Гребаные титанические двери никак не открывались, запасные ключи куда-то пропали, а электро-пилой вскрыть замок удалось не сразу. И, вот новость, ее даже не было в комнате! Одному черту известно, что я почувствовал, увидев распахнутые занавески и раскрытый балкон…

В этот момент вдруг стало до одури душно, футболка внезапно стала мала, а пространство вокруг словно фонило бликами и странным звуками, больше похожими на бой курант. Наверное, это было сердце… Я шел вперед, так медленно, слово ноги приросли к полу и чтобы поднять их нужно приложить титаническое количество усилий. С каждым шагом становилось все более дурно, а каждый поступок из прошлого давил на голову сильнее, чем часовые пытки водой.

А ведь можно было по-другому… Иначе… Можно было!

Уже стоя на балконе, я вдруг понял то, что стоило сказать только Черничке. К черту все! Только вот… Маленькой идиотки не было внизу. Нигде не было!

— Кристина пропала. Срочно осмотреть периметр и отправить бригаду на поиски в город.

Разговор с горничной, поварихой и садовником ничего не дал. Мимо проходящий Макс, как оказалось, клятвенно пообещал, что понятия не имеет, куда делась Черничка.

И что я вижу на пляже? Он, чертов лгун, его шлюховатая подруга Анджела и моя Черничка.

Я шел медленно, пытаясь побороть желание свернуть шею Максу. Хруст его костей в моем сознании согревал душу и будил такой сильный адреналин, которой мог превзойти экстазе.

Черничка улыбалась ему, смеялась и что-то шептала. Рядом была Анджела, что-то весело рассказывающая и бросающая на меня странные взгляды. Но видел я только Абрамова… Черт! С каким обожанием он смотрел на мою девочку! Зубы сводило до одури.

И сейчас я не винил Кристину. Молоденькая девочка с бушующими гормонами была подвластна любому влиянию, включая дурное. Виноват был я! Позволил Абрамову подобраться так близко, получить ее доверие и расположение… К нему она пришла за утешением, узнав о смерти родителей! Лучше бы сбежала в город, черт его дери…

В голове всплыли слова Чернички о том, что она влюблена. Возможно, это… мой брат, Максим Абрамов? Что-то странное будто оторвалось в груди, заставляя адреналин сумасшедшими порциями придать телу силы. Разорвать, убить, заставить мучится!

Что-то внутри кричало звериным воем: «Она моя! Только моя! И ничья больше!» Если бы он только коснулся ее… Если бы только… Ничто бы ему не помогло в этом мире. Ни-че-го.

— Я смотрю, в этом доме очень весело. — медленно останавливаясь около Абрамова, я терпеливо подождал, пока тот переведет растерянный взгляд на меня. Тот попытался что-то сказать, но одна мысль о его оправданиях лишила напрочь здравого смысла. Убийственное спокойствие в секунду сменилось боевой готовностью. Рука сама поднялась и врезала парню в лицо, стараясь убрать с лица того мечтательную улыбку. Макс пал, в непонимании пытаясь отползти в сторону, а женский визг в ушах только добавил злости. Черничка испугалась за него! Что только подтверждало мои догадки… Чертовы предатели! — Кажется, ты забыл то, о чем мы говорили. Тот, кто покушается на мое не живет долго. Я не сделаю исключение даже для тебя, братик.

— Господи, да о чем ты говоришь, псих? — Анджела села на колени и нежно взяла в руки лицо Абрамова, чтобы осмотреть повреждения. Странно, но парень молчал, глядя на меня с таким неверием, что становилось тошно. Да уж… Это был первый раз, когда я ударил его. — Мы немного пошутили с Крис! Ты сам виноват, Шакал. Если бы не я, девочка давно была бы в петле…

Я искоса глянул на Кристину, которая в мгновение ока превратилась в зеленую статую. Ее фиолетовые глаза стали пустыми, в них застыли слезы. Она словно не видела ничего, поглощенная подсознанием. Ее руки дрожали, обхватив талию, а сама поза говорила о том, что она пытается словно провалиться сквозь землю.

Гребаная типичная реакция на мои поступки Кристины Хеви. Вчера, сегодня и всегда, мать его!

— Плевать. Вы собираете вещи и сваливаете в течении получаса. — отмахнувшись от Чернички, я отложил это на потом. Сейчас главное разобраться с опухолью, которая пока была операбельна. Достаточно и того, что я просто допустил само ее возникновение. — Разыгрывайте свой фальшивый роман в другом месте. И, Анджела, неужели ты думаешь, что такой, как Абрамов, когда-то посмотрит на тебя с интересом? Твой предел — отношения за деньги.

Кто бы мог подумать, что девушка такая актриса! В накрашенных глазах застыли слезы и я снова получил еще один хлесткий взгляд. Она тут же поднялась на ноги, и посмотрела куда-то на небо, наверняка считая этот жест очень трогательным.

— Знаешь, что, Шакалов. — отчеканивая каждое слово, она осторожно стерла слезы и близко подошла ко мне, стараясь смотреть только в глаза. Что за экранный жест? — Большей твари, чем ты, я не встречала. И несмотря на то, что до безумия люблю Макса, уеду прямо сейчас.

Ее каблуки тут же застучали по дорожке, когда девушка быстро бросилась к дому. В этот момент, мой братец, словно очнувшись, поднялся на ноги и лишь мельком глянув на меня, бросился за ней.

— Молодец, брат. Такими темпами ты скоро останешься один в этом мире. Без друзей, жены и даже семьи! — бросил он на ходу, оставляя меня один-на-один с Черничкой. Та все еще сидела, глядя в никуда, но нам давно нужно было поговорить. Самое время.

Сделав шаг вперед, замер. Странное ощущение… Черничка слово создала вокруг себя энергетическое поле, отталкивающие всех своем на пути. Загородилась в коконе, полном чего-то темного и разрушающего.

— Черничка? — осторожно окликнув мою девочку, я и сам не понял, откуда столько паники в голосе. Но… Что-то внутри, проснувшееся после встречи с ней, отчаянно нашептывало: «Она на грани. Так близко к чему-то ужасному…» — Ты слышишь меня? Ответь.

Ничего. Полная тишина, пустота в ее глазах, слезы на щеках и дрожь руках. Что-то внутри яростно заставляло развернуться и уйти. Что за странный способ манипуляции? Поддавшись на него, я лишь позволю девушки сесть себе на шею, свесить ноги и затянуть поводок. Нихрена!

Черт, как же чесались руки перекинуть ее через плечо и отнести в нашу постель! Заставить ее стонать, кричать от удовольствия и пометить каждый сантиметр постели своим возбуждением… Черничка должна помнить, чья она. Так же, как и Макс.

Но… Стоя там, я вдруг с ужасом понял, что просто не могу так поступить. Привыкший просчитывать каждое действие на пять шагов вперед, решил выбрать меньшее из зол. Поступить, мать его, по совести…

— Ты прав, Кирилл… Господи, какая же я идиотка! — пошептала она надрывным хрипом, обращаясь слово к воздуху. Никогда не думал, что обычные слова могу вызывать бурю внутри, тайфун. Задевать что-то, о существовании чего и не знал. Бодрить сильнее, чем секс! Боль в ее голосе, обреченность, страдания передавались мне и я внимал их, стараясь забрать и перенять. Пусть, если ей станет легче. — Мои родители… А я только и думаю о том, как насолить тебе. Как думаешь, как давно я превратилась в монстра? Как давно сердце в груди стало каменным?