– Что нового? – спросил их полицейский с оживленным интересом.

– Мы нашли причину, почему призрак нападает, – отрапортовал Стас.

Он прислонился к стене у входа, расстегнул куртку. Митька пристроился рядом с ним, а девушки заняли свободные стулья.

– Да ладно?! – Сергей выглядел довольным. – Так быстро?.. Хотя вам, ребята, это привычно. И что это?

– В музее при школе, – начала рассказывать Полина, сидевшая практически напротив полицейского, – есть полностью записанная история Прасковьи. Видимо, священник, который служил в церкви в те годы, записал ее сразу после трагедии. И там четко рассказывается, что сразу после родов крепостная Прасковья удавила младенца путем удушения и закопала в месте на самом краю земли грешников. Где были уже похоронены такие же дети, кто умер до крещения. Не буду распространяться о своем отношении к этому человеку, кто обозвал этих бедных детей ублюдками и дьявольским отродьем…

– Не самый приятный тип, – поморщившись, прокомментировал Сергей. – Но он давно умер, так что оставим его. Так и что?

– А то, что именно ее преступление стало причиной самоубийства женщины, – пояснила Ксюша. – Она не смогла это перенести. Надеялась соединиться с душой своего сына после смерти. Потому сразу там же, на кладбище, и… порезала себя. Истекла кровью до того, как ее нашли. Смерть младенца – это отправная точка. И мы нашли его могилу.

– Понял, – кивнул задумчиво полицейский. – Ее понять можно. Жалко бедолагу. Только… Ну, могила. А чего это вдруг эта Прасковья так… оживилась?

– Могила разорена, – пояснил Стас. – Потому призрак и начал нападать. Причем мы также выяснили, как он выбирает жертв.

– Ого! – опять удивился Сергей. – Так у них прямо как у живых преступников! И?

– Она нападает на тех женщин, – чуть суховато пояснила Ксюша, – которые потеряли детей. Аборты, выкидыши… Прасковье нет разницы. Она считает этих женщин такими же убийцами, как она сама.

– Твою мать! – от души высказался полицейский. – Это же… Черт! Это как-то обидно. Эти женщины и так пострадали, а еще это!

– У привидений тоже в каком-то смысле есть своя психология, – с легкой иронией сказала Полина. – Смерть меняет их представления о мире. Может, при жизни эта девушка была милой и доброй. И наверняка пожалела бы любую другую женщину, потерявшую ребенка. Но после смерти границы морали стираются. Прасковья видит мир только через призму своего преступления.

– Ну, – Сергей угрюмо пожал плечами, – у этой такое только после смерти. У многих и при жизни так крыша едет. Это я все понял. Так что там с могилой?

– Кто-то ее разрыл и достал останки ребенка, – еще раз пояснил Стас. – Пока мы не вернем их на место, призрак будет нападать. А чтобы найти эти кости, мы пришли к вам. Ведь разорение захоронений – это дело уголовное, кажется.

– Не кажется, а так и есть, – профессиональным тоном заявил Сергей. – Я уже говорил, это кладбище – место не самое спокойное. Там бомжи ошиваются, и вообще всякого криминала хватает. Где там эта ваша могила?

Последний вопрос вызвал у Полины насмешливую улыбку.

– Это как раз в паре шагов от пролома в стене, – стала объяснять она.

– Вот! – перебил ее Митька, отлепляясь от стены и протягивая полицейскому свой планшет. – У меня тут фото. Как это… Все задокументировано!

Теперь уже насмешливо хмыкнул Сергей, принимая планшет, но тут же нахмурился.

– Ох, – вздохнул он. – Ребятки… Это место я знаю. Там еще два трупа было. Так что это место преступления.

– Два трупа? – переспросила тревожно Ксюша. – Прямо возле могилы?

– Ну да, – кивнул полицейский. – Сразу несколько статей УК. И опять же – бомжи. Короче, с месяц назад именно там нашли двоих граждан без постоянного места жительства. Оба мертвы. Причина смерти – удар по голове тяжелым острым предметом. На месте также были обнаружены следы драки, разбитое стекло и камень со следами крови. Ну, и она самая, разрытая могила.

– Могу предположить версию следствия, – теперь иронизировал Стас. – Двое подельников вскрыли могилу в поисках ценностей, прежде усугубив алкоголем. Потом не поделили добычу и переубивали друг друга. Один долбанул подельника бутылкой, а второй, умирая, шарахнул своего врага камнем. Так?

– В первом приближении, – точно таким же тоном согласился Сергей. – Вот только явно из той могилы ничего не взяли. В смысле, ценностей. А если бы и взяли, то тогда где добыча? Ну, если эти двое друг друга положили на месте… Где улов? И… после удара бутылкой по голове выжить можно. Вообще розочка… в смысле, разбитый верх бутылки был у одного из них в руке. А вот на камне следы крови обоих потерпевших.

– Значит, – включилась Ксюша в эту не слишком веселую игру, – был третий. Они искали клад вместе. Потом третий забрал добычу и убил подельников. А бутылка… Один из них пытался защищаться.

– Это более логичная версия, – одобрительно заметил Сергей. – Вот только все то же «но». В могиле ценностей не было. И еще нюанс. В той разбитой бутылке явно была паленая водка. С метанолом.

– То есть, – подумав, заметила Полина, – если бы не было драки, а наоборот, они все закончили дело полюбовно, они бы все равно отравились?

– Похоже на то, – кивнул полицейский.

– Остается один вопрос, – Стас деловито нахмурился. – Где этот третий?

– Логичный такой вопрос, – поддержала его Ксюша. – Наверняка… Ну, как я по некоторым причинам предполагаю… Дня через два после вскрытия могилы и смерти тех бомжей должен был быть найден и еще один труп. Причина смерти – отравление метанолом.

– Не угадала, – развел Сергей руками. – Не было такого. Хотя мы тут тоже не идиоты. Именно этого мы и ждали. И даже проверили все злачные места. Нет того трупа.

– А что есть? – спросил Стас. – Уверен, все-таки что-то было.

– Ну вы и детективы! – восхитился полицейский. – Есть одно дело. И в целом я понимаю, что этот труп связан с теми бомжами. Но… Короче, – начал он со своего любимого слова. – Через пару дней нас вызвали в поселок. На одну съемную хату. И там труп. Наркоман. С передозом. А вот у него… в холодильнике стояли две бутылки паленой водки. С тем же метанолом. Точно с тем же самым, что в бутылке, разбитой на месте смерти бомжей.

– Передоз? – Полина встрепенулась и нахмурилась, явно ей в голову пришла какая-то идея. – А конкретнее? Ну… Я не знаю, как правильно… Кажется, это называют «золотой укол»? Или… Или это просто был наркотик с дрянью какой-нибудь? Я в этом не очень разбираюсь…

– Не разбираешься, – констатировал Сергей, но выглядел он при этом как-то не так дружелюбно, как раньше. И смотрел с прищуром, с подозрением. – Но вот мыслишь почему-то очень правильно. – Да, это был не совсем передоз. Просто мужик вколол себе какую-то адскую смесь. Если бы с ним кто был, могли бы доставить в больницу, откачать. А так… Вот только мне интересно, а с чего это ты такие вопросы задаешь?