Покрытый кое-где резными узорами, он очень выделялся на фоне остальных галер, стоящих в порту. Корма судна плавно переходила в роскошные декоративные крылья, сделанные из хоккарианской белой сосны. С повёрнутого к берегу борта следопыт насчитал двадцать вёсел. Галера стояла немного поодаль от остальных, а к причалу напротив неё была привязана лодка.

«Хм, а королевские матросы не так уж и глупы», – подумал Гортер между делом. В таких местах, как порт Каррон, приезжим надо было держать ухо востро и не причаливать вплотную к пристани, особенно ночью, когда на борт могла легко взобраться шайка бродячих налётчиков, магусов-самоучек или отлучённых, перебить всю команду и захватить судно.

Боевые магусы пошли в лодку, а адъютант расплылся в благодатной улыбке и, окинув взглядом галеру, обратился к следопыту:

– Вот, господин Гортер, это наша «Святая Валентина». На ней мы с Вами поплывём в столицу Сентуса, великий город Кальстерг. Да, кстати…– он уронил себе под ноги неловкий взгляд, – прошу меня простить, мы очень спешили, и я до сих пор Вам так и не представился. Я личный адъютант короля, Фернард де Листар.

Гортер ничего ему не ответил. Фернард учтиво помолчал, ожидая ответа, однако неловкое молчание затянулось. Догадавшись, что ответа не будет, он резко вздёрнул голову и указал рукой на лодку:

– Что ж, пойдёмте.

Гортер медленно побрел за ним к лодке. Двое стражей к тому моменту уже закончили отвязывать её от причала и теперь доставали вёсла и вставляли их в уключины. Подойдя к швартовочному столбу, адъютант взялся за него рукой и спрыгнул в лодку. Гортер же решил не спешить и сначала положил свой рюкзак и лук на край пристани. Затем он ловким движением спорхнул в лодку как птица и, уже балансируя в ней на обеих ногах, осторожно забрал с пристани свои вещи. Стражи заняли места на вёслах, а Фернард и следопыт сели напротив них. По команде адъютанта они отчалили и начали старательно грести по направлению к королевской галере.

Гортер прислонился к одному из бортов лодки и опустил руку в воду. Она была всё ещё по-весеннему холодной. Фернард с интересом наблюдал за тем, как следопыт смотрел в тёмные речные воды. Лицо его, как и раньше, оставалось спокойно и серьёзно, но даже через эту маску безразличия можно было заметить, что Гортер будто бы прощался со своим родным миром, дабы на несколько дней погрузиться в другой. Фернарду было невдомёк, что следопыт поступал так почти каждый раз, когда брался за новое задание, находящееся вдали от его родных лесных просторов. Однако сейчас это обстоятельство всё равно казалось Гортеру совершенно не похожим на то, чем он когда-либо занимался в своей жизни ранее. Правда причиной здесь, возможно, могла быть всего лишь та заметная скомканость и поспешность, с которыми оно столь неожиданно вдруг возникло перед ним и уже лихорадочно закрутилось, изо всех сил вовлекая следопыта за собой в свой непривычный поток.

Наконец их лодка подплыла к галере, оказавшись в той обширной тени, которую судно отбрасывало на воду. Двое матросов уже стояли у её борта наготове, и когда лодка вплотную причалила к правой стороне судна, они тут же принялись опускать вниз два каната, пропущенные в широкие бортовые кронштейны. Внизу стражи быстро привязали их к специальным кольцам в каркасе лодки, затем вынули свои жезлы, направили их на канаты и в один голос скомандовали:

– «Тетематос сенкельтос».

Оба каната заиграли слабым голубоватым свечением и стали сами поднимать лодку наверх. Когда лодка поднялась, Фернард встал, перебрался через массивный корабельный леер на палубу судна, позвав за собой Гортера, а стражи остались помогать матросам крепить лодку к кронштейнам.

Палуба у галеры была просторная и чистая. Каждый бочонок или канат лежал там на своём месте, а небольшая команда матросов следила за оснасткой и парусами. Бак и ют палубы имели типичные надстройки с обитыми красной кожей дверьми, ведущими в разные судовые отсеки. Но то, что само судно относилось к большим двухпалубным галеасам Сентуса, значило, что направление движения здесь, скорее всего, контролировала магия. Подтверждало это и то, что на вершине главной мачты галеры следопыт увидел большое глазное яблоко. Оно было светло-синего цвета, крутилось во все стороны и таким образом успевало следить за всем, что происходило вокруг.

Вдруг красная дверь полуюта открылась, и из неё вышел высокий человек в тёмно-лиловом камзоле и чёрной широкополой шляпе с белым пером. С первых мгновений было заметно, что у этого человека также оказалось слегка припудрено лицо, а под золотыми нашивками своего мудрёного воротника он напоказ носил несколько королевских наград. Широкими шагами он быстро, но весьма вальяжно направился к Фернарду.

– Это ваш особый пассажир? – слегка высокомерным тоном поинтересовался у него человек.

– Да, мы нашли его, – ответил адъютант.

Человек плавно перевёл свой взгляд на Гортера, осмотрел его с ног до головы, затем вновь взглянул на адъютанта, изобразив на лице некое удивление, но Фернард лишь слегка кивнул ему в ответ головой. Тогда человек снова посмотрел в сторону Гортера, но на этот раз уже расплылся в фальшивой улыбке и куда более располагающе заговорил:

– Что же, рад встрече с вами, господин следопыт. Я капитан этой королевской галеры, Делтарм де Кав. Добро пожаловать на моё скромное судно, надеюсь, во время путешествия у вас не возникнет проблем. Не волнуйтесь насчёт ветра: у нас полный отряд гребцов, и мы в любом случае рассчитываем прибыть в Кальстерг послезавтра к полудню.

Гортер отвёл взгляд в сторону и потёр бровь краями пальцев:

– Гребцов, да… Тогда, вероятно, если вы сядете за вёсла своей капитанской задницей, то мы сможем поспеть туда и завтра к вечеру.

У капитана Делтарма округлились глаза. В жизни этот человек, потомственный торговый дворянин и аристократ, не слышал подобной наглости в свой адрес.

– Д… Д-да кто ты такой, дикарь, чтобы!.. – чуть не поперхнулся он, начав, было, говорить снова, но не закончил – холодный и злобный взгляд следопыта тотчас же провалился в его душу, заставив капитана буквально затрепетать от своих же собственных слов. Однако следивший за всем происходящим Фернард поспешил возложить свои руки Гортеру на плечи и, попытавшись неудачно намекнуть оцепеневшему Делтарму о шутливом характере их нового гостя, как можно быстрее и расторопнее направил его к красной двери полуюта, чтобы поскорее спуститься с ним вниз. Гортер не стал возражать. Они подошли к двери и зашагали по ступенькам.

Внутри галера была украшена так же роскошно, как и снаружи. У лестницы, ведущей на верхнюю палубу, ветвились золочёными узорами металлические подставки со светящимися магическими шарами. Вдоль деревянного коридора с резными плинтусами располагались всё те же обитые красной кожей двери. На полу лежал багровый ковёр, отделанный по краям серебряными и золотыми полосками. И в завершение этого убранства по соседству с каждой дверью висел богато расшитый гобелен, на котором была изображена та или иная сцена из истории становления Сентуса.