— Мы идем в «Улей», — быстро пояснила Труди, — решили передохнуть после покупки платья.

— Так ты теперь живешь в достатке? — весело поинтересовался Ричард, но от нее не ускользнула резкость его тона.

— Это для Люсиль. Мы подобрали ей новое платье к празднику.

— Ах, праздник! Надеюсь, что, несмотря на твою нынешнюю занятость, мне удастся похитить частичку твоего внимания под покровом чайного домика.

— Люсиль, беги вперед, — быстро произнесла девушка, радуясь, что острый ум ребенка не сможет постигнуть причин плохо скрытой враждебности Ричарда.

Когда Люсиль оставила их вдвоем, Ричард продолжил, нахмурив свое красивое лицо:

— Неужели ты не понимаешь, что я тебя почти не вижу с тех пор, как ты стала работать на «Мызе»? Кажется, эта девочка волнует тебя гораздо больше, чем я.

— Ричард, не будь смешным. Я занята, потому что вникаю в курс дела. Люсиль — проблемный ребенок, у меня очень много забот.

— У тебя было достаточно времени, чтобы, как ты выразилась, «вникнуть в курс дела». Как насчет того, чтобы сходить куда-нибудь вместе? Я бы мог отвезти тебя посмотреть новый офис. В конце концов, это делается для тебя.

— Неужели, Ричард? — спокойно поинтересовалась Труди.

Молодой человек изумленно воззрился на нее:

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы даже я никогда не стала твоей женой, ты был бы не менее амбициозным, чем теперь.

— Говоришь так, словно мне стоит стыдиться этого.

— Вовсе нет, — устало ответила девушка, — но это может быть скучно.

Люсиль ждала их у входа в «Улей», и Труди была рада наконец избавиться от осуждающего взгляда Ричарда. Люсиль выбрала столик у окна, из которого открывался хороший вид на улицу. В присутствии ребенка продолжать разговор было невозможно. Заказав кофе и пирожные, Труди и Ричард молча слушали, как Люсиль комментирует происходящее на улице.

— Боже мой! — простонал Ричард. — Сюда идет мисс Оскотт!

Лошадиное лицо библиотекарши отразилось с противоположной стороны окна, лицо явно выражало намерение своей хозяйки присоединиться к маленькой компании.

— Что ей здесь нужно? — мрачно произнес Ричард. — Наверняка услышала новую порцию сплетен и жаждет поделиться.

Эти слова зародили в сердце Труди нехорошее предчувствие, и она старалась уверить себя в его безосновательности. В конце концов, что такого мисс Оскотт может рассказать? Однако библиотекарша обладала способностью даже безобиднейшей беседе придать иной смысл.

Края панамы мисс Оскотт колыхались, когда она нетерпеливо устремилась к их столику с пакетами в руках. С интересом осмотрев Труди, Ричарда и Люсиль, старушка изрекла:

— Прямо семейный праздник, а? Вы хорошо смотритесь. Я заметила вас через окно и подумала про себя: «Вот если бы Труди и Ричард сидели здесь с их собственной маленькой дочкой».

— Не присоединитесь ли вы к нам, мисс Оскотт? — быстро спросила Труди, заметив, как обескураженно смотрит на библиотекаршу Ричард.

Мисс Оскотт помедлила, а затем с готовностью села за столик.

— Ну, возможно, я закажу себе крошечную чашечку чая, если ты уверена, что молодой человек не возражает, — жеманно произнесла она. — Не сомневаюсь, что вам нужно обсудить кучу планов, ведь твоя работа, Труди, многое изменила. Полагаю, мистер Рэнкин заставляет тебя много работать и при этом ходить перед ним на задних лапках. Неудивительно, ведь он привык, что женщины ловят каждое его слово. Могу себе представить, какой он тиран. Ой, мне, наверно, не следовало этого говорить? — воскликнула она с наигранным смущением, покосившись на Люсиль.

Однако девочка увлеченно уплетала бисквит со взбитыми сливками, поэтому мисс Оскотт продолжила:

— Ты, должно быть, чрезвычайно полезна мистеру Рэнкину, да, Труди? Мужчины ничего не смыслят в таких вещах. Миссис Дайерз говорила мне, что ты помогала ему подбирать цветовую гамму для библиотеки. Неудивительно, что он так часто приезжает на «Мызу», имея такую хорошенькую девушку в своем распоряжении…

— Ну, это только когда Валери отсутствует, — внезапно раздался спокойный голос Люсиль, и мисс Оскотт, которая не ожидала, что ребенок тоже слушает, вздрогнула от неожиданности и расплескала чай.

— Боже мой, девочка, как же ты меня напугала, — укоризненно произнесла старушка. — А не слишком ли у нас длинный язычок в таком возрасте? Когда я была маленькой девочкой, мненикогда не позволялось перебивать взрослых.

— Но я не могла не слушать, — резонно заметила Люсиль, — и я, знаете ли, не такая уж маленькая девочка.

За столиком повисла тишина, мисс Оскотт не нашлась что ответить, Ричард помрачнел. В молчании они закончили пить чай, и библиотекарша ускользнула, подхватив ворох пакетов.

На обратном пути Ричард вел себя с холодной учтивостью. Они почти дошли до его офиса, когда Люсиль убежала вперед, и молодой человек, воспользовавшись моментом, яростно произнес:

— Итак, чтобы обсудить планировку с Клайвом Рэнкином, ты нашла время, а для меня — нет. Конечно, мои скромные дела теперь мало тебя интересуют, не так ли?

— Ричард, ты отлично знаешь, что это не так. Просто мы много времени проводим под одной крышей, поэтому невозможно отказать ему в помощи.

— Будем надеяться, что твоя помощь ограничится внутренним убранством комнат!

При этих оскорбительных словах Труди побледнела.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Именно то, что сказал. Я наслышан всякого о Клайве Рэнкине, поверь мне, он далеко не ангел. Этому красавчику с волосами цвета воронова крыла тоже иногда бывает одиноко. Если ты не будешь действовать осмотрительно, скоро весь Маркет-Брэдбери станет судачить о тебе как об очередной подружке Клайва Рэнкина.

Шокированная такими словами, девушка воззрилась на Ричарда.

— Как ты можешь? — прошептала она. Молодой человек почувствовал, что его раздражение прошло.

— Прости меня, Труди, мне не следовало этого говорить, но я люблю тебя. Я всегда думал о тебе как о своей будущей жене. Мы же выросли вместе и знаем друг про друга почти все. Я в состоянии обеспечить тебя. Я дам тебе все, что дал бы твой отец, если бы он был жив, даже если я и не тот мужчина, о котором ты мечтаешь.

Труди растрогало это своеобразное признание.

— Спасибо, Ричард, но я пока не готова к подобному разговору.

— Возможно, — согласился он, возвращаясь к своему привычному поведению, — но я собираюсь предупредить Клайва Рэнкина, чтобы он держался от тебя подальше.

Девушка в тревоге отступила назад.

— Что ты собираешься сделать? — резко переспросила она.

Его губы превратились в тоненькую линию.

— Я намерен поговорить с ним как мужчина с мужчиной.