Фабия никогда не видела вериста таких размеров, как Снерфрик. Вид у него был юный, но очень грозный. А Прок, самый маленький из воинов, выглядел еще опаснее. Когда они сняли свои промокшие от дождя накидки, у многих на теле оказались свежие шрамы, у других бороды были перепачканы кровью. У Ваэльса на подбородке Фабия разглядела красное пятно, но решила, что оно родимое.

Дантио сел на скамью рядом с сестрой, чтобы рассказать о случившемся.

— Вам известно, что Терек задумал устроить Орладу засаду, когда тот будет возвращаться в Нардалборг. Орлад ее избежал, и убийцам пришлось за ним гнаться. Они не знали, что комендант Нардалборга, командир охоты Хет, велел флангу Орлада защитить его и доставить домой живым и здоровым. Они встретились с людьми Терека у Королевской Травы и устроили им засаду. Славное было сражение!

Фабия никогда не слышала о Хете. Видимо, это один из старших офицеров Терека, но почему-то он спас жизнь Орладу. Сознательно или по чистой случайности?

— И каковы были шансы? — спросил Гатлаг.

— Фланг на фланг. Только одному из людей Терека удалось сбежать.

Старый Герой восторженно рассмеялся.

— Значит, великая победа!

Но полный фланг состоит из двенадцати человек, а здесь только восемь.

— Это еще не все. Из-за плохой погоды Терек не мог наблюдать за охотой со своей башни, — продолжал Дантио. — Он примчался к Королевской Траве без стражи! Вторая битва была значительно короче, но и куда важнее! Его смерть нанесет серьезный удар Дому Храга.

Все переглянулись, а Ингельд спросила:

— Что ждет Трайфорс?

Кого интересует Трайфорс? Теперь Фабия могла сравнить своих братьев. Бенард сильный, добродушный, легкомысленный; Орлад весь в шрамах, изнутри и снаружи — несмотря на улыбку, он разгневан и опасен; Свидетель Дантио… Она плохо его понимала. Умный, разумеется, всеведущий. Вдобавок евнух. В своих одеяниях и вуали Свидетельницы он был похож на женщину и потому казался высоким, зато среди братьев выглядел юношей, даже младше Орлада (а ведь он был на восемь лет его старше!). Без мужа-вериста Фабия могла прекрасно обойтись, а вот брат-верист будет ей полезным защитником. Брат-прорицатель окажется хорошим советчиком, а художник… возможно, Бенард заново отделает для нее дворец в Селебре, когда она унаследует трон отца. Правительница?

Восемь громадных мужчин вытирались, хохотали и меряли одежду, отчего на лодке как будто совсем не осталось места. Возможно, здесь теперь было гораздо интереснее, чем раньше, но Фабия уже сталкивалась с подобным поведением веристов по пути из Скьяра и знала, что не должна на них смотреть, хотя речной народ с любопытством за ними наблюдал и комментировал их поведение.

Когда в разговоре возникла пауза, Фабия прошептала:

— Дантио, а как будет слово «дож» в женском роде?

— Догаресса. Нравятся тебе эти парни, милая? Если хочешь, можешь на них смотреть. Они не будут против.

Фабия охнула и напустила на себя возмущенный вид, чувствуя, как краснеет, потому что она и в самом деле бросила на них пару взглядов. Дантио, судя по всему, об этом знал.

— Отец, этот человек делает мне непристойные предложения.

Хорт подарил ей мягкую, едва уловимую улыбку.

— Братья часто так поступают, дорогая. Мерзавцы те еще! Вот почему я старался тебя от них оградить.

Самый богатый человек на Вигелианской Грани был одет в лохмотья и выглядел, как старый слуга, занимающий в доме самое низкое положение.

— Надеюсь, Орлад защитит ее от веристов, — с серьезным видом заявил Бенард, — иначе она попросит остальных братьев спасти ее от них.

— Похоже, Орладу чудом удалось выжить, — заметил Дантио. — Вчера ночью у него не было на спине этих жутких шрамов. О, смотрите все! Фабия его разглядывает!

Она размахнулась, собираясь влепить ему пощечину, но он ловко избежал удара.

— Хуже обычного брата, — сердито выпалила она, — может быть только брат-прорицатель!

— Нет, художники еще противнее, — возразил Бенард. — Они постоянно пялятся на тебя, пытаясь решить, как передать и сохранить твою красоту для будущих поколений — в мраморе или бронзе.

— Вот это мне по душе. Продолжай.

— Мне нравится покрой твоего платья, но голубой цвет тебе не идет.

— А нижнее белье у нее вообще жуткое, — сообщил Дантио.

— Так нечестно! — взвыла Фабия. — Мне пришлось носить старые тряпки, в которых я уехала из Скьяра, потому что в Трайфорсе некогда было сходить на рынок! Это лучшее, что нашлось среди обносков в «Шестидесяти Путях». Если будете надо мной смеяться, я расплачусь, и тогда вы пожалеете.

— Нет, нас это позабавит. А вообще-то я думаю, что Орлада проще довести до слез, чем тебя. И меня тоже.

— И меня, — добавил Бенард. — Она у нас твердая, как гранит.

— Миледи! — завопила Фабия. — Велите им прекратить! Что мне делать?

— Благодарить богов, милая, — улыбнувшись, ответила Ингельд. — Наконец-то вы встретились после такой долгой разлуки! Они дразнят тебя, чтобы показать свою любовь.

— Даже представить страшно, что бы они говорили, если бы я им не нравилась. Попрошу Орлада меня защитить.

— Подозреваю, над чувством юмора Орлада тоже придется немного поработать, — заявил Бенард. — Как по-твоему, Дантио? Давай следующие шесть дней будем доставать Фабию, а потом займемся Орладом.

— Нет! — вскричала Фабия. — Начните лучше с него, а я помогу перевязывать вам раны.

Ингельд рассмеялась.

— Молодец! Этот раунд выиграла Фабия.

Поскольку Орлад был командиром фланга, он первым выбрал себе одежду из того, что нашлось на лодке — льняные брюки и кожаную куртку, которую он не стал застегивать, выставив на всеобщее обозрение медный ошейник и безволосую, покрытую шрамами грудь. Его товарищи натянули на себя оставшееся, но большинство из них были намного крупнее мужчин речного народа, и им пришлось довольствоваться импровизированными набедренными повязками. Оставив друзей посреди палубы, Орлад направился к людям, которых Фабия уже начала считать своей семьей. Почему бы и нет? Она любила Хорта, как отца; Бенард и Ингельд обожали друг друга, а вожака стаи Гатлага вполне можно было считать верным слугой. Более того, семья избавилась от нежелательных личностей, в частности, от Катрата. И слава богам!

Дантио почувствовал приближение Орлада и соскользнул со скамьи, уступая ему место. Тот принял это как должное, а Дантио отправился копаться в багаже. Лодка помчалась вперед по течению Врогга.

Орлад откусил персик, дожидаясь, когда кто-нибудь заговорит. Он больше не улыбался, но вид у него был очень довольный и уверенный. Видимо, он понимал, что ему некого и нечего бояться, кроме веристов. И еще он изменил ход истории, убив Терека Храгсона.