Машина начала плавно двигаться в потоке автомобилей, обычном для раннего вечера, и Элли попросила:

– Напомни еще раз, кто приезжает?

– Никколо и Аланна – он делец в мире недвижимости, она – дизайнер интерьера, – ответил Алек. – Льюис и Карли – он бывший чемпион по автомобильным гонкам, она – медик. А, ну и Мурат.

Элли вымученно улыбнулась: и почему у него нет среди друзей обычных людей?

– Султан?

– Верно, и потому будет усиленная охрана.

– То есть на моей свадьбе меня хорошенько обыщут?

Алек смотрел в окно и барабанил пальцами по бедру, и Элли захотелось, чтобы он сказал какой-нибудь пустяк, чтобы облегчить ее муки и разрядить напряженную атмосферу. Но следующие его слова, напротив, добавили ей страданий:

– Будут гости из Парижа, Нью-Йорка, Рима, Сицилии…

– И Греции, разумеется, – предположила она.

Он покачал головой:

– Нет, не Греции.

– Но… Это твоя родная страна.

– И что? Я покинул ее давно, и очень редко там бываю.

– Но…

– Послушай, Элли, может, кончим допрос? – холодно оборвал он ее. – Я не в настроении отвечать на твои бесконечные вопросы, и мы уже приехали.

– Разумеется, – сказала Элли, быстро отворачиваясь и глядя в окно.

Алек ощутил укол совести, увидев, как плечи ее, обтянутые серебристой материей, поникли. Губы его сжались в нитку. Чего он еще ожидал?

Алек никогда не жил ни с кем, кроме Элли. В его ванной никогда не было второй зубной щетки, и он не убирал из шкафа свои вещи, чтобы поделиться им с кем-то еще. А сейчас, даже несмотря на раздельные спальни, его не покидало ощущение, что она постоянно рядом. Но… его это устраивало. Он хотел быть еще ближе к Элли, хотя внутренний голос подсказывал ему, что идея плохая. Она маячила перед ним постоянным соблазном, он все время ее хотел. Элли не флиртовала с ним, а это лишь заводило. Перед тем как он уходил на работу, она сидела на кухне, попивая имбирный чай. Она встречала его вечером, предлагала что-нибудь выпить, рассказывала, что принялась учиться готовить, и просила его помочь, рассказать рецепт блюда с кабачками. Однажды, когда Элли помешивала что-то, Алек подошел к ней слишком близко и едва удержался от соблазна поцеловать ее обнаженную шею. Медленно, но верно она сводила его с ума, в большинстве случаев – оттого, что он хотел ее, и за это некого было винить, кроме самого себя.

Тот страстный поцелуй у ювелирного магазина замышлялся им вначале как способ отвлечься – Алек хотел продемонстрировать ей свое сексуальное превосходство, показать, кто тут хозяин и кто им останется. Но его же оружие было использовано против него, воспламенив его чувства. Теперь он умирал от желания, не мог спать ночами, глядя в потолок и представляя, что бы он сделал, окажись в одной постели с Элли.

Он знал, что под покровом темноты мог, прокравшись в ее комнату, сорвать с нее белоснежную простыню и увидеть… что? Обнаженную Элли? А может, в какой-нибудь невесомой шелковой рубашке, которую она, возможно, купила вместе с новой одеждой и роскошными туфлями. Ее случайные взгляды и прикосновения без слов говорили ему то, что он и так знал… что и она хочет его так же сильно. Он был достаточно уверен в себе и знал, что стоит ему решиться, и он овладеет ею без промедления, будет перебирать ее светлые волосы, любоваться изгибами ее тела с белоснежной кожей.

А что потом?

Алек вновь ощутил укол совести – чувство было довольно странным, и все эротические мысли как ветром сдуло. Что будет потом – Элли влюбится в него, и он вновь разобьет ей сердце, как и многим женщинам до нее? Оставит ее одну, в печали, несчастную?

Алек раньше думал, что останется равнодушным к той крохотной жизни, что была в ней, что ее беременность его не касается. Но он ошибался. В первый раз, увидев, как ее пальцы инстинктивно легли на пока еще плоский живот, он почувствовал, как сердце куда-то ухнуло.

И теперь он ловил себя на том, что взгляд его неумолимо задерживался на Элли, и он украдкой смотрел на нее, пока она не замечала. Наблюдал, как она, свернувшись в кресле, читает книгу, и ему казалось, что жизнь его стала наконец нормальной. У него никогда не было нормальной жизни. Разве не снедало его отчаянное желание завести семью, которой у него не было в детстве? Разве не подумывал он втайне о том, сможет ли он дать своему ребенку то, чего был лишен когда-то сам? Одно лишь он знал наверняка: он не мог разбить сердце матери этого ребенка.

Машина остановилась возле ресторана, и Элли поправила на плечах свою накидку, от которой Алек не мог отвести глаз. Ему вдруг захотелось притянуть Элли к себе и поцеловать, смазав весь блеск с ее красивых губ. Но к чему давать ей ложную надежду в начале вечера?

– Ты выглядишь… чудесно, – неопределенно сказал Алек, когда водитель открыл дверцу машины.

– Спасибо.

Элли крепко сжала пальцами позолоченную цепочку сумочки. Так, сначала он распаляет ее страсть, а теперь говорит ей, что она выглядит чудесно. Он не мог подобрать других слов? Да ее учитель естествознания в школе и то хвалил ее более щедро. Она осторожно ступила на тротуар, стараясь не упасть на высоких каблуках.

Элли с облегчением подумала о том, что, к счастью, одета она наиболее подходящим образом – вокруг все женщины были восхитительно принаряжены. И все же, посмотрев вокруг, она опечалилась: жены и невесты были счастливы. А она? Была ли она похожа на молодую невесту – с блестящими от слез глазами и светящимся взором? Догадается ли кто-нибудь, что на самом деле она цепляется за эту иллюзию счастья кончиками пальцев, и вот-вот сорвется в пропасть?

Кто-то из гостей запомнился Элли больше всего; так, Элли целую вечность простояла, беседуя с Льюисом и Карли, с удивлением открыв, что они давние друзья. Когда наконец прибыл султан, Элли не знала, куда себя деть от волнения, потому что ей еще не доводилось встречать царственных особ, и внезапно она испугалась, сможет ли присесть в реверансе на своих высоких каблуках. Но Мурат оказался очень обаятельным, и Элли быстро расслабилась, а его жена из Уэльса была просто очаровательна.

Элли наблюдала за группой высокопоставленных мужчин, которые шутили и смеялись, слушала разговоры их жен, возбужденно обсуждавших свои планы, и изо всех сил старалась не быть чужой среди них.

– Покажи кольцо, Элли, – произнесла Аланна, поймав ее руку и глядя на сверкающий ободок. – О боже, оно прекрасно. Эти бриллианты будто голубые – такие яркие. – Она подняла глаза на Элли и улыбнулась. – Расскажи о том, как Алек сделал тебе предложение – это было романтично?

Ну почему Элли не могла заранее придумать правдоподобный ответ на этот вопрос, ведь она его ожидала. И что теперь, рассказать все как есть? Она не знала, что Алек рассказал своим друзьям. Со стороны не было никаких признаков ее беременности, разве что грудь слегка увеличилась в размере. Может, кто-то из женщин и догадался, почему этот самый завидный жених в мире надел ей кольцо на палец, но по какой-то причине Элли не хотела обсуждать это. Не сейчас. Сегодня ее праздник, разве не имеет она права на красивую историю?