— Ты скучала по этим местам?

— У меня было так много дел, что мне было некогда скучать, — соврала она еле слышным голосом.

Но на самом деле она никогда не могла забыть этих мест. Ее детские воспоминания были неразрывно связаны с памятью об отце. Ей было немного досадно, что она почти совсем не вспоминает маму, но, к сожалению, ребенком она так редко ее видела. Мама проводила вес свое время, носясь по магазинам или нанося визиты своим подругам.

А еще ей не хватало этого теплого климата, свободы бегать по просторным владениям, зеленых полей и лесов…

Но что толку горевать о прошлом. Нужно думать, как улучшить свое будущее.

Марк больше не задавал ей никаких вопросов, его лицо стало серьезно, и он полностью сосредоточился на дороге.

Прошло минут десять, Миранда смогла расслабиться и с удовольствием обозревала окрестности. Странно, что Марк повез их окольной дорогой, но, может, он просто хотел избежать оживленного шоссе или стремился показать ей сразу же все местные красоты?

Насколько она помнила, в некоторых местах возле самой усадьбы Брокен-Хилл земли была черной и плодородной, ее омывали ручьи и ключи, бьющие прямо из-под земли, а ближе к холмам земли были беднее, но и там царило разнотравье и яркие цветы.

Миранда смогла отличить по цвету заросли пробкового дуба и эвкалипта. Она вспомнила, как их дедушки возились с маленькими саженцами, которые потом выросли в огромные деревья. Теперь дубы гордились своими раскидистыми кронами и густой темно-зеленой листвой, и в дождь под ним находили укрытие домашние животные. Голубоватая дымка высоких эвкалиптов казалась особенно таинственной на фойе холмов.

В воздухе царил покой, от которого она уже отвыкла. Когда они уехали с дедушкой в Америку, она старалась восполнить для него его потерю — была ему помощницей и наперсницей, экономкой и советчицей. Позже ей пришлось взять на себя обеспечение семьи и обязанности сиделки.

Только теперь она поняла, что ее детство осталось здесь, в Австралии, и окончилось в одиннадцать лет. Она сразу же стала взрослой, не изведав радостей и горестей отрочества и юности. Каждый день ее занимал вопрос, где бы найти денег на содержание их небольшой семьи.

А теперь еще думай, как выкрутиться из этой ситуации — не позволить женить себя против воли, не доведя деда до сердечного приступа своим прямым отказом.

Она вздохнула. И еще этот Марк, поставивший целью соблазнить ее, свалился ей на голову…

Миранде казалось, что напряжение нагнеталось годами, а разрядки не ожидалось. Но сейчас, хотя перед ней было еще много нерешенных проблем, она улыбалась, впервые чувствуя себя легко и свободно. Да, в этих местах она могла бы достичь гармонии с самой собой. Она уже и забыла, как это чудесно…

Жизнь здесь была так прекрасна! Строгий дедушка не донимал ее ежесекундно. Они с папой гуляли по этим восхитительным местам. Он знакомил ее с таинственным миром растений, учил любить их и ухаживать за ними. В одиннадцать лет она лучше знала местную флору, чем некоторые выпускники университета. А еще она могла по песне и по полету определить птицу. Она даже вспомнила, как они с Марком устраивали нехитрые пикники, улизнув из дома, подальше от бесконечных разборок двух семей.

Она была так рада вернуться сюда. Миранда подставила лицо ветру, бьющемуся в открытое окно машины. Незабываемый запах цветущих кустарников дразнил ее ноздри, и она вздохнула от удовольствия.

— Дорога занимает гораздо больше времени, чем я думала. Но я вовсе не против. Здесь просто рай земной.

Постепенно она, однако, стала более пристально присматриваться к окрестностям, думая заметить особняк еще издалека. Но шла минута за минутой, а дом все не появлялся. Миранда заподозрила неладное. Ей показалось, что вон та гора, которая приближается к ним, находилась далеко к востоку от Брокен-Хилл, но она могла и ошибиться, ведь столько времени прошло.

А потом Марк свернул на узкую проселочную дорогу, которой Миранда не помнила совсем. Она напряглась и насторожилась. Марк явно что-то замышляет.

— Но ведь это не дорога к особняку, — резко заявила она ему.

Марк бросил на нее такой взгляд, будто она брякнула что-то необыкновенно глупое.

— Конечно же, нет, — негодующе ответил он. Пикап подпрыгивал на ухабах, вытрясая из нее остатки хорошего настроения. Марк то и дело бросал на нее косые взгляды. То ли он хотел проверить ее на выносливость, то ли планировал увезти в какое-то уединенное место. Миранда запаниковала, предположив, что она разбудила в нем то, с чем будет не в силах справиться.

— И куда же мы направляемся? — стараясь оставаться спокойной, спросила она.

— В овин, куда же еще.

Не совсем поняв, при чем тут овин, Миранда тем не менее вспомнила это место, которое находилось на восточной окраине земель принадлежащих Редманам. Насколько она помнила, он представлял собой простое строение из четырех стен с крышей из гофрированного железа. Теперь она могла различить вдалеке маленькую белую точку, которая, должно быть, и есть этот пресловутый овин. Но какое он имеет отношение к ней?

— Не мог бы ты быть поразговорчивее. Я ничего не поняла, — честно призналась она.

По крайней мере, успокоила она себя, он вряд ли планирует соблазнить ее в таком месте.

— Да что здесь рассказывать? Там, конечно, тесно, есть только самое основное, но я надеюсь, что ты не будешь возражать.

Она в изумлении уставилась на приближающееся строение, и в ее уме замаячило смутное подозрение.

— Возражать против чего?

— Пожить там.

Грузовичок подпрыгнул на очередной колдобине.

— Я? В овине? — От шока у нее пропал голос.

— К твоему сведению, овин уже давно переоборудовали. Там вполне можно жить.

Миранда глубоко вздохнула.

— Перестань морочить мне голову! Это наверняка еще одна из твоих шуточек?

Марк нахмурился.

— Какие уж тут шутки. Мы решили, что это будет самым удобным решением. Там сухо и чисто. Там есть плита и вполне можно готовить.

— Кто это решил за меня? Со мной это не пройдет! Я буду жить только в Брокен-Хилле!

— Не говори глупостей!

— А разве то, что ты говоришь, не глупости? В твоем особняке десятки комнат, а я почему-то должна останавливаться в каком-то хлеву!

Машина резко затормозила, и Марк как-то странно посмотрел на Миранду.

— Разве ты не знаешь… — начал было он, но потом почему-то замолчал на полуслове.

На его лице появилась слабая усмешка, которая затем переросла в широкую улыбку, а потом он просто залился смехом и никак не мог остановиться.

— Чему ты смеешься? — разъяренно прошипела Миранда. — Что смешного я сказала?

— Да так, ничего, — пробормотал он, успокаиваясь, но в его глазах все еще бегали чертики. — Дорогая моя, тебя поставили в весьма глупое положение.