Немолодой джентльмен в форменной одежде поприветствовал меня с пластмассовой улыбкой на лице, после чего распахнул блестящие двери в белостенный холл. Я решительно шагнула прямиком к стойке администратора, игнорируя изумлённые взгляды нескольких богато-наряженных миссис, ожидающих приёма в бежевых кожаных креслах.

— Мне срочно нужно переговорить с доктором Петром! — заявила я тоном, не терпящим возражений.

Симпатичная девушка поднялась с места, лицо её осветилось заучено приветливой улыбкой.

— Добрый день, мисс! — приятным голосом проговорила она. — На какое время вы записаны?

— Я не по титькам! — намеренно грубо обрубила я. — Мне необходимо переговорить с Петром по поводу серийных убийств, произошедших в Магсквере!

— Я сожалею, — милое личико мисс выдало самую печальную улыбку на свете. — Но если вы не записывались, доктор не сможет вас принять!

Я оперлась грудью на стойку, отгораживающую администратора от зала. Больное колено гудело, плечи ломило, в животе уже бурлило от голода. Мисс, видимо почуяв исходящее от меня амбре, невольно отшатнулась, кукольное личико её дрогнуло.

— Послушай… те, мисс, — прошипела я. — Мне по фигу, запись тут у вас или нет! Я поговорю с Петром, даже если мне придётся к имеющимся уже трупам добавить ещё и ваш!

Бархатные щёки мисс побелели, глаза расширились, алые губки дрогнули, она с трудом выдавила:

— Я сожалею, но если вы без записи…

— Ать за ногу!

Я перегнулась через стойку и попыталась поймать администратора за шиворот, но мисс ловко выскользнула из моих пальцев, а потом и из зала. Щёлкнул автоматический замок. Я поспешно перелезла через стойку и метнулась к едва различимой на фоне стены двери, но не обнаружила ни ручки, ни даже замочной скважины. Открывалась дверь изнутри.

В бешенстве я вскочила на стойку, на пол медленно спланировали белоснежные листы бумаги, и скользнула безразличным взглядом по сжавшимся в ужасе богатым курочкам. За батареей искусственных пальм в кадках виднелась ещё одна дверь. Я поспешно спрыгнула, нога неловко подогнулась, больное колено пронзила боль, я взвыла и упала на четвереньки.

— Вот она! — возопил голос администратора.

Я попыталась подняться, но боль снова опустила меня на колени. Раздался короткий хлопок двери, по натёртому до блеска полу застучали шаги. Внезапно в шею что-то вонзилось. Я вскрикнула и подскочила, забыв даже о колене. Руки схватили за плечи высокого джентльмена в белом докторском костюме. Я увидела, что в пальцах его дрожал огромный пустой шприц. Держась за мужчину левой рукой, я пощупала место укола.

— Ай! — запоздало вскрикнула я. — Больно же!

За мужчиной я заметила трепещущую фигурку администратора.

— Я вашу жэ не трогал, — цинично усмехнулся человек в белом.

Явно доктор, но не Пётр. По моим данным, тот был невысок и весьма широк в талии. А этот длинный и тощий, как вешалка. И, кажется, я его видела где-то, причём совсем недавно… Перед глазами поплыли разноцветные пятна. Что же он мне вколол?

— Ать за ногу! — испуганно взвыла я и изо всех сил двинула кулаком доктора в висок.

Глаза магдока закатились, он мягко осел на пол. Администратор тоненько взвизгнула и отступила к стене, прижав ко рту обе ладошки. Глаза её стали похожи на два синих блюдца. Я цеплялась слабеющими пальцами за стойку, ноги подкашивались. В ушах звучало бессвязное мычание, кажется, моё собственное. Единственное, что мне не давало отключиться — маниакальное желание поговорить с доктором Петром. Я уцепилась за эту мысль.

— Пгрить, — выдавила я, нащупывая дорогу к открытой двери. — Док!

