— Почему именно от меня? — Андрей с отвращением засунул в рот ложку меда. Синтетическая сладость и технический привкус воды странно гармонировали.

— Потому что ты на них кричишь, будто их вина, что гипотеза нашего учителя не подтверждается, — Аглая тоже зачерпнула мед, но ложку так и не донесла до рта, с гримаской отвращения сунув обратно в банку. — Не могу я это больше есть, а это — пить… — звякнула отодвигаемая чашка.

— А они всё идут и идут, — пробормотал Максим.

— Хорошо, — Андрей встал. — Максим, разводи пары в краулере, мы отправляемся в погоню. Киберов необходимо вернуть. В пустыне они сгинут.

— Мы в ответе за тех, кого приручили, — сказал Максим и чихнул. — Слушаюсь, шеф.

Следы краулера с убежавшей кибертехникой поначалу хорошо различались, но затем почва стала более каменистой, появились обширные проплешины базальта, где ребристые полосы от гусениц исчезали. Но преследование облегчалось тем, что беглецы, выбрав направление на северо-северо-восток, упрямо его выдерживали, не петляя, а если приходилось огибать пустынные шхеры, то затем вновь возвращались на прямую, соединявшую место раскопок — Обсерваторию — и некую точку за горизонтом.

Андрей так и сяк вертел карту в планшете, менял микрофиши, изучая более мелкий и более крупный масштабы, но в проекциях направления, куда следовали сбежавшие киберы, не находилось ничего даже гипотетически для них подходящего. Пустыня, скалы, скалы, пустыня, полузанесенные песком древние русла, по которым в незапамятные времена несли свои воды марсианские реки.

Скорее всего, азимут бегства выбран случайно. Вряд ли можно ожидать от бытовой кибертехники способность разбираться в марсианской картографии. Плохо другое. Преследователи и преследуемые двигались с примерно одинаковой скоростью, поэтому погоня напоминала соревнования Ахилла и черепахи, только в марсианской версии апории быстроногий Ахилл ковылял ничуть не быстрее черепахи, а потому имел еще меньше шансов победить в забеге.

Сначала за рычаги краулера сел Максим, затем его пришлось сменить Аглае, так как того одолевали приступы чихания, а в кислородной маске это создавало массу проблем. Андрей покаялся что поддался на уговоры и взял Максима, а не оставил дежурить на базе. По инструкции, именно так и следовало поступить. А еще — доложить в Теплый Сырт народному комиссару о происшествии, чтобы оттуда прилетели специалисты по взбунтовавшимся киберсистемам и решили проблему. Но в археологах все противилось подобному перекладыванию собственных проблем на чужие плечи. После такого ЧП их мандат обязательно бы аннулировали.

Единственное, что позволил себе Андрей, — отбить в Институт космической археологии краткое сообщение: ввиду технических неполадок раскопки приостановлены, но в ближайшее время возобновятся. Учитывая, что нужные для этого детали находятся в сбежавших киберах, которых они собирались догнать и вернуть силой, то Андрей не сильно грешил против истины. Когда ситуация разрешится, он отчитается более подробно и… более честно.

— А если они не захотят вернуться? — Аглая вывела краулер из очередных шхер, где пришлось поплутать, а затем преодолеть колонию марсианских кактусов, которые за ночь набрали в себя влагу и воздух, а потому принялись взвиваться в небо крошечными ракетами, издавая неприятный писк.

— Они киберы, они обязаны подчиняться приказам человека, — сказал Андрей, хотя, следовало признаться, этот вопрос его тоже беспокоил. Действительно — как вернуть на базу сбежавшее имущество?

Кибертехника выходила из строя сплошь и рядом в Солнечной системе. На то и космос, чтобы машины ломались, а люди в очередной раз доказывали — человек превосходит любую, даже самую могучую и интеллектуальную технику. Кибер может сломаться, человек — нет. Более того, кибер должен рано или поздно выйти из строя, но человек обязан оставаться в строю, чего ему это не стоило.

