.

Пираты с сомнением посмотрели на серые мешки. Будь они на месте детей, то вряд ли поверили бы, что в них могут храниться все эти сокровища.

Дымор словно прочитал их мысли. Он взмахнул руками и пробормотал заклинание. Мешки вмиг преобразились. Вместо серой, застиранной холстины вдруг заискрилась радужная парча.

– Ну теперь-то всё ясно? – хитро улыбнулся Дымор, видя, как заблестели глаза у его команды.

– Нет! – обрадованно закричали пираты, а Дымор схватился за голову и забегал по комнате.

– Башки глиняные! – ругался он. – Мозгов столько, сколько серебра в пустом сундуке. Бестолочи! Чем больше не понимают, тем больше радуются! Что вам теперь не ясно? – спросил чародей.

– Кого мы должны ловить? В это время все дети уже спят! – осмелился объяснить Одноногий пират.

– Это спят послушные дети. Они нам не нужны, – терпеливо растолковывал чернобородый старик. – Не спят только избалованные дети! Те, что требуют от родителей всё новых и новых подарков. Вот этих и тащите. И не говорите, что вам опять что-то не ясно! – И Дымор перевёл дух. Такие помощнички кого угодно утомят. – Это первое, – сказал он. – Теперь второе – самое главное! Знайте, у вас мало времени. Вы должны, до того как прозвенит вот этот будильник, – и он потряс над головой Гениным будильником, – а прозвенит он ровно в пять часов утра, забраться с мешками под эту ёлку. – Старик прошёлся по комнате и коснулся рукой колючей ветки. – Она волшебная! Если к назначенному времени хотя бы одного из вас не будет под ней, то чары развеются, и все вы превратитесь в речную глину, а дети вернутся домой и станут самыми добрыми, самыми послушными и самыми справедливыми.

Закончив свою речь, Дымор стал раздавать волшебные мешки.

– А что станет с тобой, хозяин? – наивно поинтересовался Одноглазый пират.

– Не твоё дело! – рассердился старик. – Будешь много знать – второй глаз потеряешь! Всё. Ступайте! Налево шагом марш! – скомандовал он.

– Обещал нас подробно проинструри… в общем всё растолковать, а сам… – обиженно проворчал Одноглазый, но вместе со всеми послушно повернулся налево и зашагал к двери.

– Один, два, три, четыре, пять… – выпуская пиратов по одному из квартиры, считал Дымор, – … одиннадцать, двенадцать, тринадцать. Все, – сказал он и закрыл дверь.

Пираты ушли. Старик уселся в кресло, и тут к нему на колени прыгнул белый кот.

– С этим что будем делать, хозяин? – поинтересовался он и кивнул в сторону Гены.

Глаза у мальчика от удивления округлились: говорящий кот! Скажи ему кто-нибудь, что такое бывает, ни за что не поверил бы да ещё на смех поднял бы. Но почему Митрофан называет старика хозяином? Ведь его хозяин – он, Гена.

– Ты, Таракан, можешь больше не маскироваться, – сказал коту чародей. И тотчас кот из белого стал чёрным.

Вот это да! Гена не верил своим глазам. Да и с ушами происходило что-то странное: вместо «Митрофан» ему послышалось «Таракан». Но послышалось ли?

– А мальчишка пусть пока тут полежит, Новый год встречает. Ха-ха-ха! – засмеялся Дымор. Настроение у него, видимо, было хорошее. – Главное – чтобы нам не мешал, а после мы его с собой заберём. Сейчас я отправлюсь в город – давненько здесь не был, а ты останешься его сторожить и пиратов встречать.

С этими словами чародей встал, снова надел костюм Деда Мороза и вышел из квартиры.

Таракан тут же, не дожидаясь, пока за хозяином захлопнется дверь, забрался на стол.

– Фу, ну и свиньи эти пираты! Все кушанья руками перебрали, – сердито заметил он. – Порядочному коту и поживиться-то нечем.

Он спрыгнул со стола и отправился на кухню, посмотреть, не осталось ли в холодильнике еды.

Гена услышал, как на пол посыпалась посуда. «Ну и дела, – подумал он. – Чёрный кот… Дымор… пираты. Надо срочно отсюда выбираться».

Он поёрзал на диване, стараясь ослабить путы. Но ничего не вышло. Верёвки были завязаны настоящими морскими узлами. Пришлось эту затею оставить и до возвращения пиратов попытаться придумать какую-нибудь хитрость, чтобы заставить кота развязать верёвки.

Наконец Таракан появился. Он шёл переваливаясь и тяжело дыша: в холодильнике оказался полный лоток холодца, и кот съел его весь без остатка.

– Теперь бы чего-нибудь экзотического, – сказал кот, взял из вазочки мандарин, понюхал и отшвырнул в сторону. – Фу, гадость!

И тут взгляд его упал на коллекцию курительных трубок. Её собирал Генин папа. Часто, возвращаясь из командировок, он привозил в качестве сувенира разные трубки: пенковые, затейливые – с головами животных или индейцев, – и простые. Их у него собралось немало.