не подействовало, но на всякий случай я не стала портить людям заготовку и покорно обмякла, изображая обморок.

— Тяжелая! — пропыхтел незнакомый голос, и меня взвалили на плечо.

Чужая ключица неприятно впилась в живот, но я молчала. Старательно притворялась ветошью, внимательно сканируя ауры и пространство вокруг.

Люди.

Три особи мужского пола.

Молодые.

Думаю, студенты, но я с ними незнакома. Наверное, со старших курсов. На всякий случай запомнила запах всех троих. К делу его не пришьешь, но если дойдет до опознания, как-нибудь выкручусь, но их укажу.

— Зато фигуристая! — хмыкнул кто-то, шедший позади, и пребольно ущипнул меня за задницу.

О, я тебя запомню особенно тщательно!

— Сегодняшний ритуал обещает стать незабываемым, — довольно пропел третий. — Гонору в девке многовато, зато приданое отличное. Еще в ножки кланяться будет, когда я приду с предложением!

— Ты потише. Вдруг услышит и потом откажется! — шикнул мой транспорт.

— Глупости, «дубинка» вырубает намертво. Еще полчаса-час точно не очухается, — пренебрежительно фыркнул мой потенциальный жених. — Жаль, Он запретил девок трогать. Можно было бы куда увлекательнее позабавиться…

Прямо так и сказал — будто с большой буквы. Очень уважительно.

Интересно, кто у нас тут главный?

Меня все несли и несли, но отчего-то в сад мы так и не попали. Вместо этого спустились на несколько уровней — я и не знала, что в общежитии есть подвал! — и по моим босым ногам потянуло сквозняком. Воздух стал влажным и землистым, как на кладбище.

Несли меня головой вниз, так что разглядывать я могла разве что спину и пятую точку своего похитителя. Никакого удовольствия.

Звук шагов троицы изменился: мы вышли из узкого коридора в просторный зал. Там уже кто-то был, я слышала их учащенное дыхание, но при попытках пересчитать противников постоянно сбивалась. Не меньше десятка точно.

— Вы что-то долго! — недовольно пророкотал величественный голос.

Тоже незнакомый и странно искаженный. Я прислушалась к магическому фону. Так и есть, артефакт искажения. Это может быть кто угодно, хоть женщина, если руны нанесены качественно.

Меня безо всякой деликатности швырнули на жесткий стул и принялись приматывать к нему веревками, удерживая за грудь. Рука наглеца все время сползала, и я едва сдерживалась, чтобы не откусить лапающую меня конечность.

— Простите, магистр, мы не виноваты, она где-то гуляла с ушастым.

Ага, не одна я клички эльфу даю.

Но за оскорбление, пусть и заочное, моего истинного вы ответите!

— Гуляла, говоришь?

Шаги приблизились, и мозолистые пальцы ухватили меня за подбородок.

Это он зря.

От прямого прикосновения маскировочные чары подернулись рябью, и я уловила настоящий запах предводителя похитителей.

Мистер Нотгер.

Неожиданно, но не шок.

Я от него подсознательно ждала какой-то гадости. Слишком уж он яро ненавидит женщин, чтобы позволить одной из них беспрепятственно учиться на его факультете.

— Может, и не нужна тебе такая, Родди? — брезгливо уточнил декан боевиков, отдергивая руку, так что моя голова безвольно мотнулась вперед. В шее что-то хрустнуло. — Гулящая-то?

— Так мы разве не за этим их похищаем, магистр? — недоуменно протянул тот, кого назвали Родди. Женишок самозваный. — Опороченные девицы посговорчивее. И нос не воротят от простых ребят вроде меня, и благодарны потом всю жизнь, что от славы гулящей спас.

— Ну а если она на самом деле с кем-то спуталась? — продолжал с нескрываемым презрением мистер Нотгер. — Зачем тебе использованный товар? Отнесите ее обратно!

— Эй, мы так не договаривались! — начал было Родди, но быстро сник. Вспомнил, видимо, с кем говорит, а то забылся на минутку. Но тут же меня удивил тем, что поспешно добавил: — Простите, магистр, но я хочу именно ее.

Томительную секунду я засомневалась. Может, пощадить бедолагу? Вдруг он в меня отчаянно влюблён, потому и затеял эту авантюру?

Сам-то декан видно, что не первый раз проворачивает похищения. Похоже, он собрал нечто вроде секты. Последователей заманил обещанием богатых невест и сытой жизни, значит, под его крылом в основном сироты или представители низших классов. Те, кто учится на государственные субсидии.

Вот вам и благодарность за выданный сверху шанс.

Следующая фраза Родди вдребезги разрушила зародившийся было во мне трогательный образ страдающего от неразделенной любви юноши.

— Она родственница Шиммеров. Сами знаете, какие те удачливые торгаши. У них только в столице шесть лавок!

Ого, а «дядя» Ремус моей матушке заливал, как работает себе в убыток! Надо бы ему цены закупок поднять, раз так. Нечего врать.

— У ее семьи тоже денежки водятся. Слышали же, что она с островов! — торжествующе заявил самозваный жених. — Там все через одного миллионеры или аристократы. Да ее одно платье стоит столько, сколько мы платим за год квартплату! У меня мать швея, я разбираюсь, — добавил он под сдержанные смешки.

Дурачка мне все равно стало жаль. Верит всякой ерунде! Слухам, сплетням… и строит на этом далеко идущие матримониальные планы.

Глупость несусветная!

Мы далеко не все купаемся в золоте и роскоши, что бы там ни казалось обитателям материка. К тому же жизнь на Гардаре по определению не слишком проста. Изменчивый климат требует постоянного контроля магов-погодников, капризная лоза то и дело отказывается цвести, лишая нас винных запасов на целый год, а про периодически налетающие шторма и регулярные землетрясения вообще молчу. Так что если мы в перерывах и позволяем себе некоторые излишества, так это потому что мы их однозначно заслужили!

Сам бы попробовал, потом говорил.

— Ну хорошо, — после небольшой паузы согласился мистер Нотгер. — Зажигайте свечи, готовьтесь к ритуалу.

Так. Минуточку. Какой еще ритуал?

Поодаль щелкнуло кресало, затрещал фитиль. По залу поплыл сладковатый дурманящий аромат.

О, запрещенку подвезли!

Афродизиаки изобретали и продавали быстрее, чем их успевали запрещать и изымать. Ежегодно десятки новых составов вносились в списки опасных и губительно воздействующих на организм, особенно человеческий, как самый восприимчивый и медленнее всего восстанавливающийся. Но увы — страсть к наслаждениям и стимуляции оказывалась сильнее заботы о собственном здоровье.

Причем изобретениями занимались в основном как раз люди.

Все логично как всегда.

Пощечина обожгла щеку. И сразу же еще одна — другую.

Мда, не церемонятся тут с будущими невестами.

Я слабо застонала и наконец-то приоткрыла глаза. Ресницы слиплись, мешая разглядеть происходящее, пришлось усиленно поморгать.

Меня окружали бесформенные, облаченные в белоснежные балахоны фигуры. Их лица скрывали примитивные деревянные маски с прорезями для глаз, пугающие в своей простоте и одинаковости. Как