— Если что, у нас имеется базука, — решительно сказал Андрей и полуобернулся взглянуть на приваренную к боку краулера турель, на которой крепилась длинная труба с безобразным наростом казенника — наследие времен, когда среди поселенцев-фалангистов ходили упорные слухи о встречах в пустыне с какими-то жуткими тварями, походившими не то на гигантских червей, не то пиявок.

— Будешь стрелять? — прогундосил сидящий рядом с оружием Максим.

— Ты будешь, — ответил Андрей. — Официально назначаешься экспедиционным канониром.

— Я не умею, — сказал Максим. — У меня рука не поднимется… мне их жалко. И вообще, мы не эскадрон смерти, а они не восставший народ. У нас спасательная экспедиция, мы должны миром вернуть домой заблудших киберов.

— И я против насилия, — сказала Аглая и дернула рычаги так, что краулер повезло юзом, но она выровняла ход. — У нас ведь не государство какое-нибудь, не машина угнетения, а свободное волеизъявление и недоразумение.

— Сначала догоним, а потом будем волеизъявляться, — пробурчал Андрей и приложил к очкам бинокль, оглядывая пустыню. Мигающая стрелка уткнулась в еле заметный дымок на самом горизонте. — Ага, вот и они! Аглая, бери на градус ле…

Он не успел закончить, песок под краулером осел, машину вздыбило, под гусеницами разверзлась огромная воронка. Аглая дала максимальный задний ход, но краулер все равно тащило вниз.

— Соскакиваем! — заорал Андрей, ударил по замку ремня и перевалился через борт. Он упал на четвереньки, и не поднимаясь рванул вверх, ощущая как позади продолжает сыпать песок, а затем раздался протяжный чмокающий звук отверстой каверны.

Почва под ним оседала, но он выбрался на твердый участок, развернулся и увидел как вслед за ним движутся две фигурки. Вытянув руку, он схватил ближайшую за капюшон дохи, рванул, вытягивая из песочного водопада, затем таким же образом вытянул и вторую. Краулер тем временем встал почти вертикально, окутался то ли пылью, то ли паром, на мгновение замер, а затем стал погружаться в черную воду.

— Ядрена кочерыжка, — с выражением сказал Максим, поднимаясь с песка и отряхивая доху, в полы которой вцепилось несколько кактусов. — Каверна!

— Не повезло, — согласилась Аглая. Она осторожно подобралась к краю воронки, заглянула, песок под унтами осел, и девушка отпрыгнула назад.

— У кого рация? — спросил Андрей. — Кто-нибудь успел схватить тревожный чемоданчик?

— Я думал, ты успел, — ответил Максим. — Ты так быстро драпанул, у меня и в мыслях не было, будто твоё единственное желание — спасти собственную жизнь.

— Мне было не до чемоданчика, — сказала Аглая. — Я пыталась спасти краулер.

— Попытка не засчитана, — голосом комментатора сказал Максим. — Мяч все равно оказался в воротах… тьфу, краулер все равно угодил в каверну. Когда через миллионы лет сюда прилетят инопланетные археологи в поисках Великой Марсианской Цивилизации, они найдут в этой яме целый краулер.

Черная вода сомкнулась над кормой машины. Аглая отошла от края каверны, присела на ближайший валун — ноги от пережитого не держали. Только теперь она в полной мере осознала произошедшее. Чертовское невезение! Угодить на подземный источник воды. В ином случае это стало бы дьявольским везением, за которое их в Теплом Сырте, живущем на скудном водном пайке, приняли с распростертыми объятиями, а через короткое время сюда бы прибыл конвертоплан с заготовщиками воды, вооруженными самой передовой насосной техникой. И работа бы закипела. Они и утонувший краулер без труда бы достали. Но проблема в том, что вместе с краулером утонула радиостанция. А заодно и аварийная радиостанция, которая могла послать сигнал бедствия на ближайший спутник.