— Вот только не знаю, как именно.

Кати задумалась. В голове слегка туманилось, но все же она не теряла нити происходящего. Конечно, Стефани права. Что ты делаешь другим, то возвращается к тебе. Это будет карма, просто карма, лишь с небольшой помощью извне.

— Что для него важнее всего? — размышляла Стефани. — Только, разумеется, это не мы с тобой.

— Что о нем подумают люди! — не колеблясь сказала Кати и сама удивилась, почему так уверена. Верно ли это? Жаль, что в голове немного мутится. Не стоило все же напиваться средь бела дня.

— А что — пожалуй, — засмеялась Стефани.

— Он, например, попросил заказать ему икру на день рождения, чтобы произвести впечатление на друзей. Представляешь — икру!

— На день рождения? Откуда ты узнала? — спросила Стефани озадаченно.

— Ну, так я же все устраиваю, — сказала Кати. — Вечером в воскресенье. Все придут.

Стефани обалдело смотрела на нее.

— Значит, вечером в субботу он отмечает свой первый сороковой юбилей, подготовку которого взвалил на меня, а воскресным вечером станет праздновать второй раз, уже благодаря твоим трудам. Он просто небывалый козел!

Кати, которая уже несколько недель как начала подготовку к юбилею Джеймса и старалась, чтобы этот праздник стал его лучшим днем рождения, почувствовала, как к горлу подступает тошнота.

— Я даже спросила его — может, пригласить его родных, но он ответил — нет, он в субботу просто тихо посидит с близкими друзьями и их детьми. И что Финн тоже будет, а он единственный из родных, кто его волнует.

Стефани захохотала:

— И вдобавок еще человек сорок! А мне он велел не приглашать никого из Линкольна, потому что им слишком далеко добираться и едва ли у нас понравится.

— А кто же придет? — спросила Кати.

— Его друзья, тут он не соврал. Коллеги, соседи, родители приятелей Финна…

— А Питер и Аби тоже объявятся?

— Надеюсь, что да, — ухмыльнулась Стефани. — Просто умираю, как хочу с ними познакомиться.

— И я тоже! Может, я предложу ему пригласить их в Линкольн и посмотрю, что он ответит.

Стефани втянула в себя воздух.

— А что, если так? Если мы скажем ему, что все знаем, прямо в разгаре одного из праздников — перед всеми его друзьями и коллегами? Публичное разоблачение, это хорошо сработает.

Кати кивнула. Ее сердце отчаянно билось — она только не была уверена, от спиртного или от волнения.

— Хорошо, — выговорила она нервно.

— Ты уверена, что сможешь? — спросила Стефани. — Я пойму, если ты откажешься.

— Шутишь? — возразила Кати слегка заплетающимся языком. — Я просто предвкушаю, как это будет, — добавила она не слишком убедительно.

— Но нам нужно все тщательно подготовить. Продумать все наши действия.

— А какие будут действия?

— Прежде всего — он ни за что не должен заподозрить, будто что-то не так. Нам надо вести себя абсолютно естественно. Пусть он считает себя любимым, так потрясение окажется сильнее. Чем больше он будет думать, как ему хорошо с нами, тем больнее его тюкнет.

Когда они встали, чтобы проститься, Стефани обнаружила, что нетвердо держится на ногах. Кати потянулась, чтобы обнять ее, и она неловко ответила ей тем же, лишь долю секунды сомневаясь, уместно ли это. Потом обе несколько смутились, осознав, что момент расставания еще не пришел и надо вместе дойти до станции, где одна собиралась сесть на поезд, а другая поймать такси. На платформе они еще раз обнялись. Наташа права, подумала Стефани, это и впрямь становится странным.

Когда без пятнадцати семь Джеймс подъехал к дому 59 на Белсайз-авеню, Стефани уже вернулась и пила кофе, чтобы заглушить запах выпитого в непомерном количестве спиртного. Она все еще чувствовала небольшое головокружение — не в ее привычках было пить днем, и возвращение домой на поезде помнилось ей смутно.

Перед тем как она уехала, они с Кати проработали первую фазу операции «Месть, или Джеймс по уши в дерьме». Кати должна была оставаться милой и непритязательной, а Стефани — попытаться преобразиться в женщину, которую Джеймс некогда страстно любил (если только ей удастся вспомнить, что собой представляла та женщина). Она на самом деле не была уверена — получится ли завоевать Джеймса еще раз, пропасть между ними ширилась давно, а теперь Стефани убедилась, что она сделалась слишком уж широкой, но для того, чтобы их план оказал максимальное воздействие, требовалось, чтобы обе женщины были одинаково ему необходимы.

— Я всегда делаю ему массаж, — сказала Кати, — когда он возвращается ко мне в воскресенье. Чтобы он смог расслабиться после долгой езды. Он говорит, что массаж замечательно снимает напряжение.

— О боже, — вздохнула Стефани. — Ну ладно.

Войдя в дом, Джеймс с ходу пожаловался на усталость после утомительного рабочего дня (выбивается из сил, бедняжка, — двойная жизнь как-никак изнуряет, подумала Стефани) и направился прямиком в ванную, задержавшись, только чтобы поздороваться с Финном и услышать, что нового тот узнал сегодня в школе (ответ был — ничего), что ел на завтрак кот Себастьян (тунца и копченую форель), а также о безвременной кончине хомячка Арона Симпсона.

— Он лег на пол и стал дергаться — вот так, и закрывать и открывать глаза — вот так, — рассказывал Финн, смакуя ужас момента. — И Арон говорил, что он делал еще вот так! — И Финн издал булькающий звук горлом и для пущего эффекта свесил набок язык.

— Как печально, — сумел не засмеяться Джеймс. — Бедный Арон.

Проходя мимо Стефани, он рассеянно поцеловал ее (на ней было облегающее платье, зеленовато-голубое, и туфли на очень непрактичных высоких каблуках).

— Устал? — спросила она у его удалявшейся спины, надеясь, что у нее не заплетается язык.

— Как старая кляча, — отозвался он.

— Может, принести тебе в ванну бокал вина?! — крикнула она, когда он начал подниматься по лестнице.

— Лучше, когда я выйду! — крикнул он в ответ. — А ты можешь выпить, не дожидаясь меня, — добавил он, словно она была алкоголичкой.

Стефани вздохнула и вернулась на кухню, где готовила цыпленка по-тайски.

Обычно Стефани готовила это блюдо сама, вот только покупала соус в магазине, но сегодня собственноручно делала его из взбитого арахисового масла, кокосового молока с добавлением чеснока и чили в специальной кастрюльке с выпуклым днищем для китайской кухни. Она плохо представляла, что нужно сделать, чтобы Джеймс снова обратил на нее внимание, но, по крайней мере, новое платье и домашнее блюдо, приготовленное своими руками, вряд ли повредят. Когда он спустился вниз после ванны, Стефани услышала, как он присоединился к Финну, игравшему в новую компьютерную игру. Он, несомненно, обожает сына, подумала она грустно, но напомнила себе о главной цели. Может, он и неплохой отец, но она заслуживает лучшего для своего сына.