— Пятьдесят миллионов, — услышав эту цифру,Петровский несколько успокоился. — И больше никаких платежей небудет? — поинтересовался он.

— Почти никаких, — ответилКлиментьев, — если не считать семисот двадцати тысяч долларов, которые выеще должны заплатить одному известному вам чиновнику. — За что? —снова привстал Петровский.

— Его обычные два процента, — пояснилЕвгений Герасимович. — Вы же знаете, как его у нас называют. "Мистердва процента". Он имеет два процента с каждой сделки. Мы с ним ужедоговорились, и он готов был согласиться на сделку с Алентовичем, но вынесколько изменили правила игры. Скрыть получение тридцати шести миллионовдолларов практически невозможно. Поэтому будет правильно, если вы перечислитесемьсот двадцать тысяч долларов и ему в качестве утешительного приза. Это егозаконные два процента. Вы ведь были готовы заплатить два процента акций вашемусоветнику?

"Плут, — зло подумал Петровский, — он меняобставил по всем статьям".

— Семьсот двадцать тысяч долларов мы платимпополам из общей суммы, — решительно сказал он.

— Не нужно мелочиться, — посоветовалКлиментьев, — вы заплатите эти деньги по частям. Сначала пятьсот тысяч изсвоей доли акций, а оставшуюся сумму — из украинских денег. Думаю, я смогудоговориться о такой рассрочке.

— Согласен, — выдавил СвятославОлегович. — Это все? Или я должен еще заплатить сидящему при входемолодому человеку за то, что он мне улыбнулся? А может, нужно оплатить еще иработу ваших шпионов, которые записали наш разговор в Лондоне? Или перечислитьеще три процента министру финансов? Вы забываете, что группу Алентовичакурирует еще и вице-премьер.

— Ему вы можете ничего не платить, — великодушноразрешил Климентьев. — Я думаю, он напрасно так явно и демонстративноподдерживает Алентовича. Это не идет на пользу общему делу.

— Вот и скажите ему об этом, — зло посоветовалПетровский.

— Не нужно мне ничего советовать, — заявилКлиментьев. — Вы иногда позволяете себе увлекаться. Незачем такнервничать, Святослав Олегович. И помните, что послезавтра к вам приедут. Ихпредставителем будет какой-то Скрыпник. У него тоже есть агентство, Аналогичноевашему. Акции комбината переведутся в компанию "Мостраст".

Петровский поднялся и пошел к дверям, выхода он обернулся испросил:

— Почему наших богатеев называют олигархами?Какие, к чертовой бабушке, они олигархи? Вы все настоящие плутократы. Это болееподходящее слово. Плутократы. — После чего повернулся и вышел из кабинета,громко хлопнув дверью. За девятнадцать миллионов долларов, которые он потерял входе состоявшегося разговора, можно было позволить себе немногосорваться.

Климентьев усмехнулся и протянул руку к телефонномуаппарату.

Вернувшись в офис, Петровский прошел в свой кабинет. Былоуже достаточно поздно, шел восьмой час, но Инна терпеливо ждала его в приемной.Она знала, что не имеет права уходить, пока он ее не отпустит.

— Найди мне Глушко, — приказал СвятославОлегович, — хотя нет, подожди. Сначала пригласи ко мне Юлая и его новогозаместителя Наталью Андреевну. Срочно.

Секретарь не решилась сказать, что Наталья Андреевнауже ушла. Вместо этого она перезвонила новому заместителю финансового директорана мобильный телефон и попросила срочно вернуться на работу. Юлайпоявился в кабинете через несколько минут.

— Что-нибудь случилось? — спросил он, входя вкабинет.

— Случилось, — мрачно кивнулПетровский, — во-первых, у нас неприятности с Бронштейном.

Юлай изумленно поднял брови, усаживаясь на стул.

— Леонид Исаакович слишком много времени провел вАмерике, — пояснил Петровский. — Для него слова "миллиондолларов" имеют магическое звучание. В общем, он сорвался…

— В каком смысле? — не понял Юлай.

— Поехал на переговоры с Жуковским и решил прибавить кнашей цене еще два процента. Еще шесть миллионов долларов, и попросил ихперевести на компанию, президентом которой зарегистрирован его племянник.Жуковский, конечно, все проверил и сразу все понял. Он мне сказал, что такихсовпадений не бывает. Неприятно слышать, когда тебя обманывает твой собственныйсоветник.

— Ты узнал об этом от Жуковского?

— Нет, конечно. Леонид Исаакович бизнесмен, но недурак. Если бы я получил такую информацию от Жуковского, наш советник ужеразговаривал бы с архангелами. Такие вещи не прощаются, и он это прекраснознает. Нет, Бронштейн пришел ко мне и сообщил, что Жуковский согласился надвенадцать процентов, хотя мы определяли максимальную ставку в десять.

Тогда не страшно, — рассудительно произнес Юлай, —если он сам все тебе рассказал. Молодец Бронштейн. Чего ты комплексуешь? Тысвои десять процентов получишь, а все, что сверху, — это чистая прибыльЛеонида Исааковича. Пусть немного заработает, не вижу в этом ничегоплохого.

— А я вижу, что ты совсем перестал соображать, —заорал Петровский. — Как это ничего плохого? Из-за этих проклятых шестимиллионов я полетел в Лондон на переговоры с Жуковским, хотя не должен былэтого делать.

— Ты летал в Лондон? — изумился Юлай. —Почему же ничего не сказал мне? Или Глушко?

— Потому и не сказал, что ты даешь такие идиотскиесоветы. Я полетел в Лондон и встретился с Глебом Моисеевичем. Согласен, это былне лучший ход, но я не люблю, когда меня накалывают собственные сотрудники нашесть миллионов долларов. Тем более что это была моя идея отказать Алентовичу ипопытаться договориться с Жуковским. В общем, я совершил ошибку типичногокретина и вылетел в Лондон. За Жуковским, конечно, следят. Наши спецслужбыфиксируют все его контакты и все его встречи. Наш разговор записали…

Позвонила секретарь.

— Пришла Наталья Андреевна, — доложила она.

— Пусть ждет, — рявкнул Петровский.

— Откуда ты знаешь, что разговор записали? —удивился Юлай. — Может, это только слухи?

— Тебе нужно уходить на пенсию, — еще большеразозлился Святослав Олегович. — У тебя типичное размягчение мозга. Я самслушал наш разговор с Жуковским в кабинете у Климентьева. Все понятно? Большедурацких вопросов нет?

— Это плохо, — рассудительно пробасил ЮлайАбуталипович, почесывая лысую голову, — очень плохо.

— Спасибо. Наконец все понял. Мне нужно быловстречаться с Жуковским где-нибудь в другом месте, например в лесу или в парке.Хотя, думаю, и это не помогло бы. Нас все равно сумели бы записать. В общем,Климентьев узнал о нашем плане. Он обо всем узнал. И предложил перевести частьакций на счет его компании.

— Большую часть? — тревожно осведомилсяЮлай.