Ребенок пытается прыгнуть в жизнь не головкой вперед, а ягодицами. Тем самым он выражает не только отказ, но и протест. Узость пещеры давит все больше, схватки оказываются настолько сильными, что роды начинаются, хотя и неправильно. На первый взгляд кажется, что отказ от нормального положения был справедливым, потому что узенький таз выскакивает легко и быстро. Не возникает проблем ни с животиком, ни с верхней частью туловища. Но затем наступает очередь самой большой части. Головка имеет самый большой размер и сразу же блокирует отверстие. Но так как пуповина никуда не делась, то она начинает сдавливать. Возникает удушье, более опасное, чем преждевременное обрезание пуповины. Пока рот и нос остаются в родовом канале, ребенок не может дышать. Чем дольше он находится в таком положении, тем больше слабеет из-за недостатка жизненной энергии, тем больше волнуются врачи, тем отчаяннее борется мать. Недостаток кислорода может создать серьезные проблемы – от угнетенного состояния, вызванного страхом смерти, до повреждений мозга, которые останутся на всю жизнь. Ребенок получает то, чего он хотел избежать любой ценой – ситуацию, связанную с угрозой для жизни.

При ягодичном предлежании на первый план выходит элементарный симптом: человечек не хочет выбираться на свет. Сюда добавляется и еще одна тенденция – отказ от предусмотренного пути в пользу своего собственного, даже если он связан с угрозой для жизни. Девиз такого поведения может звучать так: «Отказ из-за боязни и упрямства без учета собственных потерь». Не забудьте и про отказ отдать себя. Ребенок не опускает голову вниз, чтобы не отдавать себя полностью. Держать голову вверх – в дальнейшей жизни это станет его главной стратегией, которая сулит успех. Держа голову вверх в момент рождения, ребенок делает все возможное, чтобы защитить себя, но при этом совершает принципиальную ошибку, потому что именно голова больше всего страдает от недостатка кислорода.

Аналогичные ситуации, в которых понадобятся мужество и некоторое безрассудство, в жизни будут встречаться довольно часто. Человек, родившийся ягодицами вперед, всегда будет поворачиваться спиной к людям, чтобы настоять на своем любой ценой.

Роды при ягодичном предлежании приводят к драматическим ситуациям, которые требуют от акушеров большой оперативности и внимания. Дети, родившиеся таким образом, с самого начала заставляют окружающих опасаться за их жизнь.

Противоположное нормальному предлежание, которое называется ягодичным, намного проще, чем поперечное. Если еще не родившийся ребенок лежит поперек, то сразу становится понятно: это ребенок, который совсем не хочет приходить в этот мир и делает все возможное, чтобы его не вытащили из надежной пещеры.

Иногда опытным акушеркам удается повернуть сопротивляющегося ребенка, освободив его от опасной позы. Подобные «вмешательства» уходят далеко за рамки механики, скорее, речь идет об искусстве, в котором объединены тело и душа. Основано такое искусство на опыте и интуиции. Но если рядом нет мудрой акушерки или если ребенок сопротивляется так сильно, что его не перевернуть, помочь может только хирургическое вмешательство. С точки зрения ребенка, спасительное кесарево сечение – это победа, даже если она одержана ценой разрушительного упрямства. Ему не понадобилось бороться за свою жизнь. На первый взгляд подобные роды имеют сплошные преимущества. Маме дают мягкий наркоз, избавляя от боли. Спасительный бог сна Гипнос распахивает над ней свой темный бархатный плащ и освобождает от всякой ответственности. Ребенок может спокойно ждать, пока не поднимется занавес и стерильные руки гинеколога не вытащат его из укрытия. Причем, сделано это будет очень осторожно. Он все-таки настоял на своем, избавив себя от необходимости пробираться, преодолевая страх, через узкое отверстие.

При нормальном течении родов мать и ребенок тесно связаны. Но если ребенок отказывается от ответственности, то от нее с помощью наркоза освобождается и мать. Образец родившегося при кесаревом сечении ребенка связан с названием метода: такой ребенок входит в жизнь действительно по-королевски. Его девиз прост: «Лягу поперек, и пусть другие посмотрят, что со мной будет!» Однако то, что сначала кажется таким удобным, с возрастом может превратиться в достаточно неприятную и сложную схему, потому что не всегда рядом оказываются люди, готовые взять на себя всю работу и весь риск. Стремление расправляться с любыми проблемами хитрым и абсолютно безопасным способом останется навсегда, но не всегда оно сможет реализоваться таким элегантным способом, как это было в самом начале.

В конце концов ребенку все равно не удается осуществить свое желание и остаться в сказочной стране, расположенной в чреве матери. Сбой в родовом процессе становится настолько угрожающим, что без врачебного вмешательства может привести к катастрофе. Из-за отказа ребенка принимать участие в родах погибнуть могут и мать, и он сам. Так как при дальнейших кризисах у этого человека уже не будет помощников, не исключена возможность, что он снова и снова будет отказываться что-либо предпринимать и будет пытаться увести от прямого пути всех, кто вокруг него находится. Если он не научился преодолевать боязнь и «узкие» места жизненных коллизий, то может произойти самый настоящий застой страха, который его просто задушит. Вместо того чтобы собраться с силами, он упрямо будет отказываться от попыток что-либо предпринять и останется на всю жизнь испуганным малышом, действующим под девизом: «Как-нибудь все образуется. Мама или папа, государство или общество – кто-то во всем разберется!»

Задействованная в процессе родов энергия Марса выходит на передний план. Если мать и ребенок не хотят ею воспользоваться, за дело берется гинеколог, в чью руку бог войны вкладывает нож. Его действия спасают ребенку жизнь, но наносят непоправимый вред душе: новорожденный так и не узнает, как использовать собственную энергию для начала чего-то нового. Скорее, наоборот: ему становится понятно, что без этого можно спокойно обойтись. В новый отрезок жизни он попал не собственными усилиями, эта схема поведения прочно отложилась у него в памяти. Чтобы жить дальше, ему всегда будет нужен стерильный операционный зал с самой современной аппаратурой, в котором находятся те, кто сделает за него все операции, необходимые для перехода в следующую фазу развития. Очень часто он, общаясь с людьми, ведет себя как кесарь: «Мне не хочется разрушать цельность, не хочу ломать голову, не хочу пачкать руки, пусть другие волнуются. Пусть полярность достанется не мне, а другим!»

При кесаревом сечении мать находится под наркозом, и ей не удается осознанно испытать посвящение в материнство. Какими бы ни были дальнейшие усилия, заменить это таинство не сможет ничто. Кроме того, для нее не существует того первого момента, когда мать и ребенок впервые оказываются вместе. Пока еще она в царстве Гипноса. В каком-то смысле она просто проспала роды. Подарить человеку жизнь – это процесс активный. Позже многие женщины это осознают, поэтому они хотят родить второго ребенка обычным способом. Но на это они рассчитывают напрасно, потому что гинекологи скажут «одно сечение – все остальные тоже сечения». При этом они исходят из того, что после первой операции на матке остается шрам, который при усилиях, необходимых для нормальных родов, может разойтись, что связано с угрозой для жизни матери. Но, с другой стороны, матка – очень сильная мышца. На ней, как и на других мышцах, все отлично заживает. Некоторые спортсмены после разрыва мышцы, гораздо более серьезного, чем след от разреза, продолжают заниматься профессиональным спортом.