себя, смываю с себя запах отделения полиции с помощью мужского шампуня. Обернувшись в мягкое полотенце, на цыпочках прохожу в гостиную. Свет приглушен, а балконная дверь приоткрыта. С улицы доносится резкий запах сигарет.

Никогда не видела его курящим. Что это с ним?

На большом диване аккуратно сложены стопкой вещи. Футболка и шорты. Прохожу в спальню бывшего мужа, и с любопытством озираясь по сторонам, быстро скидываю полотенце. Тело тут же покрывается мурашками. Его одежда огромная по размеру, но, в целом, терпимо.

В горле ощутимо сушит. Наверное, начинается похмелье или что-то в этом роде.

— Можно воды? — осторожно спрашиваю, заходя в гостиную.

Андрей стоит у окна в одних спортивных штанах. Как всегда, до боли красивый. Но сегодня какой-то чужой.

— Можно, — строго отвечает и идёт в сторону встроенной кухни. Достаёт стакан из верхнего шкафа, пока я любуюсь играющими мышцами на его спине. Налив воду через фильтр, передаёт стакан мне.

Жадными глотками поглощаю воду, глядя ему в глаза. Они потухшие.

Я хочу расшевелить его… выбесить. Пускай орёт, бьёт меня по заднице, делает что хочет. Только бы не чувствовать это равнодушие.

— Спасибо. Так и будешь молчать?

В глазах отдалённо появляется блеск, но он тут же разворачивается и включает кофемашину.

— Ты что, язык проглотил, Громов?

Я не остановлюсь.

Треск кулака, ударившего о столешницу, разрывает тишину пространства. Повернувшись, впивается в меня уже горящими глазами.

— Я просто хочу знать, это когда-нибудь закончится? — громко цедит.

— Что?

— Когда ты начнёшь думать головой, Настя?

— Я не виновата, он начал приставать ко мне, — складываю руки на груди, будто защищаясь.

— Каждый раз, когда я успокаиваюсь и мне кажется, что изучил тебя на сто процентов, ты вновь со всей дури скачешь на моих яйцах.

— Я НЕ ВИНОВАТА.

— Конечно, — взрывается он. — В том, что ты напилась, вырядилась как шлюха и послала на хуй главного следака города. Ты не ви-но-ва-та!

Следователь? Я думала они все, как в сериалах на НТВ. Либо милые толстячки в кепочках, либо брутальные самцы с пистолетами. А тот козёл больше походит на мерзкого жулика из тех же сериалов.

— Он сам пристал ко мне в коридоре, — стою на своём.

— Ты хоть представляешь, что могло случиться, если бы на его месте оказался другой? Блядь… Ты представляешь, что я испытал, когда мне позвонили и сообщили, что моя ЖЕНА, задержана в отделении?

— Прости, что побеспокоила тебя, — язвительно выдаю.

— Твой нездоровый эгоизм убивает всё вокруг. Ты, как атомная бомба, Аверина. Тащишь за собой Ксению, меня, Глеба…

— Что я должна была сделать в этой ситуации?

— Тебя вообще не должно было там быть, — взмывается он.

Судорожно смотрю ему в глаза. Долго думаю, прежде чем задать главный вопрос. Вопрос, который не даёт покоя три года.

— Ты поэтому ушёл от меня?

— Я ушёл от тебя, потому что заебался жить на розовой пороховой бочке с охуительной ленточкой посередине. Никогда не знаешь, когда рванёт в следующий раз. И чем. Розовыми хлопушками или черной гарью.

— Ясно…

— Что тебе ясно? Я хочу жить спокойно. Я хочу точно знать, что пока работаю и создаю условия для жизни, моя женщина не угробит себя и наших детей из-за того, что не может вовремя заткнуться.

Слезы брызгают из глаз при упоминании о детях. Это низко так напоминать мне об этом.

— Иди спать, — приказывает, снова отвернувшись.

Устроившись под тёплым одеялом, плачу в подушку. Следователь. А что, если он решит прийти ко мне домой или на работу, подкинет наркотики? Воображение не щадит меня и подбрасывает все новые и новые варианты расплаты за ужасную сцену в клубе.

Становится в очередной раз жутко до дрожи в коленках.

Долго думаю в темноте, а потом не выдержав залетаю в гостиную. Андрей лежит, кажется, с закрытыми глазами, закинув руки за голову. Большой и сильный.

— Мне страшно. Можно я лягу рядом с тобой? — нависая над ним, быстро шепчу в темноте. — Пожалуйста…

Он не отвечает, но медленно сдвигается в сторону и откидывает уголок покрывала рядом с собой. Осторожно укладываюсь рядом. Андрей за спиной разворачивается ко мне, тяжело вдыхает воздух рядом с моими волосами и в следующее мгновение его рука ложится на мою талию. А горячее тело придвигается ближе.

Пусть я какая-то не такая, но он сейчас здесь, со мной… Мне тепло, хорошо и больше не страшно. Значит ведь не все потеряно, правда?

Наверное, у каждого человека возникает в жизни точка невозврата. Время, когда стоит задуматься и, возможно, что-то изменить в себе…

Глава 19. Андрей

Останавливаясь возле отделения полиции второй день подряд, чувствую себя заряженным на все двести процентов. Злость во мне за эти сутки достигла нужных размеров и требует немедленного выхода.

Желательно на мудака, который облапал мою жену, а потом отправил её с конвоем ППсовцев.

Наверное, мне было бы чуть легче, если бы я только что не изучил записи с камер видеонаблюдения в клубе. Разговор, конечно, не услышал. Но того, что увидел — вполне хватило.

Естественно, не считаю Настю полностью виноватой в случившемся. То, что любая женщина выпила лишнего, обтянулась коротким куском тряпья и оказалась в располагающей к знакомству обстановке, абсолютно не означает, что она даёт зелёный свет. Но эта банальная данность только для нормальных мужиков.

Есть ещё мудаки. И их много.

Хочу, чтобы она это поняла, отпечатала в своём сознании. Точно так же, как и то, что я не всегда смогу быть рядом. Справедливости ради и раньше не был. Вся наша совместная жизнь — это, с моей стороны — перемещение из офиса в кровать. Где-то посередине между этими пунктами была женская истерика по любому поводу.

Постоянный охренительный секс с препятствиями.

Благодаря этому, я прекрасно понимаю, КАК именно Настя может довести. Та-ак, что жилы выкручивает, и пар из ушей валит. Но это не снимает ответственности с урода.

Сидя в машине, предварительно набираю Глеба:

— Привет, ты уже на месте? — на второй гудок отвечает сводный брат.

— На месте.

— Я подъехать не смогу, форс-мажор в торговом центре. Но ему уже звонили сверху. Поговорили. Справишься сам?

Усмехаюсь, постукивая костяшками пальцев по рулю. Глеб опять решил поиграть в старшего брата.

— Разберёмся.

— Не переборщи, Андрей. В конце концов, ничего такого страшного с Настей не произошло. Уроком будет.

— Ага… Уроком, блядь.

Отбиваю звонок. Херовая из Анастасии Витальевны ученица.

Через полчаса выхожу из здания полиции с огромным чувством незавершённости, в связи с чем и решаю перед встречей с Настей выпустить пар в