Джемма знала, что это не может продолжаться бесконечно, что все скоро закончится. Она так и не перезвонила Мейси насчет предложения поработать в Сиднее. Теперь эта вакансия наверняка занята.

После шоу Анджело повел ее ужинать к себе в пентхаус. Джемма не возражала. Это была ее последняя возможность провести время с Анджело в том «мыльном пузыре» лжи, который благодаря ей же и появился.

Они обедали, окутанные золотистой дымкой свечей, стоявших на столе. Говорили о вполне земных делах, произносили обычные слова, и при этом оба ощущали какую-то неумолимую силу.

Наконец Анджело отложил нож и вилку и сказал:

– Я не помог тебе вернуть память, не так ли? – Его глаза потемнели. – Ты напрасно вернулась на Стратмос.

Ей следовало признаться немедленно!

Но Джемма не призналась. Она волновала Анджело, и ей хотелось насладиться этим чувством еще чуть-чуть, пусть совсем немного…

– Не напрасно, – наконец сказала она. – У меня была здесь замечательная работа. И… я встретила тебя. – После чего она поспешно добавила: – Снова.

Его глаза вспыхнули. Он встал и отодвинул стул.

– Иди сюда!

Джемма знала, о чем он ее просит. Если она пойдет, то все изменится. На миг ей стало страшно.

Если она пойдет к нему… это должно будет означать, что она больше не верит, будто он погубил Мэнди.

Что Мэнди почему-то солгала.

– Иди! – повторил он.

Она медленно поднялась на ноги и обошла обеденный стол. Анджело сделал ей навстречу несколько шагов. Взял ее за руку, подвел к длинному кожаному дивану, сел и усадил ее к себе на колени.

Анджело хотел, чтобы Джемма снова улыбнулась, чтобы она была счастлива, хотел прикасаться к ней… Его желание становилось все сильнее и сильнее.

Что с ним происходит, черт возьми? Почему его так мало волнует измена Джеммы? Неделя, которую он провел в разлуке с ней, тянулась, словно тюремное заключение.

Но ведь он на собственном опыте убедился в том, что Джемма коварна и вероломна. Она уверяла, что Жан-Поль ничего для нее не значит, и Анджело хотелось ей поверить. Ему хотелось верить, что на этот раз все будет по-другому… и он старался убедить себя в том, что она изменилась.

Она отвернулась от него. Анджело видел прямую линию ее носа. Он поднял руку и убрал пряди ее волос с мягкой шеи, так соблазнительно белевшей в тусклом свете свечей.

– Попроси меня заняться с тобой любовью, – выдохнул он. – Чтобы я не нарушил обещание, которое тебе дал.

Она проглотила слюну. Повернула голову, и их взгляды встретились. В ее глазах он прочел желание, которое снедало его самого.

– Пожалуйста, займись со мной любовью, Анджело!

И тогда он коснулся губами ее гладкой кожи.

Потом она вздохнула и встала на колени. Ее тело напряглось.

Он поднял руки к ее плечам, спустил с Джеммы бретельки платья, под которым не оказалось лифчика. Увидел ее высокую грудь, темные соски. У него так громко колотилось сердце, что, казалось, этот звук эхом разносится по комнате.

Он привлек Джемму к себе, обхватил губами ее сосок и принялся ласкать его языком.

В ответ она прижалась к нему. Он быстро сбросил с нее платье и с наслаждением прикоснулся к ее обнаженной коже. Принялся гладить Джемму по спине, по ягодицам…

По ее неровному дыханию он понял, что она чувствует такое же страстное желание, как и он.

От его нежных прикосновений она ахнула, ее охватила дрожь. Потом она отшатнулась.

– Я больше не могу.

Прежде чем он успел возразить, она соскользнула с его колен и встала на колени между его бедрами. Анджело почувствовал, что она прикоснулась к застежке-молнии его брюк. Он обхватил руками ее голову.

– Нет.

Она высвободила голову, ее глаза потускнели от переживаний.

– Да.

– Нет. – Анджело терял самообладание. Он чувствовал, что, если позволит этому случиться, его мир никогда не будет таким, как прежде.

Он услышал, как Джемма расстегивает молнию. Она дотронулась до его возбужденной плоти.

– Джемма… – в отчаянии прохрипел он.

Она принялась его ласкать. Сдаваясь, он откинул голову назад и застонал.

Когда к нему прикоснулись ее теплые губы, он закрыл глаза.

– Джемма!

Она ласкала Анджело до тех пор, пока его не охватила дрожь и он не испытал такое наслаждение, какое ему еще никогда не доводилось испытывать.

Взяв Джемму на руки, Анджело отнес ее в спальню и положил на кровать.

– Теперь моя очередь, – прошептал Анджело. Он снял с девушки кружевные трусики, провел рукой по обнаженной нежной коже. Анджело чувствовал, как в ответ напряглось ее тело. Он дотронулся до ее пупка, а когда убрал руку, у нее перехватило дыхание, и она закрыла глаза. Ей казалось, что не существует ничего, кроме этой комнаты, этого мужчины… и его прикосновений.

А потом он страстно поцеловал ее в губы. Провел по ним языком. Она тихо застонала. Он снова провел языком по губам Джеммы. Она вцепилась в его золотистые волосы, пытаясь оттащить его в сторону.

– Я не могу…

Он поднял голову. Его глаза блестели.

– Ты можешь.

– Я хочу… большего…

Должно быть, он понял ее бессвязное бормотание. Она услышала звук рвущейся фольги, а потом Анджело обнял ее, прижимаясь к ее груди. В безудержной страсти он прижался губами к губам Джеммы. Обхватил рукой ее грудь. Она чувствовала, как он возбужден, и вся выгнулась, настойчиво требуя большего.

Когда он вошел в нее, Джемма застонала от наслаждения и крепко обвила руками его шею.

Он начал двигаться. Лежа в его объятиях, она часто и тяжело дышала. А потом снова закрыла глаза, сосредоточившись на наслаждении, которое переживало ее тело.

Наконец Анджело застонал, не выпуская из рук Джемму.

– Черт возьми, со мной никогда не было ничего подобного, – хрипло пробормотал он. – Никогда.

И Джемма вздрогнула от предчувствия чего-то ужасного.

* * *

В тот вечер должно было состояться ее последнее шоу. На Джемме было черное платье, которое эффектно подчеркивало темно-рыжий цвет ее волос. Благодаря низкому вырезу на спине была видна загорелая кожа. Джемма подкрасила глаза и губы. Она знала, что хорошо выглядит.

Во время выступления Джемма искала глазами Анджело, но так его и не нашла. А потом ушла со сцены, понимая, что настало время покинуть Стратмос.