Лейди. Хотите сэкономить деньги?

Вэл. Вот уж никогда не удавалось!

Лейди. Удастся, если перейдете сюда.

Вэл. Что значит «сюда»?

Лейди. Сюда, в мой дом.

Вэл. Где же вы меня поместите?

Лейди (показывая на нишу). Там, за занавеской.

Вэл. В примерочной?

Лейди. Там есть раскладушка. На ней спала сиделка, когдау Джейба была первая операция... И ванная тоже здесь, внизу... Позовуводопроводчика, проведет душ — холодный и горячий... Я все устрою... Вам будетхорошо... (Встает, подходит к лестнице.)

Пауза.

Вэл отпускает дверь, она захлопывается.

Смотрит на Лейди.

Вэл. Не люблю быть... обязанным.

Лейди. Что вы! Это я вам буду обязана. Мне будетспокойнее по ночам, когда в доме еще кто-нибудь. А вам это ничего не будетстоить. Сэкономите деньги, которые платите за квартиру. Сколько вы платите?Десять долларов в неделю? Вот видите! За два-три месяца можете накопитьстолько, что... (Короткий, словно испуганный, смешок. Широкий жест.) Ступайтевзгляните, подойдет вам или нет...

Но он остается недвижим, думая о чем-то своем.

(Дрожа от холода и обхватив себя руками.)

Куда здесь только тепло уходит?

Вэл (погруженный в свои размышления). Тепло уходит наверх.

Лейди. Вам, с вашей собачьей температурой, холод,наверно, нипочем. А меня так и пробирает!

Вэл. Д-да...

Лейди (теряя терпение). Ну что ж, посмотрите комнатушкуили нет?

Вэл. Посмотрю комнатушку... (Направляется к нише, проходитза занавеску. Включает там свет, отчего занавеска с причудливым стилизованнымрисунком — золотое деревцо с алыми плодами и белыми птицами — становитсяполупрозрачной.)

С ревом пронесся грузовик, лучи фар скользнули по замерзшемуокну.

Громко вздохнув, Лейди достает из-под прилавка бутылку истакан, ставит на прилавок с шумом, который заставляет ее саму испуганновскрикнуть и так же испуганно рассмеяться. Наливает себе и садится на стулсправа от прилавка.

Свет за занавеской гаснет.

Выходит Вэл. Лейди сидит, не глядя на него, словноокаменела. Он не спеша бредет обратно, заходит за прилавок и кладет гитару.Держит себя с какой-то мягкой грустью, как если бы ему снова — в который раз! —довелось испытать знакомое и давно загаданное про себя разочарование. Медленносадится на край прилавка, берет бутылку и, вздохнув, наливает себе. Громкийскрип сжимающихся от холода досок.

Голос Лейди хрипл и отрывист, ей с трудом удается скрытьнетерпение.

Лейди. Ну как, подойдет?

Вэл. Всегда считал, что дареному коню в зубы не глядят...Нравится мне эта картина, что висит там на стене. Где только не встречал ее.«Сентябрьское утро» называется. Ха!.. Боюсь, беспокойно будет спаться пососедству с такой картиной... Захочется включить свет и снова взглянуть. Какона съежилась там, эта девчоночка: вода, должно быть, ледяная!.. Ха-ха!.. Недаст она мне заснуть, эта картина...

Лейди. Что вам с вашей собачьей температурой, с вашимсамообладанием какая-то картина! Чтобы лишить вас сна, нужно что-нибудьпосильнее.

Вэл. Я просто шучу.

Лейди. Я тоже просто шучу.

Вэл. Только я ведь, знаете, холостяк. А холостяки, бывает,приводят по ночам не только собственную тень.

Пауза.

Лейди (отпивает из стакана). К вам туда ходят женщины?

Вэл. Пока нет. Но не хочется и стеснять себя насчет этого.Привычка, знаете! Работа была всегда ночная, а когда работаешь в городе поночам — живешь в ином мире, чем те, что работают днем.

Лейди. Да-да... Представляю себе...

Вэл. Город ночью и город днем — разные города, хоть носятодно и то же название. Они непохожи, как ночь и день. Есть что-то дикое в нашихкраях, ведомое лишь ночному люду.

Лейди. Знаю.

Вэл. Мне тридцать лет, но измениться мгновенно нельзя.Нужно...

Лейди. Время. Да, это так...

Небольшая пауза, которая приводит ее в замешательство.

Вэл (соскальзывая с прилавка). Вы были добры ко мне,Лейди. Не пойму только, зачем я вам здесь по ночам?

Лейди (защищаясь). Я сказала зачем.

Вэл. Чтобы проводить их вместе?

Лейди. Да... то есть, чтобы... чтобы охранять по ночаммагазин.

Вэл. За ночного сторожа, значит?

Лейди. Не совсем так, но...

Вэл. Вам здесь не по себе, одной, ночью?

Лейди. Еще бы! Джейб по ночам кладет рядом с собойревольвер, но если в лавку ворвутся грабители, ему даже и не подняться. А ясмогу только кричать. Кто меня услышит? У нашей ночной телефонистки соннаяболезнь, наверно. А почему, собственно, вы так недоверчивы? Вы на меня таксмотрите, будто я невесть что замышляю. Ведь есть же на свете порядочные люди.Я и сама... (Она сидит на стуле, не шелохнувшись, натянутая, как струна, губыее плотно сжаты, глаза с силой зажмурены; дышит она громко и прерывисто: ейнеловко и за себя и за него.)

Вэл. Я понимаю, Лейди, но... Что это вы так напряженносидите?

Лейди. Ха!.. (Отрывисто засмеявшись, откидывается наспинку стула.)

Вэл. Все еще напряжены.

Лейди. Знаю.

Вэл. Освободитесь. Расслабьте мышцы. (Подходит к нейближе.) Хотите, покажу вам кой-какие уловки, которым меня научила моя знакомая,остеопат, — я и сам ими пользовался.

Лейди. Какие уловки?

Вэл. Манипуляции с суставами — после них чувствуешь себясвободно, как отпущенная струна.

(Заходит сзади нее.)

Она наблюдает за ним.

Вы что — не доверяете мне?

Лейди. Нет-нет, полностью доверяю, но...

Вэл. Хорошо. Наклонитесь вперед. Поднимите вверх руки.Сядьте боком.

Она выполняет все это.

Опустите голову. Совсем опустите. (Он устанавливает ей вопределенное положение шею и голову.) Теперь позвоночник. (Упирает ей впоясницу колено и с силой надавливает.)

Она издает короткий испуганный смешок.

Лейди. Ха-ха!.. Такой звук, точно... точно доски встенах скрипят от холода... ха-ха!