В отеле недавно поселился некий поручик X., сын человека, отличившегося в Турецкой войне. Мы только что встречали этого офицера в Крыму, где он рассказал нам странную историю о том, как на него напал грабитель, когда он выходил из сада на своей вилле. «К счастью для меня, – заключил он, – на моей трости тяжелый набалдашник в виде серебряной собачьей головы, поэтому негодяй заработал больше, чем просил».

Я всегда относилась к этому человеку с некоторым предубеждением, но, так как он был знаком с братом моего мужа, я была обязана быть с ним более-менее вежливой. Он зашел к нам в отель и как бы невзначай заметил, что поистратился, а сейчас ожидает денежный перевод от своей матери, бывшей в то время в Германии. Я обратила внимание, что у этого человека была трость с тяжелым серебряным набалдашником в виде собачьей головы. Мой муж, похоже, разделял мое предубеждение – во всяком случае, он не отреагировал на этот прозрачный намек. В самом деле, мы сами были в таком же положении и тоже ожидали перевода. Вечером, когда мы пошли переодеться к ужину, обнаружили пропажу 15 000 франков, которые оставались в номере, и никак не смогли их отыскать.

Позднее тем же вечером я увидела поручика X. в залах казино, где он сообщил мне, что получил телеграмму от матери, извещавшей, что та отправила ему какие-то деньги, а тем временем М.Г., богатый финансист, любезно одолжил ему 3000 франков. Поручик спросил меня вновь, получили ли мы перевод, которого ждали, а я ему ответила, что еще нет.

Хотя я сама не играла, но находила большое удовольствие в том, чтобы наблюдать за игрой других, и за одним из столов я обнаружила игравшего М.у…. На глазах у него были небольшие странной формы синие очки, поскольку свет был для него слишком резок; возможно, они служили той цели, для которой были предназначены, но они мешали ему наблюдать за тем, что происходило за пределами его собственного стола. Похоже, что поручик X. наблюдал за игрой М.у. с острейшим интересом и произнес для меня фразу: «Кажется, сегодня вечером у. везет». В десять часов поручик X. проводил меня в гостиницу, пожелал мне спокойной ночи и ушел.

По возвращении в номер меня встретил слуга мужа со словами: «Ваше сиятельство, вам не встречался X.? Он спрашивал вас и князя и не раз задавал мне вопрос, пришли ли деньги из Санкт-Петербурга. Я ответил ему, что это не мое дело».

Я припомнила, что он задавал мне тот же самый вопрос чуть меньше часа назад, и меня озадачило, с чего бы ему так активно интересоваться этим.

На следующее утро, когда я, как обычно, рано завтракала, в комнату вошел слуга, смертельно бледный, и сообщил мне, что ночью в номер его превосходительства М.у. в «Гранд-отель» ворвались грабители, что они оглушили его сильными ударами, а потом, прихватив все деньги, оставили его в тяжелом состоянии. Я поспешно оделась и побежала в отель, где нашла мадам у. в ужасном состоянии духа и почти лишившейся дара речи. За ее мужем ухаживали два доктора.

Я вошла в номер, и то, что предстало передо мной, почти не поддается описанию – голова бедняги была вся в ранах, волосы спутались, лицо так ужасно распухло, что не были видны глаза, выбитые зубы висели над разбитыми губами, из которых капала кровь. Он испытывал жуткую боль и был почти без сознания. Доктора обрадовались моей помощи, и, сделав все, что в моих силах, я занялась его супругой, от которой и услышала всю историю.

«Я быстро уснула, – говорила она, – и было, должно быть, часа три утра, когда услышала, как муж очень слабым голосом зовет меня: «Открой! Открой!» Наши спальни располагаются по обе стороны от гостиной, и там я обнаружила своего мужа, у которого почти не было сил стоять на ногах. Включив свет, я нашла его в том состоянии, которое вы только что видели. Я позвонила в колокольчик, призывая на помощь, но никто не приходил, а потом я заметила, что провода от колокольчика обрезаны. Поэтому я побежала к портье, который и поднял переполох на весь дом. Потом муж рассказал мне с огромным трудом, что же произошло.

Он вернулся из казино примерно в одиннадцать часов, принеся с собой около 60 000 франков, которые выиграл за вечер. Эти деньги он положил в нечто вроде сейфа, а потом пошел отдыхать. Его озадачил какой-то тихий шум, раздававшийся у изголовья кровати. Он подумал, что это, быть может, мыши, которых он инстинктивно терпеть не мог. Едва он зажег ночник у кровати, как кто-то в рваной одежде набросился на него и погасил свет. Он только мельком сумел взглянуть на нападавшего, но разглядел вполне отчетливо.

И тут между ними началась страшная борьба. Нападавший затолкал в рот М.у. кулак и стал душить его, чтобы жертва не смогла позвать на помощь. И вот так он потерял свои зубы. Потом он несколько раз ударил тяжелой палкой по голове своей жертвы, из-за чего М.у. лишился сознания. С наступлением дня он немного пришел в себя и с трудом дополз до гостиной».

Полиция немедленно приступила к расследованию. Были найдены взломанный сейф – без денег, сломанная трость с тяжелой серебряной рукояткой в форме собачьей головы, а также следы крови на крыше и на гравийной дорожке под окном. Поэтому власти пришли к выводу, что грабитель убежал через верхнее окно и по крыше дома. Выяснилось, что в шесть часов утра местный аптекарь перевязывал какого-то молодого человека, которого якобы покусала собака, но никаких других деталей нет.

Я вернулась в свою гостиницу в состоянии сильного волнения и рассказала мужу все, что услышала. Было воскресенье, и мы с группой друзей отправились в русскую церковь в Ницце. По пути туда мы обсуждали происшедшее со всякой возможной точки зрения, и я, будучи не в состоянии забыть ужасный вид, в котором застала наших друзей у., была совсем не в радостном духе.

Когда мы возвратились домой, слуга моего мужа сообщил нам, что заходил попрощаться поручик X., заявив, что уезжает в Париж и что деньги от его матери пришли.

«Его правая рука была забинтована», – загадочно добавил Михаил (слуга).

М.Г., которого мы увидели позднее, получил письмо от поручика X. с сообщением о возврате занятых им ранее денег, что выглядело слишком поспешным с его стороны. Мой муж заметил: «Во всем этом деле есть какая-то тайна – где бы это он смог достать деньги в воскресенье?»

Так потом и ничего не прояснилось в этом деле об ограблении, и все еще осложнялось тем, что М.у. не мог дать точного описания вора. Тем не менее он утверждал, что, возможно, на него напал человек, которого он смог бы узнать, но обстоятельства дела не позволяли ему дать такое описание, по которому другие бы смогли опознать грабителя.

На следующее утро мы с мужем отправились к Гасту, у которого был магазин в торговых рядах Генриха IV, отдать в починку одно ювелирное изделие. Как только я вошла в магазин, он мне сказал: «Должен поблагодарить вас, княгиня, за то, что вчера вы прислали ко мне такого хорошего покупателя; он оставил у меня несколько тысяч франков». – «Какого покупателя?» – спросил мой муж. «Молодого человека около лет тридцати, который, похоже, очень торопился успеть к двухчасовому поезду на Париж; беднягу покусала собака, и у него была забинтована рука; он не назвал себя, но сказал, что приехал от князя Барятинского».