Пальцы пульсировали, линии расплывались, уступая место дребезжащему белому сиянию. Администратор и не думала останавливать меня, явно не желая повторить участь доктора. Я ввалилась в закрытую часть клиники, за спиной зашумели встревоженные крики ожидающих посетительниц. Кажется, кто-то вызывал полицию. Я упрямо брела вперёд, шатаясь, словно разбуженный зимой медведь. И так же, как шатун, готова была придушить каждого встречного, кто помешает мне добраться до Петра.

Рука, опирающаяся на стену, внезапно провалилась. Кажется, это дверь. Может, доктор здесь? Я облокотилась о косяк, глаза закатывались, ноги подкашивались. Словно издалека, нарастая, приближался дикий визг. Полуодетая женщина промчалась мимо меня, прижимая к обнажённой груди яркую сумочку. Я пыталась у неё спросить, где доктор, но раздался лишь хрип, а напуганная миссис припустила ещё быстрее.

С трудом я повернулась и уставилась на одинокую кушетку на фоне деревянной ширмы. На полу валялись вещи, видимо, одежда сбежавшей посетительницы. Не в силах далее удерживать тело я, скользя спиной по косяку, медленно осела на пол. Из-за ширмы кто-то выглянул.

— Что вы кричите? — Услышала я скрипучий голос.

Я попыталась сфокусировать взгляд на светлом пятне, но лица разглядеть не смогла. В глазах снова начало двоиться, а в ушах зашумело. Кажется, миссия моя провалена. Ко мне приблизилась тёмная фигура, я ощутила тепло мягких рук. Это явно женщина, немолодая.

— Ого-го! — воскликнула она, склоняясь ко мне. — Милочка, разве можно так сильно переживать? Вы вспотели, словно грузчик. Пойдёмте-ка со мной!

Она практически взвалила на себя моё обмякшее тело, я едва могла переступать ногами. Из горла по-прежнему раздавались лишь глухие хрипы. Раздался звук падающих капель, в нос ударил острый запах хлорки. Женщина ловко раздела меня, я вздрогнула от прикосновения к коже прохладной воды.

— Ничего, — тихий голос успокаивал меня, словно это не незнакомка, а моя родная бабушка. — Петя хороший доктор, он вам поможет, милочка… Эх, как вас жизнь поколотила! Места живого на теле не осталось. Бедная мисс!

Я прикрыла глаза и судорожно вздохнула. Простое сочувствие этой женщины подействовало на меня сильнее проклятого укола. Я запрещала себя жалеть кому бы то ни было и сама себя не жалела. Чтобы иметь силу жить дальше. Но несколько слов, и я ощутила, что на грани. Если она произнесёт ещё хоть что-то, я разрыдаюсь, как соплячка.

— Мне плохо, — с трудом выговорила я. — Это укол. Что мне вкололи?

— Что? Укол? — она удивлённо склонилась надо мной. — Анестезия, что ли? Вас готовили к операции? Что же вы в смотровой делали?

— Ждала доктора, — процедила я, язык слушался уже лучше, холодный душ помог мне немного прийти в себя. А может, лекарство потихоньку утрачивало своё действие. В любом случае, это шанс, которым надо воспользоваться. — Мне срочно нужно кое-что ему сказать. Это вопрос жизни и смерти! Пожалуйста, позовите его…

— Да-да, конечно, — засуетилась добрая женщина, натягивая на моё мокрое тело больничный одноразовый халат. — Пойдёмте, я провожу вас до кушетки.

Я сжала зубы, пытаясь подняться самостоятельно, но помощь мне всё равно потребовалась. В глазах почти перестало двоиться, я с любопытством покосилась на профиль женщины. Её острый крючковатый нос не вязался с мягким, добрым выражением почти прозрачных глаз, а губы казались квадратными. Странно, что в царстве красоты работает настолько страшная миссис.