выступили громадные капли пота. А свеча, как горела, так и продолжала преспокойно гореть.

«А ведь он действительно знает, что делает», — подумал я.

На этот раз я провозился минут пять, после чего, наконец, приподнял яйцо на требуемую высоту. Контролировать свои силы было действительно невероятно тяжело. Это тебе не выложиться на всю катушку, а точно рассчитать, какое нужно усилие.

— Молодец, — похвалил меня мастер. — Отдохните, — после чего обратился к моей сестре: — Вы поняли, в чём ваша ошибка?

— Нет, — ответила та. — Я бы таким усилием уже титановый шар размером с мяч превратила бы в пыль, а вашу защиту не могу.

— Потому что вы пытаетесь воздействовать сразу со всех сторон. А у вас же нет задачи уничтожить кокон. Вы помните, что должны сделать?

— Да. Погасить свечу. Но для этого же я должна…

— Преодолеть защиту. А не уничтожить. Точечного прокола воздухом, превращённым в крохотную иглу, было бы достаточно.

У Карины глаза от удивления стали в два раза больше.

— Пробуйте, — сказал мастер.

И у неё всё получилось. Не сразу, конечно, но уже через пару минут она смогла погасить свечу. И опять. И опять. И каждый раз времени требовалось всё меньше. Молодец, одним словом.

— Теперь наши упражнения могут напомнить вам фокусы. Но это только с виду. Просто мы начинаем с самых азов. Возьмите в каждую руку по яйцу и попытайтесь ими жонглировать. Но без помощи физической силы.

Легко сказать. С одним яйцом у меня худо-бедно получалось, а вот с двумя… Тот, кто будет тут убираться, непременно проклянёт меня, так как бились они одно за другим.

— Не переживай, — сказал учитель, подойдя ко мне. — У тебя всё получится. Просто ты задаёшься вопросом, зачем нужно это упражнение. А вот зачем!

С этими словами он повернулся к столу, легко повёл рукой, и ножи, лежащие на нём, поднялись в воздух. Затем построились в красивую фигуру и ринулись по направлению к стене. Но, не долетев пары метров, остановились и упали на пол.

— Круто, — сказал я и продолжил пытаться жонглировать яйцами с удвоенным энтузиазмом.

Остановил меня пристальный взгляд, который я поймал на себе совершенно случайно, настолько был увлечён. На меня смотрел отец, и, судя по всему, он был расстроен увиденным.

— Действительно, фокусы, — сказал он, когда я подошёл к нему. — Привет, сын.

— Привет. Но это работа со своими умениями, — возразил я.

— Да какое там, — отмахнулся отец. — Твой дед может воздушные массы двигать, а ты тут яйца поднять не в силах. Но я не в претензии, конечно, занимайся. Просто жаль немного.

— Стране нужны всякие, — улыбнулся я, вспомнив передачу, что посмотрел утром. — Кстати, раз уж минимальные способности у меня всё же открылись, может быть, мне в академию поступить?

У Александра Игоревича аж глаза загорелись.

— Я думал после сентябрьского провала на вступительных экзаменах, ты об этом даже слышать не захочешь!

— Ну, был такой период. Сорвался, дел натворил, даже вот в тюрьме побывал, — я невесело усмехнулся. — Но это же не конец жизни. Я слышал, есть факультет для минимальщиков, типа меня. И Карина сказала, что можно туда попробоваться.

— Да, есть такой. В основном, кадры для инфраструктуры куёт. Вот только поздно уже. Второй месяц обучения идёт.

— И что, совсем нет вариантов? — я почесал затылок.

— Если у тебя есть желание, я могу узнать про донабор, — отец задумчиво разглядывал меня, будто впервые видел. — Меня вполне устроит, что ты отучишься и будешь работать на благо Родины, как дед. Может, и магия не потребуется.

— Вот-вот, пользу роду и стране принесу, имидж подправлю, всё лучше, чем непотребствами заниматься, правда?

Отец кивнул, и в его глазах я увидел гордость за сына.

Глава 8

Первый раз всегда отличается от всех остальных. Есть в нём что-то совершенно особенное. И это не только чувство новизны, но и некое щемяще-томительное ожидание перемен, которые произойдут совсем скоро.

Кроме меня, в небольшом зале на первом этаже собрались всё те же люди, что окружали меня последние дни. Отец, Ван Ли, Кристоф, врач Кондратий, что привёз необходимый мне документ. И, конечно же, сестра Карина. Слёз в её глазах не было, но я видел, что ей немного грустно из-за расставания. Последние дни мы большую часть времени проводили вместе.

Отец, напротив, буквально лучился счастьем. Ещё бы, сын решил взяться за голову и получить образование. И пускай оно не самое престижное среди магов, но это очевидный трамплин во взрослую жизнь. Знакомства, общение, необходимые каждому юноше навыки социализации.

Я вспомнил, как уже буквально на следующий день после нашего разговора о зачислении, он вызвал меня к себе в кабинет.

— Я получил ответ из академии, — коротко сказал он. — Даже к связям прибегать не пришлось. Они собирают курс из тех, кто провалился по магии, но может послужить империи иначе.

— То есть там будут все недосилки вроде меня?

— Да. Так что даже выделяться особо не будешь.

Я представил себе группу неудачников, которые пытаются выпендриться хотя бы друг перед другом. И решил, что такой коллектив больше всего напоминает пауков в банке.

«Тебе-то чего переживать? — усмехнулся Архос. — Ты-то будешь самый главный паук».

Хотелось бы, не скрою. Но ещё больше хотелось той самой студенческой романтики, которую дарит обучение в магической академии. Некоторая свобода действий, ровесники, вырвавшиеся из-под родительской опеки, девчонки, наконец.

— А магии-то нас учить будут?

— Лишь в пределах необходимого минимума, — ответил на это отец. — Основные знания будут даваться относительно государственных проектов и умения их вести.

— Бюрократия? — я скорчил недовольную физиономию.

— Бюрократия, — вздохнул он и тут же добавил: — Но зато ты самых крутых магов потом за пояс сможешь заткнуть.

Я уже наслушался, что истинные маги терпеть не могли бюрократию, поэтому мало что соображали в современных законах империи. Этим и пользовались нулевики, чуть ли ни с детства затаившие обиду на умеющих колдовать.

Сейчас я смотрел на провожающего меня отца и понимал: он рад тому, что в младшей ветви Державиных появится человек, хорошо разбирающийся в современном крючкотворстве. Плюсом к этому шла престижная должность в одной из лучших государственных компаний.

Я пожал руки мужчинам, собравшимся проводить меня. А затем обнял сестру.

— Успехов тебе! — шепнула она мне на ухо.

— Спасибо, — ответил я. — И не грусти, я ж тебя не бросаю.

— Да я знаю, — улыбнулась она, выпуская меня из своих объятий. — Просто странные ощущения внутри. Я с ними ещё не разобралась.

— Давай, до вечера!

Она махнула мне рукой.

Хорошая девчушка. В моём мире у меня не было ровесников, с кем я мог бы пообщаться. Само моё существование было огромным секретом. Оказалось, это довольно интересное взаимодействие.

У парадного входа меня ждал чёрный автомобиль метров