— Не то слово! Такой… разговорчивый, болтает всякую чушь, все время отвлекаюсь. Еще и провоцирует.

— Хочешь я с ним поговорю? — спросил он заботливо.

— Нет, нет. Я справлюсь. Все будет хорошо.

— Ну смотри. Чем занимаешься?

— Смотрю, как Делайла меряет туфли.

— О, опять твои глупые сериальчики.

— Нууууу, Лоуренс, — глупо захихикала я в трубку. — Они мне помогают, отвлекают.

— Они не перестают быть от этого глупыми.

— Да, но что поделать? Хочешь приехать? Я сделала салат.

— Нет, я скоро выдвигаюсь.

— Тогда острых лезвий! — пожелала я ему традиционно удачи.

— От меня, а не мне, — ответил мой друг.

Мы попрощались, а я задумалась, что Николетт права. Не надо Лоуренса сталкивать с Эндари. Я не знаю какие двигают мотивы последним вести такое фривольное общение со мной. Точно не романтические, скорее беззаботно-развлекательные. Мало ли у него в каждом городе есть девушка с которой работает, он ее задирает весь день, а ночью задирает ей юбку.

Я похихикала вслух своему мысленному каламбуру.

Тем не менее, если у него есть ко мне интерес, пусть как к одной из многих, или даже это его обычная манера общения с девушками… Не стоит отпугивать его. Надо, чтоб он доверял мне.

Влюбить его в себя… Я все еще этого не хотела. А захотела бы… не смогла. Наше общение за эти дни выстроилось дразняще-серьезное. Шутливо-сосредоточенное. Сладко-острое…

Я вспомнила чили-соус, и опять выругалась. Раньше он говорил глупости, теперь о них думаю я. Что толку, что он уехал, если я все равно ощущаю его присутствие в моей жизни?

Но да… вести себя по-другому, чтоб влюбить… Будет неправдоподобно. Пусть идет все своим чередом.

Серия закончилась, я выключила телевизор и пошла умыться и почистить зубы. После ванной я легла в кровать и посмотрела на телефон. Там висело одно непрочитанное сообщение, я открыла его.

«На месте Ромула я бы забрал Делайлу куда-нибудь и устроил тихую свадьбу в таком платье, какое она хочет, а него матушка».

Я не хотела отвечать. Но мы же договорились. Нужно было написать, что я ложусь спать. Но… пальцы сами забарабанили по клавиатуре телефона.

«Она входит в его большую семью, нужно устроить настоящую церемонию со всеми традициями».

«Она войдет в его семью просто, потому что станет женой. Все остальное не важно».

«Это важно для него и его семьи»

«Все, что должно быть ему важно — это она»

Я хотела написать какой-нибудь весомый аргумент, но застыла перед телефоном, осознав, что я делаю. Опять разозлилась. И на Эндари, и на себя, и на сериал.

«Я спать»

«Светлых снов, маленькая упрямица»

На следующий день я встала по будильнику в семь утра. Я не сразу сообразила, что в квартире одна. Первая мысль была, что я сейчас выйду, а там по моей кухне опять ходит этот наглец. Но потом вспомнила, что он временно уехал. И никто не будет по-дурацки шутить и доставать меня.

Я вроде как обрадовалась и сварила себе кофе, сидела за своей барной стойкой и медленно отпивала кофе, просматривая новостной портал города. Там опять говорилось о том, что споры о том, на какой период реликвии клана Никас поедут в Карос, затягиваются.

На блюдце лежал шоколадный кекс, который я сделала сама вчера еще. Не приторный, в меру сладкий.

Нужно было заглянуть в гильдию и отправиться осмотреть мост. Я забарабанила пальцами по столешнице, утро казалось таким тихим без Эндари. Но вместо радости, я почувствовала легкую скуку. И опять разозлилась на саму себя. Что за нахальный человек. Два с половиной дня пробыли вместе, а я уже привыкла к его наглым выходкам, и без них странно.

В гильдии я узнала у Нитты, что никто границу Нуринии не пересекал из Кароса больше. Информацию о всех пересекающих подавали в миграционную службу, эти данные давали госпоже Нитте по запросу.

Так что в обед я отправилась к мосту, надеясь, что неофициально никто не прибыл к нам, и никто не следит за мной. А если бы следили… Я же помогаю, ассистент все-таки.

Люди спокойно ходили над рекой, а я встала рядом со входом на мост и смотрела на землю. Следов не должно было остаться. Я облила свои ноги тогда дезинфекцией. И точно не оставила своих ДНК по пути. А раны все перевязала, нигде больше капли крови не должно быть.

Перила были все помыты. Я все зачистила. Кроме той капли, которую они нашли.

О чем еще стоит подумать?

Но в голову ничего не шло.

Прах отправила в воду. Там его не найти не опознать. Клинок был промыт несколько раз, а потом отправлен в кузницу для переплавки. Наверное, надо сходить забрать.

Я посетила Христофора, кузнеца-оружейника, который работал с нашей гильдией. Это был мужчина среднего роста, с очень сильными и накачанными руками, на которых виднелось много вен. У него было всегда хмурое лицо, но в глазах светилось спокойствие и доброжелательность.

— Привет! — поздоровалась с ним я. — Ты переплавил?

— Сразу на следующий день. Ты чего не заходила?

— Дел много навалилось, — пожала я плечами.

— Понимаю. Держи.

Он протянул мне два маленьких клинка, которые выплавил из одного, которым я убила Рафиуса. Я слегка дрожащими руками взяла оружие в руки и заставила себя унять дрожь.

— Хороший был клинок, чего переплавила то?

— Хочу двумя орудовать.

— Так заказала бы новое, тот то жалко. Хороший был.

— Хороший, — грустно согласилась я. — Но так будет лучше.

— Ладно. Мое дело — ковать, а не задавать вопросы.

Я благодарно улыбнулась. Христофор часто расплавлял нам клинки и делал что-то новое, это не было для него чем-то новым. Но я никогда не приходила к нему с такой просьбой.

— Ты как? — он бросил на меня обеспокоенный взгляд.

— Нормально, — ответила я.

— Хочешь поковать?

— Что? — не поняла я.

— Наковальню показать? Дам попробовать.

Я не очень любила жаркие места типо кузницы… но что-то заставило меня согласно кивнуть. Я прошла за Христофором в жаркое помещение. Он достал щипцами новый какой-то меч, раскаленный до бела.

— Смотри, нужно вот так.

Он поднял молот и стал им орудовать с огромной силой, раздались оглушающие звуки, молот так быстро опускался на железо, что я просто стояла, раскрыв рот. При этом было видно, что все движения выверены.

— Попробуй — Он протянул молот мне.

— Я боюсь испортить.

— Не боись, не испортишь, — ответил он.

Я взяла тяжелый инструмент, который смогла поднять только благодаря тренировкам и легкому бурлению праны в теле. И опустила его на меч.

— Не останавливайся, — сказал