– Это еще зачем?

– Ну, мало ли, ты же сам сказал, что Яна теперь вправе требовать от тебя все, что угодно, а адвокат умеет уменьшать аппетиты.

– Не переживай, Лялька, у нас в фирме полно адвокатов…

– Ваши фирменные адвокаты, – съязвила она, выразив отношение к юристам, – занимаются сделками, придумывают закорючки, чтоб партнерам подгадить, а фирму обогатить. Тебе нужен адвокат с другими мозгами, въедливый, педантичный, который полностью посвящает себя проблеме клиента. Ну хотя бы посмотришь на нее, не понравится – наймешь детективов. Когда завтра летишь?

– В час дня.

– Значит, с утра заезжаешь ко мне, мы отвозим детей маме, после едем к Симочке, я сегодня же предупрежу ее.

– А я успею? Может, лучше после того, как прилечу?

– Лучше в твоем случае не тянуть, к тому же самолет без тебя не улетит. Проводи меня.

Никита посадил ее в такси, напоследок наклонился, заглянув в салон, и задал актуальный для него вопрос:

– Скажи, ты мне веришь?

– Когда с тобой нахожусь, верю.

– И на том спасибо. До завтра.

Вернувшись домой, Никита убрал следы стихийного разгула, потом наткнулся на чехол. Он расстегнул «молнию», доставать полностью платье не стал, достаточно посмотреть на лиф и часть юбки. Невольно вообразил в наряде Алику, она выглядела бы… Что теперь воображать? Тряхнув головой, мысли о ней Никита отбросил, застегнул «молнию» и закинул чехол с платьем на антресоль – позже кому-нибудь отдаст.

Счетчик есть и в голове, если голова на месте

– Они ждут лифт, – слушал он по телефону. – Ты где?

– Еду вниз. Выйду на втором этаже.

– Ты помнишь, что один стоит у входа в гостиницу? А трое… заходят в лифт!

– Иди к такси. Конец связи.

Он положил трубку в карман куртки, достал шейный платок из баула и повязал его на голову, как бандану – хорошо, хоть эта тряпка имелась в гардеробе, ее он еще в номере заготовил. Закинув длинный ремень сумки на плечо, чтоб она не бросалась в глаза, вышел на втором этаже и поспешил вниз.

В гостиницах выходов, конечно, полно, да надо знать, где они расположены, а поскольку он не знал этого, остался один вариант. Идя к ресторану, он скользнул взглядом по холлу – у стен и дверей стояли мужчины, кто из них мент – не угадаешь, ведь все в штатском. Мент наверняка пожирает глазами всех, появлявшихся в холле, но вряд ли у него есть фотографии, значит, сейчас главное – слиться с теми, кто здесь находился, вписаться в их пассивный ритм. А вот приметы ментовская рожа, без сомнения, знает и будет идентифицировать умозрительные признаки с народом в его поле зрения. Можно кое-что изменить в себе – ссутулиться, выпятить губу, но основное – не привлекать внимания. Только спокойствие, без суеты идти себе, ни в коем случае не озираясь, не дергаясь, не встречаться ни с кем глазами…

Он открыл дверь, пропустил даму из ресторана, зашел и медленно, сложив губы трубочкой, выдохнул. Скользнув по залу глазами, выбрал официанта, подошел к нему:

– Слушай, у меня проблема, помоги, а? – Украдкой показал ему крупную купюру. – Жене стукнули, что я здесь… ну… ты меня понял, да? Не хочу выходить через холл, боюсь столкнуться с ней, тогда мне конец. Выведи меня как-нибудь, а?

Парень взял купюру, кивнул головой, показывая, куда надо идти – естественно, через кухню. Но в саму зону кулинарного хозяйства не попали, а прошли длинный коридор с ящиками у стен. Официант открыл железную дверь, ведущую во двор, заставленный пустой тарой и мусорными баками, объяснил, куда идти, чтоб попасть на улицу.

Она не знала, с какой стороны он появится, поэтому, прохаживаясь у стоянки такси, поглядывала во все стороны, а он подгадал и намеренно приблизился со спины, тихо проворковав:

– Я не заставил тебя ждать?

Резко обернувшись, она сначала вытаращила глаза, потом улыбнулась:

– Слава богу. Хм, непривычно тебя видеть с платком на голове.

– Я тебя тоже первый раз вижу с такой прической, кстати, тебе идет.

Волосы у нее оказались ниже лопаток, прямые, ухоженные, непонятно зачем прятать такую красоту.

– Куда? – пропустила она комплимент. – Домой?

– Сейчас возьмем машину, узнаешь. – И двинул к такси.

– Стой.

– В чем дело? – вернулся он.

– Может, мы зря так паниковали и предостерегались…

– Не зря, не зря, – перебил он. – Сама говорила, случайности…

– Помню. А раз не зря, то… нас могут найти по телефонам.

– Как это?

– Ну, местонахождение абонента, когда он звонит или ему звонят, обнаруживается запросто. А каким образом даже выключенный телефон удается отыскать, я не знаю, но вычисляют точку, в которой ты находишься.

– Да так же, как и во время переговоров, – догадался он, доставая сотовый. – Вынимай симку. Уничтожим. Дай сюда твою трубку…

Оба сотовых телефона он бросил в урну, стоявшую неподалеку, вернулся к спутнице, которая наехала на него:

– Ты что сделал? Там флэшка! На нее я снимала Катерину Андреевну, тебя, квартиру, все это может пригодиться…

Не говоря ни слова, он зашагал к урне, достал оттуда ее телефон, вынул флэш-память, трубку кинул назад и вернулся.

– Держи свою флэшку.

– Я купила этот телефон совсем недавно… – с сожалением вздохнула она. – Он дорогой, между прочим…

– А у меня вообще крутой, сенсорный, мировой бренд. – Сунув ей в руки кейс, он подхватил обе сумки и зашагал к такси. – Может, наши трубки кому-то нужнее. Да куплю я тебе трубу, на какую пальцем покажешь, только не сейчас.

А ей все равно было жалко, ведь говорят: обещанного три года ждут, бывает, так и не дожидаются. Открыв дверцу такси, он наклонился и спросил:

– Шеф, подвезешь? Но нам далеко…

Дежурная вытянула вперед шею, читая удостоверение, прочитав, подняла глаза, наполненные непониманием, на Торокова и виновато улыбнулась:

– Они только что сдали номера.

– Только что? Сдали? – повторил он механически. – Что-нибудь говорили при этом?

– Нет. Хотя да… Молодой человек поторапливал меня, а девушка ушла до того, как сдала свой номер, вместо нее он сдавал. У них билеты на поезд, они опаздывали…

Все, что надо, Тороков выяснил и побежал к лифту, скомандовав остальным двум:

– За мной!

Дежурная смотрела им вслед, пожимая плечами и вслух неторопливо рассуждая:

– Бегут, несутся… так до инсульта добегут. Ведь все равно быстрее, чем есть, не будет.

Тем временем Тороков нервно бил кулаком в стену лифта, как будто от этих ударов глухая коробка обязана очутиться внизу в два счета. Когда сели в машину, он приказал ехать на вокзал и включить проблесковый маячок, чтоб не задерживаться на светофорах. Тороков надеялся успеть, теперь все зависело от скорости и слаженности, поэтому он, развернувшись в салоне лицом к коллегам, распределял обязанности, показывая пальцем на каждого, кому говорил: